Сегодня моя очередь вести дневник. Вообще-то, дневник у нас один на двоих. Гомункул об этом ещё не знает. Будет сюрприз.
Прохор с утра выглядит загадочным. Торжественно, неспешно прохаживается мимо меня. Понятно, чего он добивается. Нужно только спросить, почему он от важности лопается, так он тут же всё и выложит. Ещё один сюрприз: не буду спрашивать.
Золота, как не было, так и нет. Спрашивается, зачем тогда вся эта возня с печью и превращениями металлов. «Получим живое серебро, получим живое серебро», — целый день выносил мне мозг Прохор. Да ртуть это обыкновенная, твоё живое серебро, в градусниках её полно.
«Главное — это превращение» — это я уже цитирую Прохора. Он цитирует Альберта Великого, а я цитирую его, гомункула. Да с фокусниками веселее, чем с этими тиглями и гвоздями. Фокусники часы разобьют, истолкут, а потом часы эти как-то скрепляются, чинятся, как новенькие становятся, словом. Я пробовал с хозяйкиными часами — не получилось. Со второй попытки точно получилось бы, но у неё других часов нет.
— Давай, показывай, что у тебя там, — говорю гомункулу, — утомил уже свои мельтешением перед глазами.
Он взобрался на стол, потом на полку. Его и это не устроило. Я понял, что он ищет место повыше, чтобы подчеркнуть значительность сообщения. Повыше — только на абажур или занавески. Но гомункул Прохор — не мастер лазанья по шторам, не шторолаз он, в отличие от меня. Полез, а когти на задних лапах, ногах или что у него там, завязли. Повис Прохор на шторе. Так и вещал, цитировал своего Альберта Великого, раскачиваясь вниз головой:
«Седьмое правило. Следует быть очень осторожным, особенно тогда, когда работаешь на глазах у твоих хозяев, могущественных властителей — монархов и князей. Две опасности, две беды стерегут тебя. Если тебе поручено некое златоискательское дело, они не перестанут терзать тебя время от времени расспросами: "Ну, мастер! Как идут твои дела? Когда наконец мы получим приличный результат?" И, не дождавшись окончания работы, они станут всячески глумиться над тобой. В результате тебя постигнут великое разочарование, унижение и великие беды. Если же, напротив, ты будешь иметь успех, они постараются задержать тебя в плену, где ты будешь работать им на пользу, не имея возможности уйти. Считай, что лишь из-за собственных слов и твоих собственных рассуждений ты попался в ловушку».
Вообще занятно получилось, как в цирке. Когда Прохор закончил намекать мне на то, что я, как это там говорится — «терзаю его расспросами», я сжалился и снял его со шторы.
И правильно, говорю, короли делали, что требовали отчёта. Алхимики, судя по всему, народ ненадёжный. Наобещают, и ничего не выполнят. А средства на лабораторию потрачены. Куда вот нам теперь печь эту девать? Будь любезен, получай золото. Гвозди печь больше не будем.