Найти тему

Чему нас учит боль?

Набираю в лёгкие побольше воздуха и начинаю говорить, но получается лишь шёпот. Я уже давно не в том состоянии, чтобы читать стихи. Да и не в состоянии я даже запомнить все эти дурацкие названия, выученные лишь для того, чтобы сойти за своего. Чёрт, да даже если бы это и было так, в очередной раз тешу себя тем, что не знаю ни слова по-русски.

— Бледен.

Такого ответа от охранника в коридоре, на этаж ниже, я не ожидала. Либо я просто не выдерживаю. Либо он хорошо играет.

Я выхожу из кабинета и тут же сталкиваюсь с бывшим соседом.

В двух словах рассказываю ему о разговоре с охранником.

Сосед смотрит на меня с жалостью. Молча проводит до своей двери и говорит:

— Ты, похоже, совсем спятила.

А вот это уже интересно.

Мысль о том, что моя жизнь может наладиться после того, как я "напишу" стихи, кажется мне просто невероятной. Это же так романтично — написать произведение искусства, забыв о том факте, что никаких шедевров ты написать не сможешь. Мне почему-то хочется знать, что же это за произведение. Может быть, я просто сдалась и на самом деле написала бездарную пародию на стихи Джеймса.

Спускаюсь на первый этаж.

Нет. Это не пародия. Во всяком случае, не на Джеймса. На какого-то древнего безумного поэта. Почему-то это звучит как-то наивно и по-детски. Словно кто-то стал взрослым и оказался начитанным ребёнком.

На улице — настоящее пекло. Кажется, ещё немного — и можно будет снять куртку. Интересно, на сколько единиц хватит батареек в новом Power On — мои уже начали садиться. Включу свой аккумулятор, как только появлюсь в офисе.

Захожу на эскалатор. Двери открываются.

И снова смех.

Смех — это отвратительно.

Звоню в свой офис. Нужно что-то придумать с окном.

Снова смех. Я только сейчас заметила, что уже который раз за последние два дня выслушиваю этот вопрос.

Вышла на улицу, причём в полном одиночестве.

Нужно идти куда-то, куда не надо.

Неожиданно оказавшись в центре самого центра города, я по-новому посмотрела на всё, что меня окружало. Я словно бы очутилась в каком-то нереальном мире, который существовал лишь в моём вообра