Маленький караван медленно ехал по цветущему взгорью. Четыре крытых повозки и три десятка всадников — почти все опытные воины в самом расцвете лет. Большинство смуглокожих жилистых анариев, но были и светлые арии, и даже один молодой чернокожий дас. Все воины были вооружены, все хладнокровны и молчаливы. Лениво оглядывали они окружающие холмы, крутобокие валуны, низкую поросль кустарника, редкие раскидистые деревца с сочными плодами.
Спокойный жаркий полдень стоял вокруг, умиротворяя все окружающее. Редкие, маленькие, надутые как куски пшеничного теста облачка проплывали по бирюзовому небосклону, но не могли подступиться к жаркому Сурье. Ветер-Ваю давно уже не появлялся, видимо ожидая ночного своего друга — луну-Сому. Потому всадники, даже в нетяжелой кожаной броне, изрядно потели.
Воины давно уже привыкли к подобным лишениям — жара была лишь малым из них. Та стезя, что выбрали они своим трудом заставляла проявлять терпение, вести беспокойную жизнь вдали от дома и принимать вероятность вполне возможной скорой встречи с богом смерти — Ямой. Благо, что платил торговец Шитра достаточно.
У каждого из воинов охранной дружины была своя история попадания в ряды наемников, но не все хотели рассказывать о ней кому бы то ни было. Излишне болтая, можно было нарваться на неприятности. Однако молодой дас охотно делился своей с плотным смуглолицым анарием пожилых лет пристроившимся во второй с главы каравана телеге прямо возле юного возницы.
— Спустились с горы белые ари и напали, — голос его был низким. Ехал дас на вороном, под стать цвету его кожи, но немолодом скакуне. Конь понуро и медленно плелся рядом с неспешно едущей повозкой, изредка хватая попавшуюся по пути траву, и казалось чутко прислушивался к мерному поскрипыванию деревянных колёс.
— Поубивали всех моих родичей, забрали все добро, — говорил дас на анарийском диалекте, изредка коверкая слова. — А старшина говорит, заберем мол чёрное дитя на потеху благородным, пусть подивятся, и забрали меня. Но я был совсем мал и еле выжил в горах, по пути в Арию. Немного выздоровел и отдали меня торговцу в город Зара за три локтя ситца. Но в дороге ограбили караван, а я сбежал. Дошёл в Зара. Нашёл на рынке даса-торговца и взял он меня помогать. Потом одна из визиревых жен сказала, что он обманул ее и казнили торговца. А визирь забрал дом. Услышал на рынке, что Шитра — честный торговец, потому и пришел к тебе.
Шитра поскреб широкий мясистый подбородок сквозь короткую седеющую бороду и хмыкнул.
— Чудная история, Ньяма, — ухмыльнулся он. — Уж в Зара каких только историй не наслушаешься, но и твоя то интересна.
Торговец на мгновение задумался, взгляд его затуманился и застыл на крупе рыжей лошади, запряженной в повозку. Вокруг в траве поскрипывали и пощелкивали многочисленные насекомые, а немалая армия пернатой живности охотилась на них, кто по одиночке, а кто и стайками и нисколько не пугались разнообразные птицы медленно бредущего, маленького каравана.
— А я то побывал в твоей стране дасьей в юных летах, — задумчиво произнёс Шитра, чуть погодя. — Видишь, остался без руки, да выходил меня ведун наш. И Варуна не отдал Яме.
Торговец досадливо дернул правым плечом с короткой культей, прикрытой дорогой мягкой тканью рубахи.
— Потому левой научился сражаться, да еще и лучше, говорят, — Шитра взглянул на даса. — Видел я ваши джунгли и реку Ган тоже, ох и широка она.
— Да, Ган широкий, — кивнул чернокожий юноша. — Но я плохо помню его. Ган — священная река! Она даёт силы моему роду и бережет нас. Потому ари никогда не победить мой род!
— Так уж ли бережет? Уж сколько лет жгут ваши деревни! — усомнился Шитра.
— Можно убить немногих, но всех — нет, придет время и придётся ари держать ответ за все! — молодой дас нахмурился.
подписывайтесь на канал!
#ахани роман
