-Агггггаааа! – прошептал Гоша, как завороженный наблюдая за движениями кивсяков.
Урс лениво наблюдал за перемещениями Мышки. Она была уверена, что очень незаметно крадётся к яблоне около забора чтобы с неё перелезть на дерево, растущее на улице, и смыться на прогулку.
-До чего же упрямая! – с некоторым даже восхищением вздохнул Урс.
-И не только она… - Бэк смотрел на Степашку, который упорно вставал на ноги, радовался этому, а потом плюхался на четвереньки. – И чего он мается? На четырёх лапах и удобнее, и надёжнее.
-Человек потому как! – содержательно объяснил Урс. – Положено ему.
Он вздохнул. Аечка вообще перестала смотреть в его сторону, как только Степашка начал пытаться ходить. Нет, он понимал, что это для неё важнее, но так тосковал, что даже старался лишний раз на неё не смотреть.
-Пойду, загоню Мышку, - вздохнул Бэк, покосившись на друга. – А то уже почти до яблони доползла.
Алёна страховала Степашку в его наиболее рискованных попытках. – Аечка, может, ты к Урсу пойдёшь? Стёпке сейчас ничего не угрожает.
-Да как же я пойду, если он так старается! Надо же поддержать. Нет, я вижу, что ты ловишь, но он же должен знать, что я рядом! – Ая кивнула на малыша, упорно встающего на ноги. Говорила-то она по-собачьи, но Алёна её отлично поняла.
-Ну, он же сейчас только начинает ходить. Потом будет учиться бегать, потом падать отовсюду. Это же мальчик! Мы не сможем его уберечь от любого падения. Это ему тоже нужно – уметь падать, - Алёна насмотрелась на мальчиков, которые до одиннадцатого класса оберегаемы настолько, что даже не представляют себе, как им куда-то двигаться самим без направляющих рук мам, бабушек и пап. Почему-то дедушки реже всего участвовали в «вождении деточек».
Айка серьёзно обдумывала сказанное Алёной. Резон был. Только очень трудно было заставить себя отойти подальше.
-Мяун говорит, что это называется занянькивание! – очень серьезно добавила Алёна, авторитет Мяуна был непререкаем, и Айка решилась. Встала и отошла чуть подальше. Потом ещё подальше, а потом незаметно для себя оказалась около Урса. Пристально смотреть не перестала, конечно, но Урсу стало значительно легче жить.
Матильда довольно кивнула. Она наблюдала за этой картиной из окна и рассуждения Алёны очень поддерживала. – Умница Алёна. Мальчишек нельзя давить круглосуточной опекой – это плохо заканчивается. Так, мы всё подготовили?
-Да, к крещению всё готово. Только не знаю, куда Лёха опять девался?
Лёха уже успел пожалеть о решении стать крёстным. Оказывается, надо учить три молитвы и со священником разговаривать. Нет, выучить-то он выучил, ничего там страшного не было, а вот беседа со священником пугала до дрожи.
Как выяснилось, тоже очень напрасно. Батюшка оказался нестрашным, с чувством юмора отнёсся ко взъерошенному и сердитому поначалу подростку, благо свои сыновья имелись, и через полчаса Лёха болтал с ним совершенно свободно, будто со старым знакомым.
-Понимаешь, это ведь не просто участие в традиционном обряде. Это очень серьёзная штука! Крёстный – это на всю жизнь. Отказать потом уже нельзя. Ты берешь на себя ответственность за этого человека. Так что, если не уверен, лучше не стоит, – говорил священник.
Лёха и собрался было отказаться, зачем это ему, проблемы только? А потом вдруг вспомнил, что Матильда и Павел, и Алёна с бабушкой тоже могли также подумать. Нафиг он сам им сдался? Но они-то не так не подумали. Да и потом, не хочет он быть в стороне от семьи. Да, вот такая у него семья и он с ними!
-Я того… Я понимаю.
-И всё равно хочешь? Сам, а не потому что тебя попросили и неловко отказаться? – улыбнулся священник. – Мальчишки – штука сложная.
-Я в курсе! – рассмеялся Лёха. – Сам такой. Наверное, поэтому и надо! Я-то все эти фокусы знаю, так что прослежу, чтобы Стёпка потом наших не сильно доставал и не фордыбачил. Наши… их… Их нельзя обижать!
