Борис Стругацкий в разговоре с читателями говорил, что «золотой фонд» мировой литературы лучше не трогать, в смысле, не экранизировать. «Лучше всего экранизации получаются по произведениям средним. Либо по хорошим, но тогда – с сильным отклонением от оригинала. Средства выражения в кино и в литературе совершенно различны. Литература гораздо более абстрактна, кино – грубо-конкретно». Скорее всего, именно поэтому из более чем 30 произведений Стругацких было экранизировано около десяти. Перед вами их великолепная шестёрка.
«СТАЛКЕР» (1979)
Книга «Пикник на обочине», которая оказалась, пожалуй, единственной русскоязычной научной фантастикой, которую принял Запад (ей уступают только «Трудно быть Богом» и «Улитка на склоне»), имела такой успех благодаря фильму Андрея Тарковского «Сталкер». Таково было мнение Бориса Стругацкого, которое он высказал в «Комментариях к пройденному».
Три героя истории, Сталкер, Профессор и Писатель отправляются к загадочной Зоне, образовавшейся после падения метеорита. Там они ожидают найти комнату исполнения желаний, хотя и живут в мире победившего материализма. Тарковский так видел идею фильма: «Это трагедия человека, который хочет верить, хочет заставить себя и других во что-то верить. Для этого он ходит в Зону… при всём том, что внешне герои, казалось бы, терпят фиаско, на самом деле каждый из них обретает нечто неоценимо более важное: веру, ощущение в себе самого главного».
Братья Стругацкие начали сотрудничать с Тарковским в середине 1975 года (рабочее название картины было «Машина желаний»), и это был, по их рассказам, невероятно трудный процесс для обоих.
«Тарковский был обыкновенный советский гений. Мощное воображение. Великое умение видеть пока еще не существующий кадр. И полная неспособность передать свое видение сценаристу. Поэтому сценариев было девять», – вспоминал Борис Стругацкий. Встречи, на которых обсуждался сценарий, превращались в мучительные дискуссии о высоких материях, после которых в блокноте писателей оставались такие, например, записи: «19.12.75 Тарковский. Человек = инстинкт + разум. Есть еще что-то: душа, дух (мораль, нравственность). Истинно великое м. б. бессмысленным и нелепым – Христос».
Помимо непонимания режиссера и авторов текста, возник конфликт и с оператором – не менее гениальным Георгием Рербергом , который уже снимал с Тарковским «Зеркало». Например, секундный эпизод могли снимать три-четыре дня, потому что Тарковскому нужна была трава только зеленого и никакого другого цвета. Помощникам приходилось по листику выщипывать зелень из земли…
Самое неприятное было то, что, когда было отснято больше половины и потрачено несколько километров дорогой пленки Кодак (которую выделяли только таким звездам, как Рерберг), материал был непоправимо испорчен, и пришлось переснимать. Это и другие конфликты привели к тому, что Рербег даже не упомянут в титрах.
Словом, съемки шли сложно. Главный герой менял амплуа три раза, фильм снимался три раза с тремя разными операторами, бюджет картины вырос с 300 тысяч до миллиона рублей, у режиссера случился инфаркт… Но картину сняли, и… положили на полку. Правда, примерно через полтора года ее показали на экранах, и сегодня она считается одним из наиболее значительных произведений в творчестве Андрея Тарковского.
«ДНИ ЗАТМЕНИЯ» (1988)
Фильм Александра Сокурова — ещё одно доказательство того, как спокойно братья Стругацкие относились к киноадаптациям, даже если их содержание кардинально отличалось от первоисточника. «Дни затмения» основаны на повести «За миллиард лет до конца света», и Стругацкие написали первый вариант сценария, но Сокуров предпочёл версию своего постоянного товарища Юрия Арабова. От повести остались одни имена персонажей, но в конфликт по этому поводу Стругацкие не вступали, - и фильм до сих пор воспринимается, в первую очередь, как экранизация Стругацких. По сюжету, в заброшенной туркменской провинции русский врач пытается найти смысл жизни в варварской, бессмысленной реальности, вопреки всеобщему равнодушию и тяжести быта. Фильм получил Специальный приз жюри от Европейской киноакадемии в 1988 году.
«ЧАРОДЕИ» (1982)
«Чародеи» Константина Бромберга - это совсем другие Стругацкие. На фоне фильмов Тарковского и Сокурова новогодняя сказка выглядит компромиссом, однако статус народного хита, постоянно возвращающегося на телевидение, доказывает, что свою задачу фильм выполнил. Непритязательная история о любви и вере в чудеса - казалось бы, какую крамолу можно усмотреть в «Чародеях», однако, по словам режиссёра Бромберга, одно упоминание Стругацких повергало советских чиновников в смятение. И только при уточнении, что фильм будет новогодней сказкой, его позволили запустить. Стругацкие и здесь имели непосредственное отношение к экранизации, пусть им и пришлось радикально переписать сюжет, который должен был стать адаптацией их «Суеты сует», второй части повести «Понедельник начинается в субботу».
