Достаю на кассе в «Пятёрочке» кошелёк, а там пусто. Невольно озвучиваю свою мысль:
— У меня тут было пять тысяч одной купюрой, а сейчас нет. — И опять смотрю в кошелёк.
— А у вас случайно нет дочки?
— Э-э-э… Есть, а что?
— Сегодня утром, до полудня ещё, приходила девочка, показывала пятитысячную купюру, спрашивала, настоящие или нет деньги. Ничего не купила.
— Ко мне часто приходят в гости дети уже больше года, живут не у меня. Может, кто-то из них. (Опять озвучиваю мысль, пытаясь осознать, что вообще происходит.)
— Посмотрим камеры?
Отсматриваем. Отсматриваем. Да, точно, это Настя. Я всего минут десять назад дала им ключи, попросив ждать меня дома. Иду домой. Завтра платить за квартиру.
— Насть, я сейчас смотрела записи камер в «Пятёрочке». Мне нужны мои деньги. Мы сегодня виделись, ты ничего не говорила.
— Это не я, это Ваня. Он мне вчера показал, а я ночью у него украла.
Деньги до этого исчезали только один раз, год назад. Я думала, вопрос закрыт. Оказалось, что не совсем. Морали не будет. Жизнь происходит.
У моих друзей и знакомых разный взгляд на то, что у меня часто гостят эти дети. Да, они непростые. Но живые и мне нравятся.
Кто-то видит во мне спасателя (того самого, который из треугольника Карпмана), автоматически додумывая, что помогаю в ущерб себе. (Это не так, отщипывать от себя куски я уже давно перестала.)
Кто-то считает, что их нужно сдать в органы. Хорошо, что не на органы. И всех наказать.
Кто-то просто принимает этот факт. Дети как дети, а Оля «всегда такая была». (Что есть, то есть.)
Кто-то приносит одежду и продукты.
Кто-то вспоминает, как он в детстве так же приходил к кому-то, потому что было страшно идти домой или родителей не было допоздна.
Каждый видит что-то своё.
Ну так вот. Жизнь происходит здесь и сейчас и у меня, и у этих детей. Если я начну задумываться на темы «А могу ли я, а магнолия», а что за ответственность я беру и кого, прости господи, воспитываю, а что будет дальше и кто вообще должен этим заниматься, то вряд ли у меня найдётся время на этих самых детей в минуты тягостных раздумий. Пока они (дети, не раздумья) бегают оборванные и голодные, думая, что бы украсть в «Пятёрочке».
Такая вот история. К чему это я?
Прямо сейчас дети растут, а я живу. Или учусь жить (пока не могу точно сказать, что вернее). И делаю что могу. И что хочу.