Он незаметно для себя стал выяснять о том, что ему было интересно самому, а потом вдруг припомнил об одном странном событии и спросил:
-А вот почему у вас бабки, ой, то есть старушки, ой, ну… женщины пожилые крестятся на какую-то стенку полуразваленную. Там, около леса? - он махнул рукой показывая направление. Он видел это несколько раз, только не решился подойти к пожилым женщинам и спросить. Как-то неловко было…
-Это потому, что там тоже был храм. Деревня была большая, построили когда-то две церкви. Одна – наша, сохранилась. Да, сделали складом, но не разрушили. А вторая – около леса, ту развалили. Правда, она построена была крепко, одну стену так полностью и не смогли разбить. Кто из прихожан постарше, те помнят сами, а скорее всего, им родители рассказывали, - объяснил батюшка.
-Так церковь-то разрушена, что на это место креститься?
-Говорят, что когда храм построили и его освящают, ему даётся ангел, да, так же как и человеку при крещении. И этот ангел с горящей свечой в руках стоит над алтарём вечно, пока существует земля.
-И даже если храм разрушат? – тихо спросил Лёха.
-Да, даже если разрушат. Наверное, люди знают об этом, вот и показывают ангелу, что помнят о храме и его служении.
Лёха, после того разговора уже несколько раз подъезжал к тем развалинам, густо поросшим кустами и деревьями, задумчиво смотрел на них. Одно дело в церкви, под крышей… как-то так и не задумывался он о том, что у ангелов такая трудная служба, а тут, около этой стены, чуть выше его роста, как-то ярко представлялось, что стоит один-одинёшенек ангел-хранитель разрушенного храма.
А потом он зазвал туда на прогулку Урса и изумился. Пёс не пошел близко к стене, зато поднял голову и явно смотрел вверх.
-Ты его что, видишь? – почему-то шепотом спросил Лёха. Пёс покосился на него и вздохнул.
-Вижу, конечно. Это вы редко-редко можете их видеть, а нам-то проще, - ответил он по-собачьи, но, кажется мальчишка понял, уселся рядом и задумчиво посмотрел вверх.
-Странно как. Мы живем, живём, а так мало видим. Собаки, иной раз, видят больше. Что с нами не так ?
-Всё так. Так, как положено, раз ты про это задумался, - мог бы сказать Урс, но вместо этого просто уложил голову Лёхе на плечо – утешил.
День крещения выдался солнечный, радостный, яркий. Июль полил дорогу ласковым грибным дождиком, прибил пыль, встряхнул над озером яркую радугу. Светлана и Лёха, как крёстные стояли около купели, Стёпка, как и полагается, басовито запротестовал против незапланированного купания, да ещё в незнакомом месте, но так как характер он имел покладистый, то решил не скандалить. Чего, в самом-то деле, вопить просто так?
В окна старого маленького храма вливался солнечный свет, только почему-то не так, как в обычные дома – нет, он был похож на светлый осязаемый плотный поток. Худощавый невысокий батюшка одобрительно улыбался серьёзному Стёпке, Алёна волновалась у входа с пелёнкой. Всё шло замечательно!
Домой проезжали мимо той самой стены и Лёха, внезапно обернувшись, увидел кое-что неожиданное. Чубушник, затянувший развалины, почему-то выпустил длинную-длинную ветку вверх и на самой вершине расцвела пышная удлиненная кисть цветов. – Словно огонёк у свечи, - пришло в голову Лёхе. А потом, когда они доехали до дома, он увидел, что и Урс, и Аечка, выбежавшие их встречать, явно смотрят не на самого Стёпку, а на что-то за ним.
-Ну, да. Видимо, они его видят, - кивнула Лёхе Матильда. - Теперь-то он рядом со Стёпкой. Да, поздравляю тебя!
-Спасибо! – солидно кивнул Лёха и покосился на необычно безмятежную Светлану.
-Кстати, она тебе теперь кума, - рассмеялась Матильда. – Тоже родня, как ни крути!
Урс привычно устроился на крыльце и тут же подскочил на лапы, уловив шаги Аечки.
-Нас отпустили побегать, - Айка довольно виляла хвостом.
-А Стёпа? – Урс кивнул головой на дом.
-Можно уже не так пристально следить. У него есть самый главный хранитель, - Айка радостно вздохнула. – Побежали?
Все картинки, использованные в статье, взяты из сети интернет для иллюстрации.