«ГАДКИЕ ЛЕБЕДИ» (2006)
Братья Стругацкие считали роман «Гадкие лебеди» одним из своих лучших. В нем странные, и внешне, и непонятные большинству землян, внутренне, существа, которых они стали называть «мокрецами», уводят их детей за собой, в свой мир. Авторы описывают сюжет так: «Мокрецы – это люди нашего будущего. Мы изуродовали свое будущее, и оно оказалось (в результате наших экологических и прочих «подвигов») населено талантливыми, высоконравственными, но безнадежно больными людьми. И эти люди вторглись в наше время, имея целью изменить наше настоящее с тем, чтобы изменилось их настоящее (наше будущее). Это им удалось, но в результате, в полном соответствии с «парадоксом машины времени», сами они исчезли, ибо теперь наше будущее (их настоящее) оказалось заселено такими, как Ирма, Бол-Кунац и иже с ними». Ирма и Бол-Кунац – это те самые дети, которые в числе многих ушли с мокрецами. В фильме имена героев были изменены: Ирма стала Ирой, Бол-Кунац – Борей Куницей. Виктор Баев, отец Ирмы, собирательный образ советских интеллигентов-диссидентов из шестидесятых, пытается вести собственное расследование истории с мокрецами. Он приезжает в город Ташлинск, где и становится участником трагических и фантастических событий.
Это, пожалуй, самый дождливый фильм в истории кинематографа: в нем все время идет дождь – этот эффект помогает передать экологическую аномалию, созданную образом жизни людей. Для создания такого эффекта, специальные установки постоянно поливали актеров и декорации. За два с половиной месяца съемок в общей сложности было истрачено 120 тонн воды.
Сцены в Ташлинске снимали, в основном, по ночам – этого требовал образ «тонущего» города.
«Места съемок на Финском заливе пустынные, но иногда по ночам сюда заезжала странная публика на машинах, мы в таких случаях очень радовались, что нас охраняла милиция, – рассказывал Константин Лопушанский. – А еще актеров очень доставали безжалостные комары».
Продюсер картины рассказывал, что на съемках происходили странные события. Например, в первый день съемок в Дюнах над площадкой пролетела стая лебедей. Ему также показалось мистическим совпадением то, что они с режиссером, не сговариваясь, выбрали одни те же тибетские композиции для фильма.
Фильм, как о нем писал один из критиков, «выстрелил как черт из табакерки». Ведь в последние годы более традиционным для российского кино были уголовные темы, ностальгия по советским временам или фэнтези с ведьмами в городе. Лопушанский сделал ставку не на визуальные эффекты, а на содержание. Причем, он не стал следовать букве текста, и сделал сценарий отдельным произведением, написанным по мотивам книги. Это, по мнению многих критиков, и самого Бориса Стругацкого, было правильным решением, ведь экранизировать такие книги, как «Гадкие лебеди» почти невозможно.
«ОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ» (2008)
Борис Стругацкий назвал экранизацию Федора Бондарчука по своей повести «Обитаемый остров» лучшей из экранизаций. «Причем, только первая серия – вторая не удалась». Масштабнейший по затратам и размаху съемок, фильм, ради которого сотрясался весь Крым, где был воссоздан мир планеты Саракш, хвалили за спецэффекты, идейность и качество картинки. Но и критиковали – например, за игру Василия Степанова, который сыграл главного героя, прогрессора Максима Каммерера, за то, что он постоянно улыбается. Киноведы и зрители не могли не сравнить фильм с «Матрицей», «Пятым элементом» и «Бегущим по лезвию». Но то, что сценаристы, в команду которых входили и сами братья Стругацкие, шли очень близко к книге, является неоспоримым преимуществом перед другими экранными произведениями АБС.
Фильм рассказывает о борьбе прогрессоров (представителей высокоразвитого Мира Полудня, в котором «окончательно разрешены основные экономические, социальные и экологические проблемы») против тоталитарных режимов, которые установились на отдельных планетах. Мир Полудня описывается как минимум в десяти самых известных (и ранних) книг Стругацких, таких, как «Жук в муравейнике», «Полдень 21 век», «Волны гасят ветер». В нем есть Учителя, ведающие «как правильно жить» и прогрессоры, которые «спасают миры».
«Остров» – зашифрованное послание в сторону некой большой державы, придумавшей себе систему координат, которая включает, во-первых, тоталитарную слежку, во-вторых – тотальный обман, – говорит режиссер Федор Бондарчук. – Третий пункт системы – всеохватывающая фантастическая пропаганда». По его словам, фильм можно рассматривать как его личную войну с тоталитарным режимом и террором.
