Воины пробирались по тропе милю за милей, пока их пути не преградил довольно широкий, но не глубокий ручей, журчащий по своему ложу из некрупных обкатанных камней. Тропа ныряла в воду и, вновь показавшись на противоположном берегу, поворачивала вправо, вдоль берега, уводя вверх по пологому длинному склону холма, покрытому тянущимися к воде кустами ивняка, за которыми незыблемой стеной вставал лес, как за рядами легковооруженных непоколебимо встают когорты легионеров.
Немного проехав по этой узкой тропе, стиснутой со всех сторон густым кустарником, дружинники выехали на поляну, на краю которой бил из земли родник, отдающий свою воду ручью, который в этом месте изгибался, уходя куда-то еще выше по склону холма, где он терялся в сплошных густо переплетенных зарослях кустарника.
Посреди поляны стоял большой длинный дом. Его задняя стена была обращена к обступавшему поляну с севера лесу, крыша опускалась довольно низко и была крыта зеленым дерном, деревянные стены были с большой тщательностью обмазаны гладкой разноцветной глиной, даже в ночи переливающейся красивыми цветными узорами. Во дворе перед домом ярко пылал большой костер, вокруг которого на разостланных шкурах и прямо на голой земле сидели и лежали воины – младшие дружинники из дружин собравшихся на совет вождей. Причудливые блики от трещащего костра плясали по поляне и переливающимся стенам дома, в воздух взлетали снопы искр, от спин сидящих людей на траву ложились длинные тени. В этих тенях медленно переступали крепкими ногами пасущиеся кони дружинников.
Когда Арминий со своими воинами въехал в круг, отбрасываемого костром света, несколько сидевших воинов поспешили встать, и приняли из его рук поводья, прежде чем это успели сделать его собственные дружинники. Сегимунд и остальные воины Арминия спешились без посторонней помощи. Коней пустили пастись, предварительно сняв с них, заменявшие всадникам седла, овчины. Младшие воины подсели к пылающему костру, где в честь вновь прибывших пустили по кругу большой ковш пива, а оба вождя, вместе с лучшей частью дружины, отворив плотно сколоченную, без единой щели дверь, прошли внутрь дома.
(Варичев А. И., "Конунг", стр. 9-10)