Кого-то эта история отпугнет, кого-то — предостережет. Многих заставит задуматься о тревожной связи прошлого и будущего. А для кого-то станет решающим ответом, почему мне так важно оставлять адреса заброшенных зданий, по которым я гуляю, в тайне.
Это была обычная вилла, каких сотни разбросаны по всей Европе. Когда-то — прекрасная в своем горделивом величии. Сейчас — жалкая в мрачном одиночестве. Когда-то — пронзительно звенящая детским смехом, сейчас — притихшая и словно напуганная.
«Страх», «тревога», «опасность» превратились в главную ассоциацию прогулки по тому загородному дому. И его, иллюзорно непримечательного, я запомню навсегда.
Начиналось все, как в классическом триллере, вдохновляюще спокойно. Я медленно двигалась вдоль дороги. Что-то высматривала, чуя сердцем приключение.
Высокий забор, небольшой ров, впечатляющая территория в окружении колючих кустарников.
Чувствовала: за ней и прячется мое раритетное сокровище. Интуиция и годы практики не подвели — я почти сразу увидела провалившуюся крышу большого строения. Она выглядывала за кронами высоких деревьев.
Остановилась.
Прислушалась к ощущениям. Это один из самых важных и волнительных моментов любой «экскурсии» — понять, что же подсказывает сердце. Иногда оно бьется в адреналиновом предвкушении. Иногда трясется, пропуская удары. А порой еле стучит, утопая в вязкой тревоге.
Рациональных объяснений такой реакции чаще всего нет. Сколько бы ты ни прочитал о месте, как бы пытливо ни расспрашивал знакомых исследователей заброшек, сколь сильно ни вникал в комментарии на тематических форумах, по-настоящему никогда не знаешь, что тебя ждет.
Не знала, чего ожидать, я и в тот раз. Хорошо помню, как сердце тряслось, пуская по телу волны необъяснимого страха.
В итоге я увидела виллу XVIII века. Она пряталась на территории гигантского парка, размером в несколько футбольных полей. Пожалела, что не родилась художником — запечатлеть ее, млеющую в тепле последних лучей алого солнца, было так... Желанно.
Замерла на мгновение и решилась войти.
Ровно в ту секунду комната залилась агонизирующим закатным светом. В лучах купалась красавица-люстра — ловила зайчиков. Озорники прыгали по гладким поверхностям. Больше всего досталось старому пианино.
Это было одновременно и трогательно, и живописно. А еще пугающе: казалось, предметы играют в какую-то свою игру, которой я дерзко мешаю.
Помню, уже доставала камеру, чтобы запечатлеть один из самых живых моментов, что мне когда-либо доводилось ловить в умирающих зданиях, как случайно зацепилась взглядом за очередного солнечного зайчика. Он ничем не отличался от других. Разве только тем, что выбрал необычную локацию для собственного танца.
Медицинский шприц. Поблескивающий, как елочная игрушка, бликами.
Шагнула назад — и едва не наступила на груду таких же. Мусор, жгуты, упаковки... Ложки. И снова шприцы. Я поняла, куда попала. Наркоманский притон, который здесь — под хрусталем и среди антиквариата — организовали местные бродяги.
Задержала дыхание. Успокоила шаг и заглянула в другую комнату. Попыталась сосредоточиться: обычно в такие моменты стараюсь вспомнить всю информацию, которую перед поездкой мне удалось выяснить о доме.
Начала анализировать.
Что ж, загородная вилла поделена на две квартиры, это очевидно по планировке. Такие дома называют «bifamigliare». Вероятно, когда-то здесь ютились братья с пожилыми родителями. Распространенная в Италии практика. Она работает до сих пор, у меня так живет много знакомых.
Подобные элементарные упражнения для ума здорово помогают заземлиться. Остаться в моменте в критической ситуации. Знаете, кто-то во время тревожных приступов начинает пересчитывать пальцы на руках, кто-то перечисляет предметы в комнате, кто-то таблицу умножения повторяет, а я вот так справляюсь.
Успокоилась.
Но гнетущая тревога все равно душила: я чувствовала, что виллой правят не только одиночество, но и хаос. Оценила характерно разбросанные вещи и поняла, что наркоманы здесь явно что-то искали.
А может, они поджидают меня вон в той каморке? Спрятались в шкафу? Залезли под кровать? Подглядывают за мной с чердака?
Очень сомнительная перспектива оказаться одной в заброшенном доме, чей адрес знают всего несколько человек в мире, с этими ребятами.
Сжала в руках газовый баллончик. Прислушалась — нет, лишь ящерицы шуршали сухой листвой. Видимо, устраивались на ночлег. Шелестели, спасаясь от ветра, листы альбомов с семейными фотографиями. Что случилось с теми детьми, которые так печально смотрели на меня с потускневших кадров сгнившими глазами?
Каждый посторонний звук отдавался мерным сердцебиением и колкой болью в висках. Они отбивали такт, в который я силилась вписать звуки затвора своего фотоаппарата.
Задержалась лишь на чердаке, засмотревшись на любопытные предметы. Гипсовые фигуры, цветы, кисти. Скорее всего, вилла хранила семейный бизнес, который дети хозяев решили не продолжать. Когда-то это была территория чистого искусства, приносящего деньги и удовольствие.
Сегодня вилла тоже покрывает бизнес: грязный, болезненный, пугающий. В нем главную роль играют уже не кисти, а шприцы. Владеет делом тоже молодежь — продают чужое имущество, чтобы заработать на дозу. Да там же, в заброшенных стенах, ее и принять.
Солнце стремительно убегало за горизонт. Я сделала еще несколько кадров, подмигнула люстре, перешагнула очередной шприц и ушла. Надеясь, что аварийная крыша символично не обвалится, как только за мной закроется дверь.
Но вилла пожила еще немного. Как и моя тревога, которая не отпускала еще долгие ночи. До тех пор, пока не узнала, что дом в итоге заколотили.
Наверное, в нем и сегодня играют солнечные зайчики. Вот только больше не отражаются в хрустальных люстрах — их разбили. Зайчикам и вилле остались лишь шприцы.
И память о прошлом.
---------------------------------------------
Подписывайтесь на канал , вас ждёт много интересного!
Для связи со мной: инстаграм @urbex_terapia ссылка .
Или email: alternative-italy@yandex.ru
Фотографии и тексты являются моей интеллектуальной собственностью и не могут быть использованы без моего разрешения.