Хотите читать с начала - вам сюда
Закупив в круглосуточном супермаркете необходимые продукты, они поймали такси. Водитель согласился довезти «полуночников» до Ар-датовки (именно там находилась дача) за триста рублей.
Из машины Галя позвонила родителям, долго объяснялась на повышенных тонах, в конце концов отключила мобильник и в сердцах сплюнула:
- Ну, папай, завел шарманку! Нечего тебе там делать, доча… Срочно домой, я тебе должен кое-что сказать… Как будто другого времени у него не будет, чтобы поговорить с дочерью.
- Они родители твои, беспокоятся, - попытался было образумить девушку умудренный опытом доктор, но Галя перебила его:
- Вы-то откуда знаете? У вас отродясь детей не было! Я, напри-мер, давно не припоминаю такую ярость папеньки. Может, он там, в Ардатовке свою любовницу поселил… Или любовника?
- Ты соображаешь, что говоришь?
- Да, Олег Анатольевич, с чувством юмора у вас…
Тусклый фонарь на столбе кое-как освещал покосившийся забор, угол двухэтажного дома из бруса и лужу, прямо перед которой тормознул водитель «такси».
- Ну и место! – Олег, расплатившись, нехотя покинул машину, поежился и начал растирать затекшую ногу. – Заблудиться в этом медвежьем крае - пару раз плюнуть.
- Не дрейфьте! – заверила его девушка, направляясь вдоль забора. – Эту деревню я знаю, как свои пять пальцев.
- Хорош заливать, Галина!
После тряской езды тишина обрушилась на них подобно высокогорной снежной лавине. Олег, глядя, как смело девушка отворяет калитку и шагает в темноту, воскликнул:
- Ты не боишься? Сейчас ведь из-за темени ничего не разберешь,
- Ерунда! Ночью здесь тихо, - тяжело брякая замками в темноте, объясняла Галина. - Это чуть ли не единственный фонарь на всю округу. Так что оставим экскурсию до завтра.
- Почему собаки не лают, Галь?
- Их не так много, как принято думать. Здесь в основном дачники живут. Они своих питомцев, если таковые имеются, забирают с собой в город.
- Как же в деревне без собаки? – присев на широкое крыльцо, Олег достал из внутреннего кармана куртки сигареты. – Обворуют ведь!
Словно услышав его опасения, неподалеку послышался собачий лай.
- Так оно, конечно, - с трудом открывая металлическую дверь, прохрипела девушка. – Только собака хорошему вору не помеха.
Какое-то время Олег с крыльца наблюдал за девушкой, спрашивая себя: какого черта ты сюда приплелся, Анатолич? Романтики захотелось, отдохнуть, развеять напряг последних дней?
Верно и первое, и второе… Но есть еще какая-то необъяснимая тяжесть в груди, появившаяся совсем недавно. Стоило ему оказаться с Галкой рядом, всю грудь словно кто свинцом наливал.
Ты случаем не того, доктор? Не влюбился?
Девушка молча открыла оба замка входной двери, смело вошла в темноту.
- Раздевайтесь, - коротко бросила, как только он вошел следом.
- Где у тебя кухня, Галь? У меня скоро случится голодный обморок.
- Минутку терпения, сейчас врублю свет… Вообще-то прямо по коридору. Потерпите чуток, и я приготовлю что-нибудь на скорую руку. У нас будет клевый ужин!
- Или завтрак? – он взглянула на часы. Кое как рассмотрел стрелки в свете фонаря: – Бог мой, еда в два ночи! Скажи мне кто-нибудь раньше такое, я бы ему ряху отполировал!
Он на ощупь начал искать кухню. Едва не набив шишку, нашел, наконец, газовую плиту, а рядом с ней … нечто холодное, металлическое, похожее на ракету… «Газовый баллон! – догадался после минутного ощупывания доктор. – Нет, в темноте от этого монстра надо держаться подальше. А то ненароком спроворю чего-нибудь…»
- Странный запах, вам не кажется? - донеслось до него из темно-ты коридора. – Наверняка папай бубей на рыбьей голове опять культиви-рует.
