Итак, первый альбом после ухода Питера записан с Филом Коллинзом на вокале. Но что делать с гастролями? Если Филу отдавать микрофон, то кому вручать барабанные палочки?
Билл и Фил
Фил Коллинз
Мы застряли между молотом и наковальней. Принимая во внимание все варианты, казалось, что барабанщик - последняя отчаянная надежда группы. Никто из нас не может воспринимать это всерьез. Получится ли из "бэкмена" хороший "фронтмен"? Уверены?
Ричард Макфейл
Разумеется, лейблы были крайне обеспокоены уходом Питера . Звукозаписывающие компании не любят какие-либо изменения. Им нравится, когда всё стабильно, будто они продают моющие средства или хлопья для завтрака, но беспокоиться им не стоило. «A Trick of the Tail» познал огромный успех и, как нам уже известно, Genesis с Филом Коллинзом стали ещё популярнее.
Несмотря на это, они продолжали нервничать по поводу возвращения на гастроли без Питера. Когда Фил в конце концов согласился стать вокалистом, он заявил, что не сможет смириться с идеей быть похожим на Криса Кертиса из The Searchers или Микки Доленца из The Monkees. Другими словами, быть вокалистом, поющим за барабанами... Ему всегда казалось, что это будет выглядеть нелепо. И если уж ему быть фронтменом, то значит им нужно было найти другого барабанщика для гастролей.
Фил Коллинз
Противоречия душили еще сильнее, поскольку я обожаю играть на барабанах. Я живу этим. Но очевидно и другое: я мог и умел петь.
В общем, стороны пришли к компромиссу: я всерьёз рассмотрю вариант стать вокалистом, при условии, что мы найдем барабанщика, которого я одобрю, и чтобы мне не приходилось постоянно оглядываться, следить за ним и молчаливо упрекать. Всё-таки я не мог заниматься двумя вещами одновременно. Да, Дон Хинли мог и петь, и играть, но только пару песен. Левон Хелм — тоже хорош. На пару песен. Но поддерживать двухчасовой контакт с публикой — не может никто. Вокалист, поющий за барабанной установкой, будет выглядеть странно. Даже отталкивающе. Любому контакту барабанщика с аудиторией будет мешать барабанная установка.
Медленно, неохотно, стиснув зубы, я смирился с этой идеей. В конце концов, сам решаю, что мне делать и как жить.
Билл Бруфорд
Кажется, это было в Barstaple Town Hall. Я играл в Yes, а Фил — в Flaming Youth. Работы у него особо не было, поэтому он приходил и перебивался случайными заработками техника у нас. Ему нравились Yes. Был он моложе и, возможно, считал нас знаменитыми. Как-то даже он одалживал у меня барабанную установку. А потом пути разошлись и вплоть до 1976 года я не был особо в курсах, как у него дела. Наши пути сошлись в Brand X.
Фил обладал талантом от природы. Он с нуля мог создать рисунок, который обязательно засядет у тебя в голове. А ещё он очень быстро всё впитывал. Полезнейшее качество! И когда он начал петь, многим казалось, что он похож на Гэбриэла.
Фил Коллинз
Билл Бруфорд (недавно ещё игравший в Yes) — мой хороший друг, он познакомил меня со многими неплохими джазовыми барабанщиками. Однажды он заходит на репетицию Brand X (мы тогда работали над альбомом «Unorthodox Behaviour») и интересуется делами Genesis: «Нашли вокалиста?»
— Ну как тебе сказать. Альбом записали с моим вокалом. Хотят, чтобы я попробовал себя на вокале и дальше. Но для этого нам нужен барабанщик.
— Меня ты спросить не догадался?
— Ты бы и не согласился. Ты же считаешь, что наша музыка похожа на Yes.
— А вот согласился бы.
Короче, мы нашли барабанщика.
Оправданий у меня больше нет.
Ричард Макфейл
Одним из любимых барабанщиков Фила являлся Билл Бруфорд, который начинал с Yes, но ушел от них, чтобы сформировать джазовую группу с клавишником по имени Дейв Стюарт (тот, который из Hatfield & The North, а не из Eurythmics). Билл был счастлив присоединиться к группе и, благодаря своей удивительной технике, стал отличным её дополнением. Для справки, Билл – единственный музыкант, который играл в Yes, Genesis и King Crimson.
