О локализации села
Поселение Венета существует со времен Казанского ханства. В дореволюционных источниках деревня известна также как Мянята. По-видимому, так ее именовали татары, проживавшие в близлежащих окрестностях по реке Нурма. Еще одно название – Троицкое – закрепилось по сельской церкви. Венета располагалась на реке Нурме, по правую сторону от Зюрейской торговой дороги. Расстояние до Казани составляло 42 версты, до Лаишева – 74 ¾, до Арска – 17, до волостного правления – 15 и до становой квартиры – 40 верст. До 1920 года село входило в Аркатовскую волость Лаишевского уезда Казанской губернии. С 1920 находилось в составе Лаишевского, с 1927 – Арского кантонов ТАССР.
Как Нагирин пытался вытеснить соседей
Сохранившиеся источники 17 века позволяют выявить имена местных помещиков. Наиболее экспансионистскими устремлениями обладал землевладелец второй половины 17 столетия – Иван Григорьевич Нагирин. Выходец из Муромского уезда, Нагирин отслужил в Арзамасе и в 1664 году вместе с двумя братьями перешел на службу в Казань. А в 1677 году он был поставлен головой казанского стрелецкого приказа и пребывал в этой должности несколько сроков подряд. 29-летнему Ивану был назначен земельный оклад в 300 четвертей и денежный оклад в 10 рублей. В дальнейшем происходило укрупнение владений, но основной костяк имения находился в Венете, откуда он вытеснил практически всех помещиков. Это стало возможным благодаря его браку с соседской вдовой Андреяновой и разорению остальных служилых. В начале 1690-х годов он вынудил ясачных татар из деревни Нурма оставить сенные покосы по одноименной реке, а впоследствии покинуть и саму деревню. Благодаря своим махинациям, к концу жизни Иван Нагирин увеличил пашенные угодья в 2,5 раза. После него имение унаследовал племянник Нагирина.
Помещики Есиповы
На протяжении нескольких столетий помещиками при селе Венета были боярские дети Иван и Калина Есиповы. Так, в «Ввозной послушной грамоте 1613 года» говорится, что их земли находились в пустоши Нурьме, сенные покосы – по рекам Иштыре и Нурьме. После смерти Ивана наследников в лице жены либо детей не осталось, а вдова Калины вышла замуж повторно. Однако это не привело к вытеснению семьи из местности. Так, среди владельцев в 18 столетии был представитель этой фамилии Платон Есипов. Он женился на дочери капитана Данилы Козмича Аристова и Натальи Матвеевны (в девичестве Нармоцкая). От этого брака родились сыновья Порфирий, Александр, Павел и Петр, каждый из которых после кончины родителя унаследовал определенное количество крепостных – всего 142 ревизские души. Однако в наследство они могли вступить только после смерти матери. Так, вдова Платона Есипова в 1832 году ходатайствовала о залоге в Казанском приказе общественного призрения 25 душ, отведенных младшему сыну Петру. Мотивируя это тем, что тот после увольнения с военной службы уехал сначала в Саранск, а потом более двух лет не давал о себе вестей. В итоге ей удалось получить свидетельство, подтверждавшее ее право распоряжаться имуществом, и она заложила в Казанском приказе общественного призрения 36 венетинцев. После смерти Марии Есиповой, выплата денежного долга в размере полутора тысяч рублей серебром легла на детей.
Крестьяне Заварицкой
К концу 18 века Венета была уже большой деревней, одних только ревизских душ насчитывалось 106 человек. Примерно такая же численность населения сохранялась и накануне отмены крепостного права – в 1858 году в Венете проживали 219 крестьян. Накануне отмены крепостного права одной из владелиц венетинского имения была дочь Порфирия Есипова – Александра Заварицкая. Общее количество земли, перешедшей к крестьянам от помещицы, составляло 142,9 десятины, из них 140 – удобной. В 1858 году сельское общество насчитывало 10 домохозяев, в 1883 – 17.
Крестьяне преимущественно занимались пашенным земледелием, о чем свидетельствовала структура их наделов. Так, больше всего земли находилось под пашней – 133,3 десятины, остальные были под усадьбой и лесом. Также часть земли брали в аренду.
Помещик Степанов
Кроме Есиповых, крестьянами и землями в селе Венета владели помещики Степановы. Михаил Васильевич Степанов родился в 1801 году, из обер-офицерских детей, после окончания Казанского Императорского университета находился на военной службе, в 1857 году вышел в отставку в чине генерал-майора. За ним в селе Венета Лаишевского уезда числились 135 душ крестьян и 1214 десятин земли, в деревне Красногорка Лаишевского уезда – 83 души и несколько дворовых крестьян. Будучи крупным землевладельцем, дворянин мог себе позволить жизнь в губернской столице, хотя у него и не было там собственного дома. По имеющимся данным, Степанов был холост, а потому прямых наследников не имел.
Крестьяне Литвиновой
Его сестре Вере Васильевне принадлежали в селе Венета 50 душ крестьян и 491 десятина земли.