- Это как? – удивился Олег, продолжая двигаться на ощупь.
- Сразу видно, что вы не рыбак. Буби – незаменимая наживка. А на протухшей рыбьей голове, к примеру, они размножаются аж в геомет-рической прогрессии. Запах при этом стоит такой… Ну, вы чувствуете?
- С трудом, - Ярков потянул носом воздух. – Так порой пахнет в анатомичке.
- Не потому ли папай так ярился, запрещая мне появляться на даче? Интересно, интересно… Его маман ругает обычно за это дело…
- У вас что, так сложно найти выключатель? – придав голосу максимум нетерпения, спросил Ярков, продвигаясь в темноте на ощупь. Скрипнула дверь, он оказался в комнате, в окна которой светил уличный фонарь.
- Не выключатель, а рубильник с пробками и со счетчиком, - откуда-то доносился до него голос Галины. - Уезжая, папай выворачивает и прячет пробки. Только куда он сховал их на этот раз? Явно не планировал, что я нагряну.
- Предусмотрительно, ничего не скажешь. Хотя бы в противопожарном отношении. Я насчет спрятанных пробок.
- Я поняла… Ну, слава богу, нашла.
Свет вспыхнул, ослепив на мгновение Олега. Несколько секунд он стоял, зажмурившись. Когда немного привыкли, он увидел огромный шкаф с книгами. Глаза привычно побежали по фамилиям авторов, среди которых оказалось много незнакомых для доктора.
Харди, Густафсон, Фрост, Моэм, Страгнелиус, Хеббель…
- Твой папай, похоже, библиофил! – воскликнул Олег, бегая взгля-дом по корешкам. – Кроме Сомерсета Моэма я, пожалуй, и не знаю нико-го…
- Похоже, воняет из спальни, вам не кажется? – вошедшая Галина, не расслышав его слов, указала на одну из стен. – Простите, что вы сказали? …А, да! Книги – его страсть. Я сто раз ему советовала поехать в Москву на какую-нибудь из передач типа «Кто хочет стать миллионером?».
- А он что? – поинтересовался Олег, не отрывая взгляда от книг.
- Не смеши, говорит. Там и без меня, говорит, эрудитов пруд пруди, - пожала плечами девушка и скрылась за дверью. Олег не успел ни о чем подумать, как через секунду из-за стенки раздался душераздирающий вопль.
Он бросился следом за девушкой, больно ударившись плечом о дверной косяк. От того, что он увидел в спальне, у него подкосились колени и перехватило горло: наискосок, по диагонали, из угла в угол небольшой комнаты на табуретках стоял резной гроб из красного дерева, в котором покоилось тело учителя. Знакомая Олегу по катафалку простыня укрывала его по самую шею.
Как медику, ему удалось сохранить хладнокровие и не последовать примеру Галины, которая, скорчившись, сползла по стенке в угол и шумно задышала. Кое-как Олег поднял ее на руки и отнес на негнущихся ногах на кухню. Уложив ее прямо на стол, схватил с плиты чайник, плеснул на полотенце и промокнул девушке лоб, виски и шею. Когда девушка стала подавать первые признаки сознания, он усадил ее в старое кресло в небольшом простенке и прокричал ей в самое ухо:
- Галь, ты меня слышишь?
- М-м-м-м… - раздалось в ответ.
- Вот, выпей-ка, - он ткнул ей в губы чайный рожок.
После пары глотков Галя открыла глаза.
- Отку… откуда здесь… это? – прошептала она.
- Если б знать, матушка! Если б знать!
Оставив девушку в кресле, он бросился к трупу. Кто привез его сюда? На каком транспорте? Получается, тело здесь … третьи сутки?
С замиранием сердца Олег сдернул знакомую простыню. Вид про-стреленного в двух местах тела вызвал приступ тошноты… Он метнулся в коридор, затем в сени, сел на корточки в углу и заскулил.