Билл Бруфорд
В группах Yes и King Crimson считали, что Genesis — это не более чем симбиоз этих двух групп. Нам казалось, что они позади, а мы уже были там, успели сделать то… Как мы их воспринимали? Довольно забавными. Мол, у них гитарист, который даже сидит как Фрипп. И барабанщик, который играет как Билл. Но у американцев это уже всё есть! Мы были очень заносчивыми, а я ещё был тогда невыносим, задирист, как чёрт. Поэтому когда мы с Филом вновь начали общаться в Brand X, я считался старшим. А когда присоединился к Genesis, они, судя по всему, полагали, что к ним в группу пришла рок-звезда.
Майк Резерфорд
Билл — это выбор Фила. Ему нужен был человек, с которым ему самому будет комфортно и который осилит его партии. Билл и нам очень помог. Yes были популярны в Америке, поэтому его участие добавляло нам немного авторитета и престижа для тура.
Билл Бруфорд
Когда только родилась идея сойтись с Genesis, у меня было довольно щекотливое положение. Я успел уйти из Yes и прийти в King Crimson, которые вскоре распались. Короче, я был не при делах. Были какие-то записи, какие-то выступления, но всё это было несерьёзно. Поэтому предложение от Genesis звучало даже неплохо. Во-первых, это заработок. И неплохой — 500 фунтов в неделю. Удача сама идет в руки. Во-вторых, тур проходил на стадионах. Короче, для меня это всё было карьерным продвижением.
Фил Коллинз
Сначала раскачка, потом привыкаем к новому составу. Без каких-либо торжественных мероприятий. Случилось — и ладно. Даже репетиций не помню или каких-то официальных объявлений.
В коллектив Билл вписался отлично. При этом он один из тех музыкантов, которые каждый концерт любят играть по-разному. Да, я приветствую желание освежить нашу музыку, но всё же некоторые сбивки являлись опорными, на которые Майк, Тони и Стив очень полагались.
И вот новый тур. Новая глава.
Билл Бруфорд
Встретили меня дружелюбно, тепло. Даже техники проявляли заботу. Первым делом мы отправились в Даллас на 10 дней. Всё казалось очень необычным. Подобных репетиций на таком высоком уровне я бы и 10 минут не выдержал. На сцене я обожаю импровизации. Но в случае с Genesis нужна точность. Определенный брейк в нужном месте. Всё должно быть точным. Я же привык всё делать по-своему.
Я учил песни из альбомов, и если они чувствовали большую разницу с тем, что играл Фил, то на меня оглядывались с укором: «Билл, а нельзя ли звучать точно, как на записи?» Возможно, я не очень хорош в имитации Фила, как Фил — в имитации других, но уши моего стиля всё равно торчали. Тем не менее, они знали, что моя игра не рушит всё вокруг и что мои сценические навыки весьма хороши. Я был надежен, хоть и независим. И даже немного безбашенным .
Вероятно, я вызывал раздражение , потому что в моей природе играть каждый раз по-разному. Есть множество способов на барабанах изобразить "Supper's Ready", не меняя её сути. Не исключаю, что и Тони меня раздражал: «Почему бы тебе четко не придерживаться того, что уже есть?» . Судя по всему, им пришлось стиснуть зубы и держать за ними язык. Они всё равно старались быть дружелюбными.
По факту, ведь почему я отказался от рок-н-ролла? Я ненавидел репетиции. Собственно поэтому я ушел из Yes. Почему мне больше нравились King Crimson? Они были свободнее в этом плане! «Удиви нас, чувак! Давай импровизировать!» И тут я ухожу из этой свободной атмосферы в Genesis - и снова репетиции, снова точность. Не исключаю, что я вел себя скверно и не раз уже перед ними извинялся.
Майк Резерфорд
Играя свой материал, Билл всегда был в лучшей форме. Он не сессионщик. Он индивидуалист. Настолько, что ему всегда сложно играть чужие песни. Думаю, он с этим согласится.