Кроме того, в собственности ее мужа коллежского секретаря Якова Андреевича Литвинова находились 62 души крестьян, 19 душ дворовых людей и 573 десятины земли в сельце Заводском Мамадышского уезда.
Согласно уставной грамоте, крестьяне Литвиновой (Степановой) получили от бывшей помещицы 204,2 десятины земли. Под крестьянскими усадьбами находилось 8 десятин, под пашней – 193,2. Только 19 крестьян обрабатывали весь надел, 2 сдавали часть своего участка. Некоторые брали в аренду землю дополнительно. Так, 16 домохозяев арендовали пашню – 39,75 десятин и покосы – 6 десятин.
Виды аренды и неземледельческие заработки
Бывшие крестьяне Заварицкой и Литвиновой брали у помещиков землю преимущественно в испольную аренду. И только 5 человек работали на барской запашке за деньги.
Другие виды крестьянских заработков в Венете были развиты весьма слабо. Местные заработки имели только 27 домохозяев, еще 10 мужчин занимались отходничеством. Несколько жителей разводили пчел. А кто-то из крестьян старался сбыть избыток зерна на местных базарах и в Казани, чтобы выручить хоть какие-то деньги для уплаты налогов. 20 домохозяев продавали зерно, 15 как покупали, так и продавали, вели натуральное хозяйство – 3 и столько же были вынуждены только закупать зерно.
Промышленных заведений в деревне не было, в 1880-х годах функционировали только 2 торговые лавки и 1 трактирное заведение. В источниках начала ХХ века значились уже 2 хлебозапасных магазина, кузница, 3 мелочные лавки и 2 питейных заведения. Но большой необходимости в трактирах жители не испытывали. Окруженные татарскими селениями и связанные с ними дружески, бывая друг у друга в гостях во время праздников, венетинцы переняли у своих соседей трезвый и экономный образ жизни.
Развитие животноводства
Развитие земледелия требовало наличия в крестьянских хозяйствах тягловой силы. В 13 домохозяйствах было по одной лошади, еще в 11 – больше двух и только 6 семей были безлошадными. Без коров были 6 домохозяйств, без коров и лошадей – 1, без овец – 4, еще 4 семьи вообще не держали скот. Всего в деревне насчитывалось лошадей – 47, жеребят – 4, голов крупного рогатого скота – 43, телят – 19, свиней – 99, овец – 244. Это поголовье было на треть меньше по сравнению с 1877 годом, когда повсеместно не было урожая, и крестьяне, пытаясь уплатить набежавшие недоимки, распродали домашний скот.
Несмотря на отсутствие пастбищ, жителям удавалось обеспечивать домашних животных кормовой базой. Луга располагались по оврагам. С тягла снимали по 6-8 копен. Когда луга находились под паром, то там пасли скот. В целом, стеснения в выпасе не испытывали.
Демографический бум и обеспеченность жильем
В пореформенный период численность населения деревни постоянно росла: в 1885 году насчитывалось 252 человека, в 1897 – 303. Кроме того, в деревне жили представители духовенства – 5 мужчин и 3 женщины, и еще 43 крестьянина и 43 крестьянки красногорского сельского общества. В других селениях также проживали некоторые из венетинцев. Например, по сведениям 1885 года, таковых было 3 мужчин и 1 женщина, в 1897 году – 11 мужчин и 18 женщин В 1859 году насчитывалось 56 дворов, в 1885 – 42, в 1904 – 62.
Подворная перепись 1883 года показывает, что население было хорошо обеспечено жильем. Так, в собственности 34 крестьян, кроме жилых домов, находились другие постройки, еще троим принадлежали по две жилые избы, одному – жилая изба без хозяйственных сооружений, и только 3 человека не являлись домовладельцами. Итого в селении находилась 41 жилая изба. Из них 40 были одноэтажными и 1 – двухэтажная. Крыши 40 жилищ – соломенные, 1 – тесовая. Из всех домов 15 были курными, то есть с печью без дымохода. Поскольку своего леса не было, избы топили покупными дровами или брали на чистку в Янасалах.
Заботы о сельской школе и первые учителя
При бережном отношении к собственным домам, венетинцы не смогли обеспечить подходящим зданием сельскую школу. Начальное земское училище было открыто в 1861 году. Для него община устроила дом, в котором имелась прихожая и помещение для учительницы. Но только с одной классной комнатой длиной в 7 аршин, шириной – 5, высотой – 3 ¾ аршин; и 5 окнами шириной в 1 аршин, высотой – в 1,5. Помещение было тесным, и не вмещало одновременно всех учеников. Видимо, по этой причине количество учащихся с 40 человек в первые годы существования школы сократилось до 20 в течение последующего 10-летнего периода. Со временем же, когда учащихся стало больше, класс делили на 2 группы учеников, и занятия проводили для них в две смены – с 9 до часу и с часу до 5.
