— Господин Харон, я извиняюсь за беспокойство, — секретарь заглянул в кабинет и сидящий за столом мужчина ощутимо напрягся.
— Что случилось?
— Там проблема с одним из вновь прибывших, — секретарь мялся, избегая смотреть Харону в глаза. — Вам лучше взглянуть лично.
Мужчина кивнул, поднимаясь, и последовал за секретарём, с удивлением отмечая, что тот не просто боялся отвлечь занятого начальника, а действительно чем-то озабочен.
Они быстро прошли по светлым коридорам компании «Ахерон», направляясь к стойке регистрации. Здесь специально обученные сотрудники приветствовали новоприбывших. Просматривали сопроводительные документы и определяли дальнейший маршрут человека. Волнение в холле Харон заметил ещё издалека: в центре собралась толпа, окружив невысокого человека. На первый взгляд в нём не было ничего примечательного. На второй взгляд, впрочем, тоже. Широкие брюки, вязанный свитер с нелепым рисунком; по привычке щурит глаза, еще не поняв, что здесь его зрение уже восстановилось. Сами очки, с толстыми линзами, были зажаты в руке, и время от времени человечек резко тыкал ими в сторону администратора, сопровождая свои жесты резкими выкриками.
Харон приблизился к толпе, и люди, словно спинами чувствуя его приближение, расступались, освобождая ему дорогу. Он остановился напротив мужчины, и тот замолк на полуслове. Харон молча осмотрел его, не спеша начинать разговор; он прекрасно знал, как действует на людей его аура. Добившись нужного эффекта, он негромко произнёс:
— Я — управляющий компании «Ахерон». Вы можете обращаться ко мне господин Харон. Вы нарушаете работу нашей компании, устраивая здесь это… представление. Будьте добры, дайте мне ваши сопроводительные документы и кратко изложите суть ваших возмущений.
— Ваши сотрудники отказываются отправлять меня дальше! Нарушаете свои же договоры! — запальчиво произнес мужчина, тщательно стараясь подавить свой страх перед главным перевозчиком. Харон удивленно вздёрнул правую бровь вверх, принимая документы.
— Аглая, — обратился он к сотруднице, стоящей позади него, — документы в порядке. В чём причина отказа?
Девушка шагнула ближе к начальнику и указала рукой на выход, где возле дверей высилась огромная куча вещей. Харон удивленно моргнул:
— В честь чего здесь эта… экспозиция? Демонстрируете вновь прибывшим всю тщетность их земных усилий?
— Простите, господин Харон, но эти вещи прибыли вместе с господином Димитриосом, — девушка рукой указала на скандалиста, и тот в ответ упрямо вздёрнул подбородок.
Лицо Харона закаменело. Атмосфера потяжелела, сотрудники синхронно сделали шаг назад, люди, следящие за скандалом, внезапно заторопились. Через минуту тишины посреди помещения остались стоять лишь Харон, его служащие и господин Димитриос, безуспешно пытавшийся слиться с окружающей обстановкой.
— Аглая! Вызови его! — отрывисто бросил Харон, и сотрудница, понятливо кивнув, бросилась за стойку. Перевозчик посмотрел на Димитриоса, растерявшего весь боевой настрой, и доверительно произнёс, — знаете, Цербер сегодня уже завтракал, и мне не хочется будить его. Я предлагаю вам сделку, и лучше выслушайте меня сначала. Вы должны знать эту фразу: «богатство с собой на тот свет не возьмешь». Но как я вижу, вы это сделали. И я очень хочу знать — как. Вы расскажете мне всё, а я разрешу забрать с собой некоторые вещи из этой… кучи хлама. От остального вам придётся отказаться.
— Я хочу забрать всё! — неожиданно выкрикнул Димитриос.
— Не-а, — медленно покачал головой Харон, усмехнувшись одним уголком губ. — И я не советую со мной сейчас спорить.
Его собеседник стушевался, нервно одернул свитер и закивал головой. Харон медленно повёл рукой, приглашая Димитриоса подойти ближе к куче лежащих вещей.
— Итак, что вы оставите за дверью прошлой жизни? — вкрадчиво спросил Харон. Его ярко-синие глаза под светлой челкой насмешливо блеснули, но Димитриос этого не заметил, суетливо роясь в куче вещей.
— Мультиварку вот выкину. Я ж всё о здоровье заботился, супчики-пюрешки овощные. Думал, и тут продолжу. А вон как, оказывается, голода то совсем и не чувствуешь, — он отложил в сторону кухонную технику, и Харон мысленно присвистнул, оценивая её стоимость. — Выходит, что и пояс мой согревающий не нужен. Сколько топчусь здесь, а хоть бы где прострелило. Э-эх.