Фил Коллинз
Спустя месяц после выхода альбома мы репетировали в Далласе. Тур начинался 26 марта в канадском Лондоне, провинция Онтарио. Волнений по поводу того, что надо петь, да еще перед публикой, у меня не было. В конце концов, я привык выступать публично ещё во времена "Оливера". Сложность была в другом: выступать только с микрофоном в руках, без барабанных палочек и тарелок, которые отделяли от публики. И еще: если тебя не радует идея надеть шлем с крыльями летучей мыши и взлететь в воздух, тогда что же делать, когда ты не поешь?
Были и другие проблемы. Я сразу дал понять, что не смогу делать то, что делал Питер. Щеголять по сцене в кофточке Энди или в барсучьем мехе — не мое. Что же надеть? Когда я был барабанщиком, мне прекрасно служил рабочий комбинезон. Не то? Для песни «Robbery, Assault & Battery» я мог облачиться в стиле эдвардианской эпохи (шляпа с низкой тульей и пальто)… но уж как-то совсем нелепо?
Нет, мне приготовили какую-то одежду к первому концерту, но я не собирался впервые выходить на сцену в роли "вокалиста" в одежде, которая мне не соответствовала. Мне нужна была легкость и раскрепощенность. Короче, я выбрал рабочий комбинезон.
Ещё одна проблема. Питер отлично умел увлекать зрителей своими короткими историями, пока Майк, Тони и Стив настраивают свои инструменты. Его называли «мистическим странником». Меня же можно было назвать «дядей Фил». Поэтому по пути из Торонто в Лондон я судорожно пытался нашкрябать идеи о том, что можно рассказать между песнями. «Короче, эта песня о... эммм… Черт, сказать-то и нечего о ней».
И вот на «Лондон Арена» гаснут огни. Я тихо матерюсь про себя. Как всё пройдёт? Дикое напряжение. Я взял на себя серьезную ответственность, поэтому никакой речи нет об алкоголе или «косячке» перед концертом. Вдруг я осознал, мероприятие какого масштаба на меня рухнуло. Genesis выходят на сцену с новым вокалистом. Большинство групп на такое пойти не рискнули бы. Тем более выступать и сочинять музыку. Многие полагали, что у нас не получится, и даже эпитафию по нашу душу написали: "Genesis: в начале было слово… а в конце катастрофа. Вместо потрясающего вокалиста вышел всего лишь барабанщик. Покойтесь с миром!».
Почти весь концерт я прячусь за стойку микрофона. Мне 25 лет, худой, как щепка. Я даже до него не дотронулся. Снять его со стойки, взять в руки… это уж слишком похоже на «вокалиста». Определенно это выступление оставило на синяки и порезы на моем хрупком осознании себя как фронтмена.
Тони Бэнкс
Когда мы репетировали в Далласе, Фил чувствовал себя хорошо. Но мы знали, что ему всё-таки предстоит выступать перед живой аудиторией. Тур начали в Канаде. Я всегда считал, что у Фила хватит мужества со всем справиться. А уже на второй песне нашего первого концерта я уже четко знал: всё будет хорошо. Как и раньше, только по-другому.
Майк Резерфорд
В начале 60-х Фил сыграл коварного Ловкого Плута в постановке «Оливер» в Вест-Энде, а также сыграл в эпизоде в фильмов «A Hard Day’s Night» и «Chitty Chitty Bang Bang». Все мы знали о том, что Фил учился в актерской школе, но сам он не особо часто об этом говорил. Да и мы забывали всё равно.
Всегда наши первые шоу мы играли в деревенской местности – не то, чтобы Лондон, Онтарио был таковым, но Канаду мы выбрали намеренно, поскольку там меньше всего было связано с Питером, чем в Европе. Стоя за кулисами, мы не просто волновались. Мы были готовы наложить в штаны. Чего уж говорить о Филе.