Кого похоронила похоронила женщина с толстыми линзами. Сахацкий клялся и божился, что в гробу лежал Борис Авдеевич. Но кто тогда лежал сейчас перед Ярковым?!!
Господи, не дай съехать с катушек!
Чехарда получается! Радостев обрисовал все достаточно точно: входные отверстия пуль около левого соска и над переносицей зловеще смотрели на онемевшего хирурга.
А вдруг вместо Степанцова убили двойника! Зато учителя наверняка похоронили. И где конец, и где начало у этой жуткой катавасии?! Где та ниточка, за которую надо потянуть, чтобы распутать смертельный клубок?
- Дядя Боря, - прошелестело сзади. Олег обнаружил, что снова стоит перед телом, а за ним – бледная, как смерть, Галина. – За что?
- Скажи, пробки лежали на своем обычном месте? – неожиданно спросил Ярков. Ему не хотелось разуверять девушку, наверняка видевшую «дядю Борю» пару раз в жизни.
- Что ты имеешь в виду? – округлила глаза девушка, не заметив, что перешла на «ты».
- Я пытаюсь выяснить, в какое время привезли труп. Если они пользовались пробками, то наверняка ночью. И вряд ли они вернули пробки на прежнее место. Ну, туда, куда прячет их обычно твой отец.
- Да, да, - закивала Галина. – Так папай пробки никогда не прятал. Там специальная коробочка предусмотрена для этого. Пойдем, я тебе покажу.
- Не нужно, - оборвал ее Олег. – И так ясно, что труп привезли но-чью… Прошлой ночью. Сразу же из морга. Как им удалось выкрасть его? Как им удалось открыть дверь? Ведь у вас столько замков! Хотя, ключи наверняка спрятаны либо под порогом, либо за наличником, или в какой-нибудь другой щели.
- Надо вызвать милицию, - с этими словами Галя направилась в сени, достала из сумки мобильник.
- Ага, - выскочивший следом Ярков чуть не налетел на нее. Мгновенно вспомнив о расхождении диагнозов, он почти закричал: – А придумала, как объяснишь ментам появление трупа в запертом доме? Не ты ли его… ?
- Что за чушь ты городишь! – трясущимися бескровными губами про-бормотала девушка.
- Лучше вспомни, что ты делала позапрошлой ночью… И прошлой … заодно. Ну, вспомнила? Об этом капитан будет спрашивать в первую оче-редь. Алиби на это время у тебя имеется?
- Что же делать? – заревела в голос Галина.
- Линять отсюда как можно скорее! – рявкнул Ярков, органически не переносивший женских слез. – Предварительно протерев все, к чему при-касались. Впрочем, протирать надо только то, к чему я прикасался.
- Это еще почему?
- Потому что дача твоя. Твои отпечатки выглядят на ней вполне есте-ственно. Равно, как и твоих родственников. Найди мне, пожалуйста, влаж-ную тряпку.
- Ты хочешь… Но… как же мы оставим дядю Борю?
- Почему оставим? Доберемся до первого автомата. Я позвоню по «02», свой гражданский долг мы выполним.
- Его надо похоронить по-человечески.
- Похоронят, не боись! Ты принесешь мне тряпку или нет?
- Кто похоронит? – буквально взревела девушка. – Те, кто привез его сюда? Это вряд ли! От них дождешься!
- Ты говоришь так, будто знаешь их с пеленок.
- Нетрудно догадаться, что это выродки.
- Какая разница, кто они! – вспылил Олег и тут же одернул себя: не стоит злиться на девушку, которая искренне верит в то, что перед ней труп Степанцова. – Важно, что в живых они нас, как свидетелей, не оставят. Ты принесешь мне тряпку или нет?
Стоявшая до этого в оцепенении Галина бросилась чуть не бегом на кухню. Олег прошел в спальню, накинул на труп простыню.