У сестры две подруги. Внешне одинаковые – видно, что ровесницы. По-своему милые и добрые. Обе на пенсии. Но за «фасадом» скрываются два разных мира. Противоположных.
Одна очень боится будущего. До панических атак. Так, когда пришел новый вирус и областное начальство приказало всем дома сидеть, она закрылась, как в тюремной камере. Сидела взаперти примерно два месяца. Затем что-то заставило ее выйти из дома. Вышла – и тут же заболела. Хотя на лице была маска, а на руках перчатки.
Она долго и немного нудно рассуждала, какая это страшная болезнь, что заразиться - раз плюнуть. Ей даже нечто подобное являлось в страшных снах. Это в конечном итоге и произошло.
Она очень боится будущего. До паники. Ей представляются жуткие картины деменции и беспомощности. Она «видит» страдания своей дочери по этому поводу. А также и себя в этом унизительном животном состоянии. Плачет и переживает. Ей справедливо говорят, что необходимо отвлекать себя от таких мыслей. Дама вроде отвлечется, но какая-то неведомая сила снова тянет ее в болото болезненного воображения.
Второй страх сильнее. Он связан с религиозными переживаниями. Дама «прикинула» и вдруг решила, что может в ад попасть после смерти. То есть сначала помучится на земле от деменции, а затем еще и ад. Вечные муки. У нее полкомнаты в иконах, и она молится и молится, просит Господа помиловать, будто уже стоит у адовых ворот.
Ее тревожит будущее детей и внуков. Ей кажется, что Россия с Украиной раскусаются так, что дело до войны дойдет. А у нее – пугливой дамы – внук подрастает. Ему уже семнадцать.
Следующая боязнь – это то, что сын и дочь без пенсии останутся. Ее, пенсию, как бы отменить могут. А бедные ребята пострадают.
Короче говоря, будущее представляется ей страшной, клыкастой и злой собакой. Главное, увернуться от нее. Не встретиться. И дама прислушивается: нет ли в воздухе тяжелого собачьего дыхания? Не жизнь, а пытка.
Вторая дама – противоположность первой. Та вся в радости. Главная радость – это, конечно, пенсия. Что работать не надо. Она вспоминает тяжелые годы, когда приходилось с утра до вечера трубить и трубить, тянуть лямку. А теперь ничего этого нет. Она живет спокойно и радуется.
Будущее не вызывает у нее страха. Любимое выражение: чему быть, того не миновать. А пока будем жить так, как живем. В теперешних наших ощущениях. Радоваться погоде, свежему ветерку, удачному пирогу, общению с внучкой-егозой.
У нее в углу три иконы: Спаситель, Богородица, Николай Угодник. И дама верит, что Они все очень добрые и хорошие, и ее, даму, любят, потому что она Их любит. А если есть любовь, то зачем тревожиться?
И она не боится ни вируса, ни деменции, ни ада. Потому что в радости живет.
Прочитал у любимого философа Бердяева: «Есть два переживания будущего – будущего как надежды и будущего как страха и ужаса».
А ведь так оно и есть. Мы, люди, делимся на две части, грубо говоря, по отношению к будущему. Кто-то его боится, как собаку, а кто-то не думает о нем. А если и думает, то очень надеется, что оно будет к нему благосклонно.
Эта черта, разделяющая нас, проявляется уже в детстве. Некоторые ребятишки очень пугливы. Они всего боятся. У них в воображении только плохое: как бы чего не вышло, по словам классика. А другие глаза широко откроют, улыбнутся и бросятся вперед, не выбирая дороги.