Они несли существенные потери, даже не понимая, откуда ведется по ним стрельба...
На первом этапе войны за независимость Американских колоний повстанцам как-то не везло. Натасканные британцы раз за разом громили мешковатых солдат континентальной армии, и только малочисленность экспедиционного корпуса мешала разобраться с проблемой максимально скоро. Ситуация объяснялась не отсутствием мужества или патриотизма у колонистов, а выбранной тактикой – общепринятой на тот момент и единственной, упоминаемой в уставах и наставлениях. То есть линейной. Получалось, что восставшие пытались играть на поле британцев по их же правилам. Но что может противопоставить толпа фермеров и трапперов профессиональному солдату? Только возможность поупражняться в стрельбе и штыковых приемах.
Глупо использовать в борьбе с врагом прием, о котором знаешь только понаслышке, и который твой противник тренировал с детских лет. Поэтому повстанцы стали лихорадочно искать противоядие против красномундирной интоксикации. И довольно скоро нашли – из арсенала индейцев, не признававших тактических сложностей и предпочитавших индивидуальную тактику рассыпного боя. Правда, чудеса требовали подготовки и удавались не всегда.
Суть сводилась к простым постулатам. Не воевать в чистом поле, не сходиться в штыковой, бить из засад, при организации противником контратаки откатываться, не принимая контактной драки. А еще не ждать завершение перестроений и команд. Бить по мере готовности оружия и желательно прямо на ходу, влет, пока каре или иной строй еще не сформирован, или противник находится на марше. Не ждать пауз и законченных фаз.
Понятное дело, что часть ополченцев обучить таким премудростям с нуля за короткое время попросту невозможно. И нужен кто-то с базовыми навыками. Так что опытных бойцов из числа охотников и ветеранов индейских войн искали и объединяли в отдельные, особые части. Их не считали пушечным мясом и старались беречь – как современную войсковую разведку или спецназ.
Хорошим примером подобной инициативы может служить легкая пехота генерала (на тот момент полковника) Даниеля Моргана. В них набирали отборных стрелков (в основном из Пенсильвании, Каролины и Виржинии), прошедших проверку своих навыков. То есть, сдавших некий вступительный экзамен – тест на меткость.
Основным оружием в части Моргана служил не стандартный армейский мушкет, а Пенсильванская длинная винтовка (она же винтовка Кентукки). По сути, гражданское, промысловое оружие, не совсем подходящее для тогдашней общепринятой войны. Винтовка не имела штыка в принципе, отличалась хрупкостью конструкции. Плюс изрядная длина оружия – укороченная разновидность Хокена появится только в 1820-м – затрудняла манипуляции с ней и в бою, и в походе. Да и разброс калибров существовал немаленький – от 0,32 до 0,48 и даже 0,50 (по британской системе обозначений). Что затрудняло снабжение частей. И солдатам приходилось самостоятельно лить пули.
Вместе с тем имелись и плюсы. Нарезы и длинный ствол позволяли уверенно поражать цели на запредельных дистанциях – вдвое, а то и втрое превосходя по дальности стрельбу типового мушкета. А еще маленький калибр (тогда 0,50 для мушкета считался мелкашкой, а уж 0,32 и вовсе игрушкой) позволял экономить порох и свинец, ну и носимый боезапас бойца заметно увеличивался. Важно было только тактически верно применить такое преимущество, выявить его в бою, использовать с максимальной пользой.
Хорошим примером грамотных действий стрелков Моргана можно считать битву при Саратоге. В ходе этого сражения солдаты Моргана уже в самом начале выбили в передовой роте практически всех офицеров, а потом, как только приходилось туго, откатывались в лес для передышки. К концу сражения у британцев, по сути, не осталось ни одного не побитого офицера, а две трети артиллерийской прислуги оказались в числе безвозвратных потерь. Не говоря уж о прорехах в рядовом составе.
Но упомянутая битва проходила в условиях, благоприятных для применения егерской тактики повстанцев. А как быть, если бойня проходит в чистом поле, а перезарядка дульнозарядной винтовки раза в два-три медлительней? Ведь англичане тоже не дураки, и поступали так, как им подсказывала логика – не вступать в перестрелку с ребятами Моргана, а сразу, предельно спешно рвать дистанцию (бегом, без всякого перестрелочного петтинга) и ударять в штыки. Толковый командир и тут умел найти выход.
Снайперы Моргана строились на подходящей вершинке (годился любой холмик в чистом поле) и встречали красные мундиры меткой стрельбой. За ними, в сотне-полутора ярдах, невидимые для британцев, строились обычные мушкетеры. Стрелки, выстрелив сколько успевали, бегом отступали за позиции своих мушкетеров. Британцы часто решали, что обратили врага в паническое бегство, начинали преследование. Ну и натыкались на мушкеты и штыки. Пока шла возня с этим препятствием, застрельщики Моргана успевали перезарядиться и присоединялись к своим солдатам, а то и просто поддерживали их огнем. Так что время огневого контакта увеличивалось в разы и многие красные мундиры набирали дополнительной красноты на кашенильном фоне.
Об эффективности тактики Моргана говорит тот факт, что британский майор Патрик Фергюссон, в общем-то, придумавший куда более совершенное и скорострельное оружие, чем кентуккийская винтовка, так и не сумел отказаться от общепринятого линейного боя. За что и поплатился – он погиб (точнее получил смертельное ранение) как раз в стычке со своими оппонентами из стрелков Моргана. Когда пытался прервать затянувшуюся перестрелку и начать упражняться в фехтовании.
× Поддержите нас в телеграме: @battlez
Не забывайте ставить "пальцы вверх" и подписываться на канал - так вы не пропустите выход нового материала
