- Все понятно, нас пустили по ложному следу, а ты со Стасом сыграли роль «крысятников».
- Совершенно в точку, милый, вот только от этого не легче. Эта афера, как планировалась, так и получилась. Вот только ты со своей инициативой немного подпортил дело. Но это пустяк, не такая уж ты и величина, чтобы сильно волноваться. По любому дома появишься. Куда ты, от семьи и детей, то денешься.
- Спасибо, успокоила. А что с этими тремя туристами приключилось?
- Здесь все просто. Сначала вам пришел приказ прекратить допросы и оставить меня в покое. Потом Валера вдруг стал меня жалеть такую молодую и красивую. Клялся, что помочь хочет, спасти. Но открыто это сделать невозможно, а вот оружием меня снабдить – это запросто. И предложил эту самую «выкидуху», как ты ее называешь. А чтобы следы конкретно замести, подвал «зарядили» бензином. Я сначала боялась и отказывалась. Но Кравцов только смеялся в ответ. Говорил, что это мое личное дело решить, выбраться отсюда живой или нет. А пока я раздумываю, чтобы время не терять, начал меня тренировать обращению с этой самой штуковиной. И еще практиковалась стрелять из такого маленького шестизарядного револьвера. Вот я и училась поражать цель с пяти метров, что оказалось совсем не сложно. Без промаха пятначила, как мой наставник выражался. Я понимала, что моими руками этих пацанов «убрать» хотят. Но это хоть какой то шанс. Я тоже не хочу быть овцой безответной. Я согласилась. Опять подумаешь, что с проститутки взять. Но я за это потребовала все свои документы, кредитные карточки. Хоть какой-то шанс остается побарахтаться, пока выловят.
- Не страшно было людей убивать?
- А я их и не убивала, до этого дело не дошло. Они выпили литр коньяка, оставленного Кравцовым. Догнались вином и все, уснули насовсем.
- Тебя Кравцов оставил, как запасной вариант. Он не хотел выпускать ребят со стопроцентной гарантией. Что бы это значило?
- Приказ он такой получил. И именно от своего начальника. И выполнил его, как примерный подчиненный, полностью положившись на начальство. Я пыталась его убедить, что не все здесь чисто. Ведь там знают точно, что у меня нет их денег. Убеждала товарища, чтобы добивался от своего начальника сути этого дела и всех деталей. А он твердить одно, как попугай. Майор знает, что делает. Он во всем разберется. Вот и разобрался. А ты то как догадался свалить?
- Уж очень ярко ваши шушуканья в глаза бросались. Приказ этот мутный отстать от тебя с допросами. Ни в коем случае не дожимать. Метки в подвале от ножей. А вот следов от пуль не встречал.
- Они в комнате, за стенным шкафом.
- Да и когда операция подходит к концу, то интересы, идущих вместе, частенько расходятся. А если еще и не улавливаешь сути, что к чему, то надо очень сильно остерегаться всего на свете. В делах крутых и кровавых очень часто кто-то лишним - крайним остается. Вот и предпринял не стандартный ход. Ведь в нашем, так сказать специфическом сообществе, не сильно церемонятся с себе подобными. Аксиома.
- Ребят послали сюда, чтобы однозначно «убрать». А послал их Грин, он там всему голова. Вот оттуда и сквозит.
- И вся эта многоходовка затем, чтобы убрать авторитетный костяк «бригады» и прикарманить денежки, которые так усердно разыскиваются. А приказать Кравцову мог только Брылов. Валера от Грина ни один приказ не выполнил бы. И он все еще не добрался до дому.
- Эти детали уже не существенны. Кого-то нет, а кто уже далече. Снюхался ваш Брылов с Грином или нет, мне лично уже неинтересно, его тоже, скорее всего, нет в живых. С этим на месте разберешься. Тебе ведь срочно домой надо, к женушке и деткам. Там тебе Грин все и объяснит, что к чему. Если у тебя ко мне нет претензий, я, кстати, все твои самые заветные капризы и желания этой ночью исполняла, то давай сегодня же и расстанемся.
- Да, пора покидать эту гостеприимную страну. Поехали, к вечеру будем в Сан-Франциско. Если желаешь, могу по пути в любом другом месте высадить.
- Посмотрю. Мне, вообще-то, в Сиэтл надо.
До города добрались глубокой ночью. Не в силах расстаться, сняли комнату в дешевом мотеле и еще двое суток не вылазили из постели. А когда Леночка Устименко села в такси и Роман наклонился ее поцеловать, она уклонилась от его губ. Заплакала навзрыд, уткнув лицо в ладошки. Такси умчалось, а у Романа сжалось сердце. На душе стало пусто и тоскливо до полного безразличия. И чтобы не поддаваться тоске смертельной, зашел в соседний с мотелем бар. Хлопнул пару рюмок водки и пошел спать. С утра начнется новый виток этого дела, финал которого до жути не предсказуем.
Продолжение следует...
С уважением к своим читателям и подписчикам, Виктор Бондарчук