Кроме затрат на устройство помещения, сельские общества взяли на себя заботу о хозяйственных нуждах школы. К примеру, в 1887 году на эти цели было выделено 36 рублей. Остальное – выплата жалованья и покупка учебных пособий – находилось в ведении земства. Так, в том же 1887 году уездное земство на содержание школы отпустило 190 рублей. Из них законоучителю полагалось 40 рублей, учительнице – 120. К 1895 году оклад законоучителя составил 60 рублей, а учителя – 240.
Первые педагоги вызывали у родителей сельских детей недовольство. Прежде всего, их отношением к учебному процессу. Так, из отзывов крестьян следовало, что молодой учитель, недавно окончивший курс в уездном училище, «мало занимается, приходит в училище поздно; часто отлучается домой, а ученики остаются одни». Зато в последующем многие преподаватели были отмечены своим трудолюбием. Среди них, например, был священник Петр Герасимович Хрусталев, начиная с 1871 года, он больше 10 лет служил в должности законоучителя. Выдающимися учителями по своему усердию и знанию дела были Афанасий Сперанский, перешедший в 1873 году в Некрасовское двухклассное училище, и Григорий Порфирьевич Тренин, проработавший в Венетинском училище с 1 ноября 1873 по 1883 год. После него учительницей стала Александра Евгеньевна Серебрякова. Попечителями Венетинского училища в разные годы были М.Д. Степанов, Н.С. Кукуранов, г. Чертов.
Венетинская школа относилась к числу многолюдных, с совместным обучением мальчиков и девочек. В 1887 году здесь насчитывалось 36 учеников. Большое количество детей добирались из окрестных деревень. Из Ермоловки (в 1 км от школы) приходили 3 мальчика и 4 девочки, из Красногорки (в 1 км) – 11 мальчиков и 1 девочка, из Андреевки (в 1,5 км) – 1 мальчик, из Михайловки (в 2 км) – 1 девочка. По этническому составу учеников школа была русской.
Из-за большого числа учеников ощущался недостаток учительских кадров. Преподавание велось одним учителем без помощника, а в 1891 году некому было преподавать Закон Божий. Но даже в таких условиях 20% учащихся ежегодно оканчивали курс, что по сравнению с другими школами уезда было высоким показателем. К примеру, в начале 1895/96 учебного года из 48 школьников экзамен выдержали 10.
Были и другие расходы у венетинских крестьян. Так, в 1838 году без какой-либо поддержки со стороны помещиков, исключительно на средства прихожан из нескольких селений вместо ветхой деревянной была выстроена каменная трехпрестольная церковь во имя Святой Троицы. Приход состоял из села Венеты и семи деревень, из которых шесть входили в Аркатовскую волость и одна – Янасалы (старокрещенные) – в Кобяк-Козинскую волость. Приход насчитывал 1647 русских и 159 старокрещенных татар. Кроме того, к Венетинскому приходу относились 473 крещеных татар, отпавших в магометанство.
Приходское попечительство существовало с 1897 года. Капитал церкви составлял 3800 рублей. Священник получал жалованье в 300 рублей, дьякон – 150, псаломщик – 100. В пользовании притча находились 2 десятины усадебной земли, 13 – луговой, 20 – пахотной.
Штат притча состоял из священника, диакона и псаломщика. С 1896 года священником был Владимир Ворожейкин. Он окончил миссионерские курсы, преподавал Закон Божий в земской школе, был женат. Диаконом был Рафаиль Дмитревский. Окончил 4 класса духовного училища, к 32 годам был женат и имел 5 детей разных возрастов – 11, 6, 4, 2 и 1 года. В должности диакона служил с 1897 года. Обязанности псаломщика исполнял Алексей Сперанский. Вышел из 2 класса духовной семинарии, к 21 году был женат. В свою должность вступил в 1903 году.
Финансовый долг венетинцев
Добровольные расходы крестьян неизбежно вели к задолженности по государственным, земским и другим сборам. Так, годовые издержки многочисленного литвиновского сельского общества составляли 494,1 рубля. Из них 291,4 рубля приходилось на оброчную подать, выкупные платежи, 129,11 – на прочие государственные сборы, 43,83 – земское обложение и 29,83 – волостной сбор. По статистическим данным 1883 года, недоимка превышала 100 рублей.
Годовые расходы другого сельского общества были меньше и составляли 367,72 рубля: оброчная подать, выкупные платежи – 219,93 рублей, государственные сборы – 93,37 рубля, земское обложение – 32,77 и волостной сбор – 21,65 рубля. К 1883 году недоимка составляла 34,48 рубля. А вот продовольственный долг двух венетинских общин был намного выше – 528,8 рубля.
Очевидно, что не могла помощь поступить и от местных землевладельцев, которые так же, как и сами венетинцы, копили долги. К примеру, в списке недоимщиков за 1896 год состояли Степановы Татьяна Григорьевна, Сергей и Дмитрий Васильевичи, владевшие землями при селе Венете и Мыза Приют (близ деревни Красногорки). Им принадлежали 686 десятин земли. Недоимки набежали за 2 года и составили совместно с пенями 191 рубль 46 копеек.
