15 Ноябрь 1987 года.
Поздним вечером, по дороге от станции Чебаркуль, двигалась не стройная колонна, можно сказать мальчишек, в сопровождении майора и трех сержантов. Шли молча и только скрип снега под ногами, слышался в тишине морозной ночи, бравада двух предыдущих дней слетела, как только выгрузились из электрички на станции. Каждый думал о своем, но объединяло всех одно - неясность дальнейшей судьбы.
Впереди показался свет прожекторов, с каждым шагом он становился все ярче, идущие в хвосте колонны, видели только контуры впереди идущих, все невольно опускали головы, чтобы свет не слепил.
Ворота воинской части открылись, совершенно бесшумно, дежурный по КПП отдал воинское приветствие майору и с интересом смотрел на вновь прибывших. Колонна не вольно замедлила шаг, как бы желая отсрочить неизбежное.
- Шире шаг! - зычно крикнул, кто-то из сержантов, команда утонула в морозном воздухе.
Как затравленные зверьки, пацаны озирались по сторонам, вглядываясь в строения, которые на ближайшие пол года, заменят им дом. Обернувшись на закрывающиеся ворота понимаешь, что жизнь разделилась на до и после, и вот это после, таит в себе ту неизвестность, о которой отслужившие рассказывали сидя за стаканом водки.
Навстречу изредка попадались военные, равнодушно смотревшие на эту массу салаг. И тут в тишине, откуда-то с верхних этажей здания, мимо которого шла колонна, раздался крик:
- Духи, вешайтесь!
Колонна вздрогнула, кто-то сильнее втянул голову в плечи, как бы желая спрятаться от всего этого. Казалось закрой глаза, а когда откроешь всего этого не будет, ты снова окажешься дома в привычной и знакомой обстановке. Но сколько не закрывай глаза, реальность не менялась.
Пройдя через дивизионный плац, колонна втянулась на обособленную территорию, огороженную бетонным забором, и пройдя мимо одноэтажных зданий, вошла в клуб.
- Отдыхайте, курить можно в тамбуре, здание покидать запрещено - крикнул майор и куда-то ушел.
Столпившись у входа, вновь прибывшие, осматривали зал. Тут уже находилось человек двести, таких же пацанов, одетых в основном в телогрейки. Особо не разбредаясь, расселись по креслам клуба, тишину нарушал только фоновый звук, тихо разговаривающих. В дальнем правом углу виднелись двойные двери, у которых стояли два солдата, за этими дверям, решалась судьба каждого вновь прибывшего.
Минут через сорок, в зале начали появляться сержанты, которые бродили по залу и подходили, к заинтересовавшим их пацанам.
- Пошли покурим, что ли? – предложил кто-то из ребят. Изменить, мы все одно уже ничего не можем…
Вышли в тамбур, закурили, но напряжение не отпускало, зашел какой-то сержант чернопогонник, стрельнул сигарету.
- Пацаны вы откуда?
- Мы с Воркуты!
- Ваши тут встречаются, у нас в связи вас не любят…, борзые больно.
Человек пять развернулись в его сторону, сержант быстро отшвырнул сигарету, и рванул из тамбура. Опять повисла тишина.
Молча докурили. И тут кто-то крепко обхватил сзади, прижав руки, вижу только рукава шинели. Инстинктивно бью головой назад, но препятствия затылок не находит, одновременно чуть приседаю и левая нога уходит на пол ступни вперед, левая рука прихватывает кисть, а правая захватывает погон, легкий доворот бедер и обладатель шинели, с красивой амплитудой летит через спину. Брякнушись со всего размаха, вояка успевает крикнуть:
- Макс, сука, ты все такой же дебил, сначала бьешь, а потом спрашиваешь - ты кто?
Гляжу на лежащего - сержант, сапер - твою мать - Андрюха.
Быстро помогаю встать, пацаны ржут, все на нервяке, а тут такая разрядка. Андрей быстро со всеми здоровается, в одном технаре учились, только он окончил на год раньше, знатный ГЕМовец (отделение горной электромеханики) был, да и тренировались вместе.
- Пацаны, а давайте к нам, в саперы! Рай конечно не обещаю, но полгода спокойной жизни обеспечу, а там вы уже и молодые, до черпаков чуток останется, переживете. Вам же терять все одно нечего, многие в полки попадут, а там рая точно не будет, там землячества, а это пострашнее дедовщины.
Все стоят молча, смотрят на Андрюху, может действительно, вот он ангел спаситель.
- Макс, ты как?
- Спасибо, конечно, но я пока попробую пристроиться в другое место, в поезде майор говорил, что тут разведка есть.
- Оно тебе надо? Впахивать, как проклятый будешь!
- Надо, Андрюха, надо!
- Ну, тогда иди в зал, там уже разведка лазит, отбирает себя бойцов, но у тебя шансов практически нет.
В зале прибавилось народа и сержантов, последние перемещаются и постоянно с кем-то разговаривают. И тут, взгляд зацепился за двоих сержантов краснопогонников с пехотными петлицами - один маленький коренастый, видимо борец, второй выше на голову, плотный но вроде и не спортсмен вовсе. Форма отглажена, что об стрелки обрезаться можно, шапки зашиты и отутюжены, сапоги блестят, как у кота яйца, ремни начищены.
Пробираюсь через зал
- Ребят, а Вы из разведки?
На меня посмотрели, как на неодушевленный предмет, толи им «ребят» не понравилось, то ли так принято.