Пит был очень сильной личностью, и после стольких лет мы не могли даже представить, как всё будет с Филом. Однако как только он встал у микрофона, все забытые актерские истории вернулись: «Точно, Ловкий плут! Я помню!». Если смотреть с высоты сегодняшних дней, всё же было очевидно, что его ждет успех. Он уже играл в группе, у него уже была любовь зрителей. С первого дня они его поддерживали.
На сцене Фил всегда был очень заметным барабанщиком. Нет, не ярким, но глаз цеплялся. Даже когда он пощипывал свои тарелки, он был шоуменом. Было заметно, что даже Питера тянет постоять рядом с Филом и что он наблюдал за ним.
Разумеется, мы понимали, что костюмов больше не будет. Надо было только взглянуть на Фила: маски цветка ему не пойдут. Изменив немного конфигурацию группы, возвращаться к этому всему уже не хотелось. Фил одевался только один раз, это было в Испании. Мы тогда играли на арене для боя быков. Будучи очарованным Аламо, он вышел в ковбойском наряде. Но уже сразу стало ясно ,что это не сработает. И он тоже понимал.
Конечно, было неизвестно, станет ли Фил травить сюрреалистические истории, как в случае с Питером. Он поначалу волновался именно на этот счет. В ту ночь, перед концертом в Онтарио, он исписал целые страницы блокнота формата A4. И та дрожь в руках, когда он впервые подошел к микрофону, чтобы сказать: «Добрый вечер».
Я тот образ запомню навсегда: Фил в футболке с длинной бородой и дрожащими руками. Парадоксальная история! Особенно когда ты понимал, что перед тобой именно Фил, а не Пит. А потом всё прошло. После первых двух песен всё наладилось. Далее между песнями он просто начал шутить. И всем понравилось.
Разговоры Фила нам помогли. Они облегчали атмосферу между мрачными песнями. Пит воплощал в себе таинственность и неприкасаемость. Да, в этом есть свои плюсы. Коллинз же — это такой парень-сосед, с которым ты всегда мог пообщаться. Питер со своим театром — это непредсказуемость. Теперь же акцент, казалось, снова вернулся на музыку и на нас, музыкантов. По сравнению с The Lamb, конечно, и я стал чувствовать большую уверенность. Со стороны, может, это не особо заметно, но я начал осознавать именно себя.
Одно вызывало сожаление: больше мы не сыграем полноценных шоу с Филом на барабанах. Никто не мог играть на барабанах так, как он — он играл песни, а не себя самого — и мне этого будет потом очень не хватать. Да и с точки зрения ударных, всё звучало теперь по-другому.
Фил Коллинз
Второй концерт в «Китченер Мемориал Аудиториум» в Онтарио. Я взял один из приготовленных заранее костюмов: парашютист горчичного цвета. Яркий с пуговицами спереди. Он очень мал. И давит на мои «бубенцы». Поверьте, крайне неприятное ощущение на весь концерт. Да еще костюм из синтетики, поэтому он сразу начал вонять, как только я вспотел.
Никогда не чувствовал себя так ужасно, начиная с первых минут. Больше никогда его не надену. Никогда. Клянусь.
Но если не брать проблемы с гардеробом, первые два концерта прошли превосходно. Мы выборочно сыграли несколько песен из The Lamb — нужно было дать публике то, что ей уже известно. Нам удалось. Материал этот я очень хорошо знал. Заслушал его до дыр. Мы обязаны были сыграть песни, которые любимы фанатами. Не важно, насколько они длинные и сложные. Нужно было всеми усилиями отправить посыл и дать понять: Genesis в порядке. Как обычно.
И всё же большую часть выступления я держу руки в карманах. Не могу избавиться от этой привычки. Понадобилось еще некоторое время, чтобы набраться смелости и положить руки на микрофон. Снять его. Походить с ним по сцене. И только когда это случилось, я почувствовал: я, Фил Коллинз, официально стал вокалистом!
Стив Хакетт
Я был уверен, что Фил сможет передать на сцене то, чего не мог Пит. Обычно Питер мог что-то сломать. Тогда беспроводных микрофонов не было, а когда он надевал свои костюмы, то просто в них увязал. Ущерб мог быть разным: что-то улетало, аппаратура взрывалась… В нём было что-то от медиума. Фил же — человек последовательный. Ты понимал, что он, к примеру, в конце барабанного брейка выбежит вперед. Он вообще был отличным универсалом: и тамада хороший, и барабанщик отличный, и певец замечательный.
