Продолжение "Малышки" будет завтра. А пока предлагаю вашему вниманию историю, записанную давно. И снова "кошачья" тема.
- Дедунь, а как кошку-то зовут? – спросил двенадцатилетний внук, приехавший погостить в деревню к деду.
- А никак. Просто кошка, - отвечал дед.
- Но ведь так не бывает, - удивился паренек. – У каждой кошки должна быть кличка.
- Так это у домашней, - усмехнулся старик. – А наша кошка пришла к нам уже взрослой и на всякие там «Мурки» не отзывается. Так и зовем ее просто Кошкой. И потом, она слишком самостоятельная, чтобы быть домашней. Придет, поживет немного, помышкует, а потом снова куда-то уходит и пропадает месяц-два…
На следующий день Митька (так зовут паренька) отправился с приятелем на речку. Полдня провели на бережке, ловили карасиков, купались, дурачились. После рыбалки дружок предложил прогуляться по окрестностям. И так уж получилось, что забрели ребята к старому деревенскому кладбищу, на краю которого в землю оседала такая же древняя сторожка.
- Здесь живет дед Петруха, - сказал деревенский мальчуган. – У него как дом сгорел, так он в эту сторожку и перебрался. Тут прижился. За могилками ухаживает, к каким никто не приходит. Сын звал к себе жить, он в городе квартиру имеет, только дед Петруха не поехал. Говорит, что все равно скоро умрет, так пусть это случится в родных местах.
Мальчики побрели между могил и крестов. Митя с интересом их разглядывал и вдруг увидел: у одной из могил сидит кошка. Серая. Полосатая. Сидит и нервно так мяукает.
- Так это же наша кошка! – воскликнул Митя и тут же поправился. – Вернее, та, самостоятельная, которая к моему деду мышей приходит ловить.
Мальчик осторожно подошел к могильному холмику, на котором теперь неподвижно, как изваяние, замерла кошка.
- Кис-кис, - сам не зная почему, сказал Митя.
Кошка чуть дрогнула ушами, но не убежала, а осталась на месте.
- Смотри, - произнес товарищ, - вот могилка твоей бабушки.
Митя перевел взгляд. Чуть неподалеку от места, где сидела кошка, он увидел скромный памятник с овальной фотографией Веры Александровны, покойной жены деда. Ее мальчик почти не помнил, она умерла, когда он еще в школу не ходил. И если бы не множество снимков бабушки Веры, которые дед развесил по всему дому, паренек бы и не узнал ее.
- Надо цветов нарвать да у памятника положить, - сказал Митя.
Ребята ушли на луг. А кошка осталась, гипнотизируя крест на могиле.
Когда мальчики вернулись с букетом цветов, кошка по-прежнему сидела на том же месте. И даже не шевельнулась, хотя Митя прошел совсем рядом с ней.
Парнишка положил ромашки на могиле бабушки Веры и услышал…
- А… пришла…
Митя обернулся. Навстречу выходил старик в косо нахлобученной соломенной шляпе. Деревенский приятель поздоровался с ним:
- Доброго здоровья, дед Петруха.
- И вам того же, - отвечал тот.
Потом вздохнул и обратился к кошке:
- Пойдем, молочка налью тебе, сирота.
Кошка тихо мяргнула и побежала за стариком, направляющимся к сторожке.
Мальчики двинулись следом.
- А почему она сирота? – спросил Митя, наблюдая, как кошка лакает из миски молоко.
- А кто же она, если хозяина лишилась? – грустно усмехнулся дед Петруха.
- Но ведь у нее есть хозяин, мой дедушка, она у нас живет, - удивился мальчик.
- Не живет, а приходит погостить, - поправил его сторож. – А живет она здесь. Вот тут, на погосте…
…Василию Степановичу на семидесятый день рождения дочь с внуками подарили помимо основного подарка – теплого полушубка – еще и котенка. Маленького, смешного.
- Отец, это тебе вместо игрушки, - смеялась дочь. – Ты к нам в город не хочешь переезжать, мы у тебя нечасто бываем. Вот тебе забава, чтоб не скучать.
Василий Степанович взял котенка на руки, прижал к груди.
- Назову-ка я его Васяней, и будем мы, два Васьки, под одной крышей жить!
Только кот кошкой оказался. Об этом хозяин узнал одним замечательным весенним утром, когда из шифоньера, куда он полез за свежей рубашкой, раздался писк новорожденных котят. На одной из полок, прямо на сорочке Василия Степановича нежилась Васяня в окружении то ли пяти, то ли шести серых полосатых комочков. Вся улица хохотала над стариком, не сумевшим отличить кота от кошки, но подросли чуток котята, соседи охотно их разобрали – Васька-то славился (или теперь уже надо говорить "славилась"?) как знатная мышеловка, вдруг детки в мамочку удались? А Василий Степанович стал кликать полосатую любимицу Василисой.
Кошка хозяина своего обожала. Бегала за ним повсюду, как собачка, а ночью ложилась ему в ноги.
Только заболел Василий Степанович тяжело. Дочери о своих недугах писать стеснялся, боялся обременить, а как совсем худо стало, попросил отправить телеграмму. Когда дочь, размазывая по щекам слезы, приехала в деревню, отец уже скончался. Васька-Василиса тащилась за траурной процессией до самого кладбища, а потом долго не уходила с могилы Василия Степановича.
Дочь хотела кошку с собой забрать – не бросать ведь животное! Но та, когда пытались посадить в сумку-перевозку, исцарапала руки в кровь и убежала. Так и уехала дочь одна. А кошка…
Она стала приходить на могилу хозяина каждый день. Громко мяукала, словно звала. Там ее увидел сторож Петр. Налил молока. Василиса съела угощение, мяукнула в знак благодарности и снова ушла на могилу Василия Степановича.
На кладбище кошка жила до поздней осени. А тут проведать жену пришел дед Мити. Кошка внимательно следила за стариком, пока тот прибирался на могиле Веры Александровны, а потом побрела за ним следом.
- Так она и живет, - продолжал сторож, - пока холодно – ближе к человеку держится, вот деда твоего выбрала (отчего – только она сама знает), а как солнышко пригреет – на могилу Василия возвращается. Он для нее навсегда остался хозяином.