Интересно, что у Стругацких есть продолжение истории Максима на Саракше. Ее они описали в незаконченной книге «Белый ферзь», которую Борис Стругацкий не рискнул дописывать один после смерти брата Аркадия. В этой книге Империя на Саракше выглядела так: в ней было три круга, внешняя клоака, средний круг, населенный «обычными», ничем не выдающимися людьми, и третий: «теплый, приветливый, безопасный мир духа, творчества и свободы, населенный исключительно людьми талантливыми, славными, дружелюбными, свято следующими всем заповедям самой высокой нравственности». Когда Максим добирается до этого центра, ошарашенно наблюдает райскую жизнь, и когда рассказывает местному аборигену устройство мира Полудня, тот бросает ему: «Очень красивая теория. Но, к сожалению, абсолютно не реализуемая на практике». Это можно считать концом веры Стругацких в светлое будущее победившего коммунизма. И последние строки, которые не оставляют на этой идее камня на камне, так и остались в не увидевшем свет «Белом ферзе»: «Боюсь, друг мой, вы живете в мире, который кто-то придумал – до вас и без вас, – а вы не догадываетесь об этом…».
«ТРУДНО БЫТЬ БОГОМ» (2013)
Если фильм «Обитаемый остров» – это гимн прогрессорству, содействию более отстающим расам стать более цивилизованными, то «Трудно быть Богом» – книга, которая забивает последний гвоздь в крышку гроба идеи прогрессорства. Те идеалы, в которые верили братья Стругацкие, начиная описывать прекрасный Мир Полудня, таят окончательно. Богом, как оказалось, действительно быть трудно, и это наглядно показано на истории ученого Антона, который отправился с Земли в «отстающий» мир Арканар, став там доном Руматой, чтобы сеять там разумное, доброе, вечное. Не получилось. Не выдержал представитель высокой расы испытания на человечность. Если в начале фильма у Руматы «сердце полно жалости», то к концу фильма, когда жестоко убивают его возлюбленную, мы видим осатаневшего благородного дона Румату, который крушит и рвет на части всех, кто попадается ему под руку.
«Мы изначально считали, что прогрессорство есть затея безнадежная, бессмысленная и нравственно опасная, а в дальнейшем только развивали и все более подробно иллюстрировали эту мысль, – комментировал в интервью Борис Стругацкий. – Трагедия прогрессора в том и состоит, что заниматься этим делом бессмысленно и опасно, а не заниматься – невозможно: совесть не позволяет». Как же правильно? Помогать или не вмешиваться? В любом случае, Стругацкие против того, чтобы «загнать в счастье железной рукой».
Роман был закончен в 1963 году, а вот фильм по роману, который задумал снять режиссер Алексей Герман , начал проектироваться в 1967. Ему помешали события Пражской весны, когда в Чехии были подавлены уличные волнения. Тема захвата королевства Серых Черными (а в книге главным Черным становится интриган и противник любого творческого начала дон Рэба) была слишком выпуклой и очевидной, что фильму тут же дали красный свет. Кстати, в самом первом варианте «Трудно быть Богом» дон Рэба назывался «дон РЭБИЯ». Но когда редактор издательства прочитал этот вариант, он сказал, что «такую анаграмму только ленивый не разгадает», и авторы оставили просто «Рэба».
Фильм в итоге снимали 14 лет . В прокат он вышел уже после смерти режиссера, «техническими доделками» занимался его сын Алексей Герман – младший . На главную роль пригласили Леонида Ярмольника , и зрители потом говорили, что такого Ярмольника они видели впервые. Очень сильно отличался воплощенный Ярмольником образ от привычного всем «цыпленка табака».
По воспоминаниям актера, Герман «хотел тормознуть, остановить всех. Заставить на секунду опомниться. До самой сути хотел дойти, до элементов, чтобы мы поподробнее это все рассмотрели, чтобы у зрителя не было ощущения, что он что-то прозевал». Поэтому съемки были необыкновенно сложными. Причем все костюмы, обстановка, предметы обихода – все было не бутафорским, а настоящим. И 25-килограммовые доспехи, в которых надо было как-то забраться на лошадь, и пронзенная стрелой собака. «Нужно было очень любить Германа, чтобы не то что прощать ему это, но пробовать сделать то, что он придумал», – говорит Ярмольник в одном интервью.
К сожалению, когда фильм вышел на экраны, ни Алексей Герман, ни Борис Стругацкий не увидели его. Режиссер и писатель ушли из жизни до премьеры. Но писатель, зная о ходе съемок, говорил, что не сомневается, что фильм получится отличным, а работу режиссера многие критики оценили как «лучший фильм в его карьере».