Тони Бэнкс
Коллинз — певец от природы. Даже больше, чем Питер. Тому всё-таки приходилось идти на хитрости. Голос Пита мне нравится, но было бы ещё лучше, если бы он позволял ему быть более естественным. У Фила же голос чистый. И с годами он становился только лучше.
Я был удивлен, насколько легко нам далось записать альбом "A Trick of the Tail" и как Фила встретили на сцене. Альбом продавался даже лучше, чем «The Lamb Lies Down on Broadway». Как по мне, это безумие. Люди всегда себя вели по отношению к группе, будто Питер — это и есть Genesis. И вот мы сделали первый альбом без него — и такая проблема исчезла. Я знал, что альбом удался, но как-то уж очень легко он получился.
И когда мы вернулись к турне, никто даже не спросил: «А где Питер?». Возможно, люди дали Филу шанс. Никто не хотел быть враждебным к человеку, который уже до этого играл в группе.
Фил Коллинз
Шестинедельный тур по США, и снова наши гастроли начинаются с Америки. Она всё ещё является для нас приоритетом. В Германии мы пока встречали непонимающие взгляды (полюбят нас там позже, после выхода Duke в 1980 году), а в США мы могли заработать денег.
Впереди неслись Led Zeppelin, они уже были на вершине. В Великобритании мы на одном уровне с Yes, Emerson, Lake & Palmer, Supertramp и другими. Но хита международного у нас ещё нет. Крутили нас только по радио. Мы были культовой группой. Известной культовой группой.
Меня хвалили в отзывах и в интервью. Воодушевляла и поддержка Энди, когда ей удавалось посетить с Джоэли мой концерт. Все удивлялись, насколько я хорош. «Ого, отлично поешь. Прям как Питер!» Считать ли это комплиментом? Какая разница. Тогда я был рад любым положительным отзывам.
Успешный тур продолжался. После Онтарио Genesis и фанаты могли выдохнуть с облегчением. Очень успокаивало то, что решение проблемы, связанной с уходом Питера, сработало даже лучше, чем мы предполагали. Найти на его место другого было сложнее. Заменить его кем-то из своих — и вовсе задача неоднозначная.
В мае мы уже дома. Месяц на отпуск, и 9 июня 1976 года я уже дебютирую на вокале в Великобритании, на первом из шести выступлений в "Хаммерсмит Одеон".
К этому времени, с одной стороны, я уже освоился в новой роли. С другой — после длинной серии концертов ты привыкаешь к бурной реакции публики, которую мы получали в США. Во время выступления американцы постоянно создают невероятный шум. По возвращении в Европу группа сталкивается с благоговейной тишиной: черт возьми, они же нас слушают! И снова напряжение.
Ричард Макфейл
Я удивился, когда внезапно Тони Смит позвонил и попросил помочь с первой частью европейского тура. Казалось, мое нахождение рядом добавляло уверенности, в итоге я стал тур-менеджером группы на какое-то время, начиная с лета. В самую жарень. Дождя не было с мая по август. Долгожданный ливень грянул в Ноттинг Хилл.
До сих пор вспоминаю ту жару на больших площадках. Приходилось давать музыкантам солевые таблетки из-за обильной потливости. Первые репетиции прошли в студии Шепард. У каждого теперь были свои техники — по гитаре, по клавишам. Из Техаса ставить свет приехала целая команда Showco. Их осветитель Алан Оуэн даже привез мне соломенную техасскую шляпу.
Фил Коллинз
Выступление в Хаммерсмите прошло великолепно. Тогда я уже определился с костюмом: белый пиджак и белые рабочие брюки. Мне так комфортно. Я всё больше привыкал к ведущей роли на сцене. Росла сценическая уверенность в себе, пусть я всё равно не снимал микрофон со стойки. Налаживалось общение с публикой. В этом была и своя польза: люди хотели именно у меня брать интервью. Это льстило, безусловно. Наконец, я мог что-то рассказать миру. Лишь потом я осознал, что 6 интервью в день могут навредить моему вокалу на концерте.
