В десятке километров от Аштарака трасса разделяет два села - выше стоит село со смешным названием Уши, а вниз спускается огромный (2,5 тыс. жителей) Оганаван .
Его зелёными улицами мы и двинулись к видневшимся в низине куполам Ованаванка. Типичный пейзаж армянских сёл:
С обилием камня:
И родниковой воды:
Ованаванк по богатству своей истории и современной зрелищности явно входит в "золотой фонд" армянских монастырей, как Гегард, Татев или Санаин с Ахпатом. Его весьма обширный двор окружают стены с циклопической кладкой - может быть, эпохи Урарту, а может быть и ещё древней: Касахское ущелье служило воротами Айраратской долины в мир воинственный скифов. За стенами не видна крошечная 1500-летняя церковка Сурб-Григор на месте языческого капища, а высокие храмы построены князьями Ваче и Курдом Вашутянами в 13 веке:
Как, видимо, и туфовая облицовка низеньких древних стен, сделавшая их похожими на бастионы:
За стенами стоит памятник... Обычный совершенно памятник, если не считать того, что поставлен он был в 1311 году, теперь уже никто не вспомнит в честь какого события.
Внутри стен - такой же конгломерат зданий: церковь Сурб-Григор с тремя оконцами - не единственный на плато Армении кандидат на звание старейшего христианского храма планеты, а за ней собор Сурб-Карапет (1216-21) и гавит (1248-50) Вашутянов:
Сурб-Карапет с обратной стороны. Верхняя часть храма и гавита была разрушена в 1919 году, причём не войной с проклятыми турками, а ещё более страшным врагом армян - землетрясением. Восстановили уже не храм, а исторический памятник лишь в 1970-е годы.
Как я понимаю - из подлинных обломков, но далеко не каждому из них реставраторы нашли исходное место. Вот например очаровательные птицы где-то просто посреди стены:
Отдельно впечатляет разноцветность, "пиксельность" кладки, особенно эффектная на закате - в течение дня храм меняет цвет от жёлтого через красный до чёрного:
Хачкары, хачкары, хачкары... Послания Богу и благодарности Ему. За каждым из них - чья-то судьба, чьё-то горе, чьи-то радости, а все вместе - пробирающие душу "голоса камней".
Благодаря самому большому во всей Армении окну (на кадре выше) и звоннице с проёмами колоннады гавит Ованаванка светел, как католический собор:
На северной стене - надписи о том, кто и когда это строил:
"В 699 (1250) г. в правление Шахиншаха, сына великого Закария, я, Курд, сын Вачэ, и жена моя Хоришах, дочь Марцпана и Мамкан, снискав, благодаря Богу, милости чужеземного войска стрелков, посвятили себя армянским церквам. Из любви к Богу вновь приобщились к [храму] Святого Карапета и принялись строить этот великолепный дом и, затратив большие средства, завершили его. И служители святые назначили служить в год двадцать обеден: десять мне, Курду, и десять – Хоришах. Пока мы живы, десять Вачэ и десять Мамахатун, а после нашей смерти – нам, начиная с Нового воскресения, и пусть неуклонно исполняют. Кто нарушит, ответит за наши грехи. Исполнителей нашего завещания да благословит Господь. Аминь. "
Но больше всего в этом зале поражает обилие хачкаров, покрывающих его практически сплошной текстурой. Самый примечательный в Ованаванке - крест с лицом, символизирующий то ли Христа, то ли Адама:
Все они - наследие паломников, и те, что покрупнее, делали лучшие мастера по заказу князей и купеческих "баронов", а те, что попроще, вырезали простые люди на камнях неуверенной рукой. И как плотность кратеров на поверхности безвоздушных планет свидетельствует об их возрасте, так и плотность хачкаров - о чтимости монастыря в былые времена:
В годы своего расцвета Ованаванк обладал поистине впечатляющим реликварием, где хранились десница Стефана Первомученика, саван Христа и гвоздь, которым прибили к кресту Его руку . Стефанова десница ныне находится в Эчмиадзине. Но саван Господень - это Туринская плащаница, как бы ни единственный библейский артефакт, чью подлинность признают все церкви мира.
Более вероятно, что здесь хранилась другая реликвия - Риза Господня . Ныне она, как и священный гвоздь, находятся в Москве, куда прислал их в 1627 году персидский шах Аббас I, стремившийся договориться с русским царём о речном пути в Европу. Свой подарок персы прежде вырвали из рук другого православного народа - до 1617 года две реликвии хранились в Мцхете, в главном грузинском соборе Светицховели. И не из Ованаванка ли они туда попали? Или, напротив, временно вывозились из Мцхеты в Ованаванк?