Димитриос закопался в кучу вещей, натужно пыхтя, вытащил из-под кучи мелких безделушек ортопедический матрас и уныло вздохнул:
— Его тоже оставлю, кажется, здесь он мне не пригодится.
— А что это? — Харон наклонился над вещами и пальцем подцепил серебряную цепочку с изящным медальоном.
— Отдайте! — рванул к нему Димитриос и вырвал из рук украшение. Затем смутился и произнёс, — это дорого мне, его я возьму с собой…
— Хорошо, — улыбнулся Харон, почувствовав светлую грусть и любовь, которые излучал медальон.
— Я не буду брать с собой ноутбук. Очевидно, что он здесь не работает. Да и любимое кресло оставлю.
Мужчина грустно осмотрел кучу вещей, покачал головой:
— Как же трудно выбирать. Всё равно хочется оставить всё. Надеешься, что пригодится.
— Не пригодится, — сухо обронил Харон.
— Телефон, часы, аптечку тоже оставлю. Некому звонить, да и лечить уже ничего. Но моя удобная ванна. Совершенно не представляю, как обойдусь без неё, — сокрушенно покачал головой тот.
— Искупаешься в Лете, поймешь, что и ванна не нужна, — искривил губы в ехидной улыбке перевозчик.
— Эх, а я ведь и автомобиль хотел протащить, — протянул Димитриос, не замечая, как брови Харона поползли вверх в изумлении. — Палатку, пожалуй, тоже оставлю. Да и аппарат для измерения давления будет лишним. А вот термос оставлю, термос пригодится. И вот этот сундучок я возьму с собой.
Харон наблюдал, как Димитриос торопливо подтягивает к себе небольшой сундук, явно тяжелый. Он хотел спросить, что там, но глядя, как жадно тот обнимает его, промолчал. Мысленно потянулся к вещи и грустно вздохнул. В сундуке было золото.
— А теперь пройдемте в ту комнату, вы расскажете мне, как провернули это всё, — Харон дружелюбно улыбнулся.
— Да, да, — закивал его спутник, следуя за перевозчиком.
Они расположились в удобной гостевой комнате на чёрных кожаных креслах. Харон слушал торопливый рассказ Димитриоса, когда дверь открылась и в комнату вошёл еще один мужчина. Харон приветствовал его кивком головы, в то время как Димитриос уставился на него во все глаза. Он помнил таких по земной жизни: ухоженный, лощёный, костюм с иголочки. Дымчато-голубой оттенок волос выгодно подчеркивал чёрные глаза и светлую кожу мужчины. Рядом с такими людьми он ощущал себя особенно ничтожно.
— Продолжайте, — подбодрил его Харон, — это наш… сотрудник по безопасности.
— Да, вы рассказываете любопытные вещи, — ехидно улыбнулся вошедший и занял одно из кресел.
По мере рассказа Димитриоса Харон мрачнел всё больше. Когда тот упомянул, что про ритуал рассказал один из случайных знакомых, он вздохнул. Всё усложнялось. Выудив из своего собеседника всё до мельчайших подробностей, он позвал Аглаю. Девушка появилась буквально через минуту:
— Оформите господина Димитриоса. Он и так задержался в промежуточной стадии, — когда мужчина вышел за дверь, неуверенно оглядываясь, Харон продолжил, — и, Аглая, передай в Подземное царство, что все, кто видел этот инцидент, должны как можно скорее испить из Леты. Нам ни к чему слухи.
— Я уже всё сделала, господин Харон, — лукаво улыбнулась девушка.
— Молодец, — он одобрительно кивнул, отпуская её.
— Способная девчушка, — задумчиво кивнул мужчина с голубыми волосами.
Харон выразительно хмыкнул и посмотрел на собеседника. Тот уже прекратил улыбаться и нечитаемым взглядом рассматривал стену позади перевозчика.
— Всё ведь серьёзно, Аид? — наклонился к нему Харон.
— Да, — не стал отпираться тот, — всё очень плохо. Да ты и сам знаешь, материальный мир не должен смешиваться с Подземным царством. Ты, кстати, зря разрешил ему взять с собой вещи.
— Человек, что рассказал про ритуал… — медленно произнёс Харон, — он ведь может быть из наших?
— Не самое страшное, если он из «Ахерона», — процедил Аид. — Гораздо хуже, если он с Олимпа.
Они помолчали, глядя друг на друга. Оба понимали последствия и мысленно просчитывали варианты.
— Я поднимусь наверх, — наконец произнёс Аид.
— Разумно, — обронил Харон. — Держи в курсе.
Бог Подземного царства кивнул и исчез. Без привычных спецэффектов, голубого огня и гари. Харон покачал головой. Всё было плохо.
