Начало этой загадочной истории - здесь
Глеб Сикорский знал об этой гнусной привычке доцента - за пять минут до конца лекции выбирать какого-нибудь зазевавшегося студента из аудитории и задавать ему каверзный вопрос. Именно по этой причине никто не садился на первые ряды. Ответ никак не влиял на успеваемость, но «садиться в лужу» перед всем потоком мало кому нравилось.
С чего вдруг сегодня «Гордеич», как промеж себя называли доцента третьекурсники, выбрал именно его, Глеб не мог предположить. Впереди него сидели несколько человек, однако доцент не поленился, поднялся на несколько ступенек вверх.
- Вы такой атлетичный, сразу видно, занимаетесь спортом. В сочетании с врачебной деятельностью это выглядит очень неплохо, - начал издалека Окатьев, подойдя к Глебу и попросив его подняться. – Вы как бы на собственном примере демонстрируете здоровый образ жизни, глядя на вас, невольно хочется соответствовать… критериям. Это замечательно. Но знаете ли вы, какие препараты применяются в спорте… Хочу подчеркнуть, речь идет не о мельдонии, не об анаболиках и не о белковом питании. Вопрос исключительно на эрудицию и смекалку. Скажем, где в спорте могут применяться бета-блокаторы? Вы спортсмен и будущий врач. С вас и спрос, так сказать.
Глеб почувствовал, что краснеет. О применении в спорте этих лекарств он понятия не имел. Так честно и ответил, вздохнув разведя руками.
Доцент скорчил гримасу и повернулся к аудитории:
- Очень жаль… Коллеги, может, кто-то знает.
Вверх взметнулась одна рука на самом дальнем ряду. Все обернулись назад. Поднявшегося толстяка никак нельзя было причислить к спортсменам, в нем без труда угадывалось полтора центнера веса.
- В биатлоне применяются бета-блокаторы, а также в некоторых стрелковых видах, - прозвучало в полной тишине.
- Это правильный ответ, - воскликнул доцент Окатьев, вытянув руку в сторону отвечающего. – Не подскажете, с какой целью это делается? Чего они таким образом добиваются?
- Бета-блокаторы урежают частоту сердечных сокращений, а в биатлоне важно нажимать на курок между ударами сердца.
- Браво, коллега! Я в восторге!
Окатьев зааплодировал толстяку, вскоре аплодисменты подхватила вся аудитория. Правильно ответивший приложил руки к груди и картинно откланялся, чем вызвал взрыв смеха.
- Чего он ко мне привязался? – поинтересовался Глеб у своей девушки Анны Кривулиной после лекции, медленно обходя лужу в парке. На одном его плече была лямка своего портфеля, на другом – сумки подруги. Надо признать, что на широких плечах хватило бы места еще для нескольких лямок.
- Не догадываешься? – Анна остановилась, щурясь от майского солнца. – Экий ты! Доцент Окатьев клинья ко мне подбивает. И я еще не решила…
Глеб остановился напротив, склонив голову набок.
- Это он вчера подвез тебя на серебристой тойоте?
- Точняк! Более того, именно ему я помахала рукой после того, как мы поцеловались. Если ты это имел в виду.
- И нафига тебе это… маски-шоу? Да еще такое демонстративное! Я ж ему могу случайно кадык вырвать.
Ответить Анна не успела: заметив кого-то на дальнем плане, неожиданно схватила Глеба за рукав и притянула к себе:
- Не шевелись. Впереди прямо по курсу новый хахаль маман. Кириллом кличут, на днях пожаловал с букетом роз. Знакомиться, так сказать.
- Где? – уточнил Глеб, с трудом удерживая равновесие, так как Анна изо всех сил в этот момент пыталась укрыться за его мощным телом. – Не вижу пока.
- Сечешь трехэтажку справа? С торца еще дверь серая бронированная. Оттуда он и вышел. Это гостиница, цокольный этаж.
Глеб зорко окинул окрестность, сфокусировал взгляд на силуэте, направлявшимся в сторону автостоянки. Тип и впрямь вызывал подозрение – шел быстро, не оглядываясь, явно спеша скрыться.
- Фраер в кожане? Еще сутулится?
- Угу, он. Срисуй его, забеги в гостиницу и узнай, может, он с кем-то встречался там. В номерах, так сказать. Там обычно с любовницами и проститутками перепихиваются часа на три-четыре. Не больше.
- Компромат собираешь? Чтобы маман донести? Так мне и сказали, - хмыкнул он, бросив снисходительный взгляд на Анну. – Это еще та инфа…
- А ты денег дай, поиграй бицепсами-трицепсами, как ты умеешь. Очаруй баб на ресепшене. Да что тебе я говорю! Будто сам не знаешь! Только сумку мне отдай.
С этими словами Анна достала из сумки пятитысячную купюру и протянула Глебу.
- Это еще зачем? – поинтересовался тот, принимая деньги.
- Нормальные расходы для таких дел. И без инфы не возвращайся. Мне она нужна как воздух. Чувствует мое сердце, здесь собака порылась.
- Ты ревнуешь мать к нему или его к матери?
Анна взглянула на него исподлобья:
- Это ты сам придумал сейчас или раньше где слышал фразочку?
- Ань, брось, - Глеб схватил ее за плечи, чуть не приподнял. – В тебе говорит обычный эгоизм. Не хочешь мать делить ни с кем. Всю жизнь вдвоем прожили. Это можно понять.
Анна с трудом вырвалась из его ручищ.
- Делай, что тебе говорят, и чтобы никакой отсебятины! А я пока забегу в женскую консультацию, проверю еще одну свою догадку. Ты понял задачу? Все, за работу.
- В консультацию-то зачем? – бросил Глеб подозрительно вслед удаляющейся Анне.
Она обернулась и замотала головой:
- Это совсем не то, о чем ты подумал. Вперед, вперед!