В процессе своего небольшого развития в качестве фронтмена я придумал новый способ использовать бубен. В один из бурных вечеров я начал стучать бубном по голове. Не один и не два раза. Много раз. Попадая в такт, ближе к концу «I Know What I Like». Это безумие со временем превратилось в обычный ритуал, который сейчас называется «танцем с бубном». Эдакая смесь танцев в костюмах героев легенды о Робин Гуде и Джона Клиза из «Министерства глупых походок». Немного мюзик-холла, что нравилось и мне, и публике.
Я рад, что мне удалось добиться расположения аудитории. Иногда даже приятно было пошутить и выставить себя идиотом. Это снимает некоторый пафос. Думаю, нам это было нужно. Никто в группе не жаловался… Правда, возможно, я слишком часто повторял слово "сиськи", на что Тони часто возникал в ответ: «Ты уж слишком зацикливаешься на них». Пришлось приостановиться.
Помню, как через какое-то время люди спрашивали: «Как ты добился того, что твой голос звучал так похоже на голос Питера?» Но я даже не старался на него походить!
Если в альбоме звучали гармонические партии, то обычно они были моими. И даже несмотря на наличие Питера, люди всё равно слышали мой вокал, правда, думали, что это его.
Ричард Макфейл
Лондонские концерты проходили в «Хаммерсмит Одеоне». Могу выделить один эпизод. Я находился в зале с Тони Смитом во время репетиции «Supper’s Ready», Коллинз расположился позади сцены. Как только пришла очередь одного из кульминационных куплетов, кто-то перемудрил с дымом, в результате Фил исчез в белом облаке, но продолжал храбро петь и одновременно откашливаться и отплёвываться. Нам с Тони стало жарко от смеха.
Сет в основном состоял из песен альбома «A Trick of the Tail», плюс то, что можно было назвать «лучшими хитами», среди которых и «Supper’s Ready». Genesis особо не играли песни из «The Lamb Lies Down on Broadway» до последнего, возможно потому, что это было дитя Питера. Считалось, что сокращение песен, которые ассоциировались с Питером, уменьшит вероятность того, что фанаты и критики начнут заниматься сравнениями.
Как я уже сказал, Фил прекрасно справлялся со своей ролью. Он был актером с детства и вскоре нашел свою сценическую фишку. Питер рассказывал свои длинные истории, однако Фил не был склонен его копировать. Он больше вкладывался в песни. А еще добавил танец с бубном — удары по колену, в бок, по голове, рукам… необычное поведение для фронтмена тех времен, но по-своему оригинально, так же, как и Питер был оригинален. Фил никогда не собирался становиться крепышом — узкие джинсы, голый торс, как у Роберта Планта или Роджера Долтри. Но это не помешало ему иметь свою партию поклонниц. Как оказывается, не все девушки падки на секс-символов.
Билл Бруфорд
Мы с Филом — родственные души. Оба барабанщики. Нам нравится эта работа. Думаю, эта истина всем известна, что ему больше нравилось играть, чем петь. Да и сегодня в этом плане он себе не изменил. У нас с ним сложилась потрясающая двойная команда, особенно когда мы вдвоем рубили "The Cinema Show". Ещё я также получал удовольствие от "Squonk" или "Dance on a Volcano», ну и большая часть «Supper's Ready». Как и другим барабанщикам в нашем жанре мне больше нравится такой сырой, грубый стиль. Все эти блестки, вся эта мишура ударная меня не интересовала. И до сих пор не интересует.
Фил Коллинз
Как я уже говорил, Билл никогда не играл что-то одинаково. Я же в этом проблемы не видел, но для некоторых песен, например "Squonk", ты просто обязан был примерить шляпу Джона Бонэма и сделать саунд Led Zeppelin. Билл ни в какую не хотел одевать ничью шляпу. Он пытался дать джаз. Он хотел играть так, как ему нравится. Конечно, в этом была своя опасность, всё-таки в партиях заключено много сигналов остальным, и был риск, что всё развалится. Но я был на его стороне. Много времени мы провели вместе в дороге, и я видел, как он злится или испытывает разочарование по поводу того, что происходило на гастролях. Ощущение, будто всё это совсем не то, что ему хотелось. Увы, надолго он с нами не остался.