Над дверью, соединяющей гавит с храмом Св. Предтечи (Сурб-Карапет) - ещё один резной тимпан, на котором изображена притча из Евангелие от Матфея о Христе и девах мудрых и неразумных . Это они в нашем переводе девы, а в армянском, где нет категории рода - просто люди, а потому здесь в облике мужчин:
Зал собора оказался лаконичным и каменным:
Тем более воздвигнутый 800 лет назад, он в Армении почти новостройка. А вот церковь Сурб-Григор на месте языческого капища основал лично Григорий Просветитель, а нынешний облик оформился с завершением сводов в 573 году. Стены и арки этой церкви если не времён самого Святого Григора, то лет так на сотню моложе. Фантастический возраст выдаёт хотя бы пол, отполированный до скользскости и блеска и протоптанный так, что ни одна плита в нём не лежит горизонтально:
Точный возраст этих армянских церквей "первого поколения" сейчас невозможно установить, но в 4 веке могли быть построены базилики здесь, в Апаране и Ереруйке на турецкой границе, а возможно, что и где-нибудь ещё. Каждая из них может быть старейшим сохранившимся христианским храмом мира, и от такого осознания под этими сводами цепенеешь.
В алтаре - не столь древний, и всё же весьма редкий для Армении иконостас, или вернее ретабло. Последней святыней Ованаванка осталась частица мощей Иоанна Предтечи в боковой арке:
Теперь выйдем за стену, к древнему кладбищу, по большей части превратившемуся в россыпь истёртых камней:
Среди которых выделяется лишь несколько явно более новых надгробий:
Да здоровенный хачкар:
Под монастырём есть ещё и система пещер, выводящих на дно каньона. По легенде, перед расправой над местными жителями очередной завоеватель всё-таки уступил просьбе игумена позволить людям в последний раз помолиться. Но молитва затянулась, и ворвавшись в зал собора, кочевники увидели лишь настоятеля да голубей, в которых якобы превратились люди. На самом деле, конечно, по пещерам прихожане спустились в каньон да ушли незамеченными.
Дальше по ущелью по идее есть Касахский водопад высотой изрядные 70 метров, но мы увидели лишь трубы - по весне вода ещё хлещет, и это очень зрелищно, а вот осенью всё выпивает мини-ГЭС. Вдали - силуэт Арарата:
С другой стороны - Сагмосаванк, стоящий значительно выше.
За каньоном - Араилер. Гора называется так не случайно - в абрисе его можно разглядеть силуэт лежащего царя Ары Прекрасного, погибшего в войне с влюблённой в него и отвергнутой им ассирийской царицей Шамирам, более известной как Семирамида. Ущелье же, помимо каменных столбов, скрывает пещерный храм Цахикаванк с церковью Куйс-Варвара : по легенде, там в начале нашей эры скрывалась христианка, в итоге найденная и убитая родным отцом-язычником. В её пещере капает вода, и в старину этой водой лечились от оспы - отсюда и название со зловещим переводом Оспяной монастырь. Ущелье ведёт прямо в кальдеру, но ходить там лучше осторожно: если на Арагаце в дни нашей поездки польского туриста спихнул в пропасть медведь, то гора Ары всегда "славилась" ядовитыми змеями.
По кладбищу гуляли местные жители в компании армянского гампра - исконной породы этих плато, более древней, чем сами армяне:
Впечатлившись размером пса немногим меньше пони, мы старались держаться от него подальше, но в какой-то момент таки поравнялись, и пёс полез к Оле лизаться. Это было столь впечатляюще, что я даже не успел сфотографировать - вскинув лапы ей на плечи, гампр оказался выше неё! Дальше, конечно, мы все посмеялись, но видимо за моральный ущерб хозяева подарили нам пару вкуснющих жёлтых яблок. Кстати, только на фото я обнаружил, что это две разные собаки! То есть видимо таких красавцев держит пол-села.
С другой стороны - туристы на фоне бетонного холодильника какого-то фруктового холдинга:
Но мы бродили по монастырю дольше всех туристов в конце концов остались одни. Уже в сумерках мы направились к выезду из деревни, а когда Оля засмотрелась у одного из участков на неспелую айву, из глубин сада вдруг возник радушный хозяин да позвал нас в дом, напоил чаем и рюмкой самогона (я ещё не привык тогда, что он в Армении от 70 градусов!), угостил домашним сыром, а напоследок со всего сада нарвал нам с собой натурально несколько кило различных фруктов.
Пора было возвращаться в Ереван...