Взгляд того, что повыше скользнул и ушел дальше в зал, а маленький посмотрел заинтересованно, но как-то уж хитро улыбаясь.
- А что в разведку хочешь?
- Хочу!
- У тебя рост и вес какой?
Призывался я «богатырем» - рост 162, вес 48.
- А это так важно?
- Да, собственно нет, но что ты можешь?
- А что надо?
- Надо многое - бегать, подтягиваться, подъем переворотом делать, отжиматься. И все это, не поразу делать, а хотя бы по десятку.
Фыркнув, как кот на сметану, я заулыбался: - И всего-то?
Сержант посерьезнел: - Конкретизируй.
- Ну турник, ваще не проблема, бег тем более, отжимания, даже говорить не хочется.
- Быченя, сходи с парнем в спортзал.
Спортзал был классическим, как в любой среднестатистической советской школе, баскетбольно-волейбольная площадка, на стенах шведские лесницы, кое-где лежали маты и в дальнем углу стоял турник.
- Ну показывай.
Подошел к турнику, скинул телогрейку и шапку, подпрыгнул и понеслась… Пара подъем-переворотов, склепка, силовой на две руки, спрыгнул.
- Не плохо, а что еще можешь?
На гражданке, в перерыве на дискотеке, мы любили покрутиться на турнике и одним из сложных упражнений был «галстук», объяснить сложно, как оно выполняется, но со стороны кажется, что человек своим телом обвязывает турник, это серия силовых выходов в сочетании с гибкостью и ловкостью.
- Галстук вязать могу…
Брови сержанта приподнялись и тут же нахмурились.
- Шутки шутим?
Когда я спрыгнул с турника, в глазах сержанта горел не поддельный интерес, стало понятно, что такого он никогда не видел.
- Что с бегом?
- Кандидат…
- Про оджимания не спрашиваю и так все ясно, идем к Гресу.
Вернулись в клуб, Быченя подошел к Гресу (второй сержант оказался «старым») и что-то сказал.
- Держи.
Мне в ладонь, сунули клочок от тетрадного листа, на котором было написано 54058.
- Когда туда вызовут, и сержант показал на двойные двери, покажешь листок и все.
Сержанты крутанулись на каблуках и пошли дальше по залу. Стою как дебил, с обрывком из тетрадки и улыбаюсь.
Прошло часа два, после разговора с сержантами, и вот начали вызывать ребят из нашей команды. Большую часть забрал к себе Андрюха, кто-то попал в полки, кто-то к танкистам, дошла очередь и до меня.
- В 30-й полк, взглянув на меня, выдал подполковник.
- Извините, у меня тут вот…
Подаю обрывок тетрадного листа, с заветными цифрами.
- Опять разведка подсуетилась…
- И на кой хрен, вам нужен этот задохлик, он же как воробей подстреленный…
- Товарищ подполковник, у нас право «первой ночи», подал голос сержант, вроде это был Грес.
- Знаю, я ваше право, но все одно какая-то воробьиная разведка…, что ему у вас делать, как он часового-то снимет.
Повисла тишина, которую оборвал голос одного из наших пацанов - Умело…, покажи…
Стою, смотрю на этого подпола и понимаю, мечту рубят на корню, либо я извернусь и что-то изображу, либо 30-й полк.
- Кто часовой?
- Да вот, стоит сзади.
Поворачиваюсь, твою мать, стоит крепкий парень под два метра, его уже в третью развед-десантную определили, и я ему до плеча, еле дотягиваю, но вариантов нет.
- Ну, изобрази часового, бить не буду.
Помещение взорвалось от хохота, все находившиеся только, что за животики не держались, а это человек пятьдесят. Ловлю на себе взгляд Греса, а в нем читается - Ну, что попал?
А я действительно попал, как этого детину валить, классика с захватом за лодыжки не прокатит, просто силы не хватит, в парне килограмм 80-90, остальные варианты, тоже в пролете, физические данные не позволяют, уработать такого парня, но как говаривал мой тренер «большой шкаф падает громче».
- Че делать то?
- Ты просто иди, вдоль стола с офицерами, а я сам все сделаю.
Шаг, второй, третий, левая нога сзади резко ускоряюсь и наступаю ему под колено, руки на плечи, толчок - взлетаю и преземляюсь на его плечах, ноги в захват на удушающий, руки скрестившись ловят отвороты телогрейки и, что есть силы стягиваю ворот, тело по инерции движется вперед. И парень поплыл, летим оба на пол, классический переворот не получается, слишком он тяжел, но результат достигнут, часовой обезврежен.
- Грес, забирай своего воробья.
Парня приводят в чувства.
- А что было-то?
Подаю парню руку.
- Спасибо! Максим.
- Борис.
Моя ладонь, тонет в его ладонище. Так я обрел первого друга в армии. Потом мы частенько встречались, на учениях и даже довелось поработать в сводной группе.
- Да, Грес, видишь ты ребят, подал голос стоявший в сторонке капитан. Мои на этого даже не взглянули, а жаль, из него можно слепить многое, основа есть.
Как оказалось, говорил командир третьей развед-десантной и туда не только богатырей брали, как потом выяснилось. Жаль не помню фамилию капитана, но позже на учениях сошлись мы с ним крепко, отличный мужик!
В роту нас, шестерых, привели поздно ночью, было около трех. Но уснуть мы так и не смогли, слишком велико было напряжение первого дня в армии…