Тони Бэнкс
Коллинз доверял Бруфорду и тот демонстрировал каждый раз на концертах свою ценность. У него даже были свои поклонники, которые выкрикивали имя Билла. С него же мы начали пробовать игру с двумя барабанщиками. До этого даже не думали делать нечто подобное, но это станет важным элементом шоу. Их дуэт в "The Cinema Show» — один из ярчайших моментов.
Его можно назвать барабанщиком, который пытается анализировать. Ему приходилось думать об определенных эпизодах, например, каждый раз вести счет. Так песня «Dance on a Volcano» ему давалась с трудом. Там в середине брейк, который начинается на счет 7. И по губам было заметно, как он считал про себя, чтобы не промахнуться.
Стив Хакетт
Как ни крути, Билл Бруфорд был полноправной звездой. Он без конца помогал нам в плане уверенности на сцене. Я даже сбрил свои усы. Наконец, я избавился от лишних волос на лице!
Билл Бруфорд
Обстановка на гастролях была отличной. Я надеялся, что мне не придётся раздавать интервью. Прессой занималась группа, а я между тем тратил время на себя. Даже удавалось поплавать. Вообще они были славными ребятами. Денег почти не тратили, но и скупыми их не назвать. Тони Смит — прекрасный менеджер. Помню, в первый день выступления я был оглушен ревом публики. И когда всё закончилось, я начал собирать свои палочки и вдруг опрокинул взгляд на малый барабан. Там лежала небольшая записка от Тони: «Отлично, Билл. Рад, что ты с нами. Вот твой обратный билет». Рядом и правда был обратный билет, поскольку незадолго до этого я поднял шум по этому поводу. Вообще атмосфера в Genesis — большой контраст с тем, что было в Yes. Там никто не мог договориться, где, в какой день недели собираться. А когда дело доходило до назначения даты записи, шли большие споры. Для меня до сих пор загадка, как мы вообще в Yes что-то умудрялись делать. В Genesis любые организационные и логистические вопросы решались на качественном уровне. Спокойно и дружелюбно, особенно между Филом, Тони и Майком. Стив, насколько я помню, уже тогда был чем-то недоволен.
Стив Хакетт
Если говорить о концертах, то к этому моменту группа уже стала профессиональной. Исполнение, синхронность, подача… Крис Уэлч в своем обзоре говорил о нас: «В Earls Court группа Genesis играла с такой точностью, будто у них симфонический оркестр». Но несмотря на весь этот профессионализм, я продолжал страдать. Даже не столько чувством неуверенности, сколько поиском, что я мог бы многое сделать самостоятельно. Я ощущал, что люди, с которыми я работаю, мне становятся чуждыми. Возможно, я уже просто вырос из этих политических игр, которые то и дело всплывали внутри группы.
P.S.
Билл Бруфорд
1976 - это мой год в Genesis. Пусть не полноценный - только с марта по август. Под конец тура у меня сложилось ощущение, что надо возвращаться к работе. Да, было весело, будто восстановился на гастролях, но я испытывал необходимость сконцентрироваться на том, что должно было стать (как я надеялся) моей первой личной записью. Уверен, остальные подумали, что я просто захотел сойти на ближайшей остановке. Genesis — это короткий эпизод в моей длинной карьере, но я уходил с ценным уроком. Не музыка служит музыканту, а музыкант — музыке. Правда, в то время я этого ещё не усвоил. Но мне надо было это понять. И я бесконечно благодарен Genesis, что они были очень добры по отношению ко мне, пока я осторожно пытался язвить где-то в сторонке. Если кто-то и был ошибкой в этой истории, то это я. Впрочем, сейчас я вижу всё намного лучше. Короче, парни, если что… я бы вновь согласился!
To Be Continued?..
