На днях СМИ облетела новость: умер последний защитник Брестской крепости, Пётр Павлович Котельников. Ему был 91 год, последнее время он жил в Москве, у него был рак и COVID. Ветерана похоронят на Федеральном военном мемориальном кладбище в Мытищах.
И вот, читая эти новости, некоторые люди начали проводить в голове нехитрые математические вычисления. Ведь если Пётр Котельников родился в 1929 году, то на момент начала войны ему было всего 12 лет. И посыпались глупые вопросы.
Действительно, как ребёнок (по нынешним меркам) стал участником боевых действий? Ответ прост: оборона Брестской крепости была не запланированной армейской операцией, а спонтанной самоорганизацией разрозненных частей, неожиданно оказавшихся в окружении. Ведь никого не смущает тот факт, что были пионеры-герои, подростки - участники партизанского движения, как Марат Казей или Лёня Голиков? Тогда почему дети не могли быть участниками обороны Брестской крепости? Могли и были.
Историю Петра Котельникова, как и другого юного защитника крепости ‒ Петра Клыпы, в 1950-е годы «раскопал» великий Сергей Сергеевич Смирнов.
Когда Пете Котельникову было 6 лет, умерла мама. Отец увез детей в Туапсе. Потом и его не стало. Котельников оказался в детдоме в Ростовской области, где научился играть на альте. В 1940 году его вместе с несколькими его товарищами приняли воспитанниками в музыкальный взвод 44 стрелкового полка. Весной 1941 года полк передислоцировали в Брест и разместили в кольцевой казарме цитадели крепости.
22 июня воспитанников взвода разбудил сильный удар. Пробило крышу, Петра оглушило. Большинство солдат казармы цитадели погибли в первые секунды.
‒ Я вслед за взрослыми бросился к оружию, но винтовки мне не дали. Тогда я с одним из красноармейцев кинулся тушить вещевой склад. Потом с бойцами перешел в подвалы казармы соседнего 333 стрелкового полка. Мы с ровесниками-музыкантами, воспитанниками других полков помогали раненым, носили боеприпасы, еду, воду. Через западное крыло ночью пробирались к реке, чтоб набрать воды, и возвращались обратно. 29 июня группа бойцов пошла на прорыв, и нас взяли с собой.
Потом был лагерь для военнопленных в Бяла-Подляске, где он познакомился с Петей Клыпой. Были неудачный побег, тюрьма, голод, побои и издевательства, снова побег. Затем Котельников с товарищами оказался под Жабинкой, в деревне Саки. Все попытки попасть на фронт не удались.
Похожая довоенная судьба была и у Петра Клыпы. В 1939 году он стал воспитанником музыкантского взвода 333 стрелкового полка 6 стрелковой дивизии, которым командовал его старший брат Николай. Но после войны Клыпа «испортил себе биографию», связавшись с криминальным миром. А Котельников продолжил службу в армии, принимал участие в боевых действиях в Эфиопии, служил в ГСВГ.
Пётр Клыпа и Пётр Котельников стали прототипами Саши Акимова из фильма 2010 года «Брестская крепость».
Если ещё не смотрели, то обязательно посмотрите этот в высокой степени достоверный фильм. Саша Акимов ‒ центральный персонаж, с него фильм начинается и им же заканчивается.
После этого у Вас точно не возникнут глупые вопросы типа «как можно было защищать крепость в 12 лет?»
Летом 2007 года я случайно встретил Петра Павловича на вокзале в Бресте. С тех пор мне на память осталась вот эта фотография.
В 2008 году я снова встретил его, уже в крепости, на мероприятиях в честь освобождения Бреста от немецко-фашистских захватчиков.
На этом фото Пётр Павлович вместе с тогдашним директором мемориального комплекса «Брестская крепость-герой» Валерием Губаренко. К сожалению, Валерий Владимирович умер ещё в октябре прошлого года.