Бесплатный стол с закусками, вкусными пирожными, бутербродами, чаем и кофе иногда бывает на встречах, на конференциях. Кофе-брейк называется. Если внимательно присмотреться, то увидишь, как люди быстро-быстро этот стол окружают и сметают всю еду. И это правильно: закусить надо. Иначе голодным останешься.
И обязательно среди прочих увидишь парочку, или одного скромного человека. Мужчина или дама – не важно. Они никогда в гущу народа не полезут. А скромно будут стоять в сторонке. Когда масса схлынет, тихонечко подойдут и поедят, что осталось. А если чай с кофе разобрали, то скромники и кипяточек попьют.
Я давно таких людей замечаю. Тихие, одеваются неброско, говорят спокойно, никогда голос не повысят. Трудно представить их бегущими.
Они без колебания уступят свое место, поделятся куском. Во время ссоры в сторонку отойдут.
Если их что-нибудь сильно возмутит, они только головой покачают.
У нас в коллективе была такая дама. Называли ее «серенькой мышкой», впрочем, беззлобно. Как говорится, самую суть подметили: неброская и тихая.
Она после работы незаметно исчезала, приходила тоже тихо, будто сквозь стенку появлялась. Не стукнет, не брякнет. Никогда в общих разговорах участия не принимала. И никого не осуждала.
На праздничных вечерах, которые сейчас корпоративами стали называть, положит на тарелочку кусочек сыра, нальет немного сока и сидит в сторонке.
Но, когда праздник заканчивался, она первая начинала убирать посуду и мусор, протирать столы и расставлять их на старые места. Просить не надо.
Или мы как-то в походе были – в однодневном. Мужчины хворост принесут, сделают костер, а она сама, «без приглашения» начинается суетиться с готовкой. И у нее все получалось быстро и красиво. Другие дамы сидят, как барыни, а она «вкалывает». Причем, повторяю, по собственной инициативе.
Приготовит, накроет поляну и отойдет. Компания быстро все съест, а она – скромница – последняя. Странное дело: всеми почему-то это воспринималось без удивления. Будто так и надо. Очень странно.
На собраниях иногда до драки доходило. Это когда разговор касался нагрузки, командировок и прочего. А «серенькая мышка» тихонечко просидит, промолчит. И ей всегда доставалось все самое плохое. И работы побольше, и обязанностей.
Мы с ней однажды вместе вышли с работы. Идем по улице, а она мне рассказывает про свою слабость, с которой никак справиться не может. Это любовь к шоколаду.
И вдруг – жуткий стук. И крики. В маршрутку въехала другая машина, за рулем которой был какой-то пьяный идиот. Не буду рассказывать, что там получилось. Это тяжело.
Моя спутница мгновенно около маршрутки оказалась. Там, внутри, у людей был шок. Все замерли в оцепенении, как и зеваки на улице. Как и я, впрочем. И среди застывших от кошмара людей она одна – в какое-то время одна – сумела вытащить пару человек на улицу. Наверное, именно так носили раненых на войне. Стиснув зубы.
Вытащила, положила, сдернула с себя шарф, превратила его в жгут.
И я услышал ее голос: громкий и властный. Кому-то: звони. Кому-то: держи.
Это был другой человек, незнакомый мне, прекрасный и притягательный.
После снова шли по улице. Молчали. Про шоколад, конечно, не разговаривали. Подошли к перекрестку, и она тихо-тихо меня попросила: «Ты, пожалуйста, на работе не рассказывай. Хорошо»?