Хороша юность зрелая, когда силы есть ещё горы свернуть. И кажется, что мир, сколь в нём путей-дорог – у ног твоих. И работа любая спорится. И уверенность в руках, в каждом движении. Приятно, когда девки красные глазами стреляют, шутки шутят и вздыхают украдкой. А жена Ждана, ещё во цвете, сыном вторым брюхата. И вот-вот прибавление ожидается в семье.
Ласково солнышко Зареченское. Лето в поле колосья золотит ковром вышитым. Вон где богатство людское! Колосья хлебные от ветерка перешёптываются, гнутся, но выпрямляются – не ломаются.
Конь игривый, волю почуявши, без понукания взял в галоп по холмам Зареченским – к Бежке прямиком.
Спрыгнул Верета в траву. Сивку по щеке потрепал да к речке подошёл. Бежка игривая, волнами шепчет, течением манит.
Эх, скинул одежду и, в чём мать родила, с берега прыгнул. Бежка холодными объятиями обняла, успокоив разгорячённое тело, бурлящим течением обласкала. Вынырнул Верета подалече от места, где коня оставил. Почти у заводи тихой, что лесом берег накрывает. Отнесло его вниз по течению. Но крепкие руки молодые, разрезая ребром ладоней воду, понесли его обратно. И тело упругое, Бежкой обласканное, рыбкой по водам заскользило.
Выбрался на берег Верета. Радостно и тяжело дышит. Купание в Бежке – каждый раз в радость. Снова победил, снова смог он! И силы есть в теле. Солнце к спине и плечам прикасается – греет.
Натянул штаны к мокрому телу липнущие, и лёг в траву высокую, стебель сладкий губами закусив.
Невзмочь смотреть без слёз на белые те облака, подкрашенные золотом солнца. Тепло умильное тело сушит, согревает. Эх, легко дышится-то!
И мысль лукавая в голову лезет. «Сегодя ночи костров Купальских», - улыбнулся Верета. Не пойдёт Ждана отяжелевшая на празднества. Не сможет.
И стыдом в груди намерение в предвкушение таинства празднеств.
______
Зарина жила сиротой уже в Больших Горках. Батюшка с матушкой померли годков пять тому. И осталась Зарина жить в избе одна. Погоревав о почивших родителях, решила не скрывать ремесло своё больше. Ни к чему уже таиться, что знания она уж много лет в душе своей носит.
Матушка при жизни горестно тужила, вспоминая бабку свою, кудесницу-волховку. И дочери своей Зарине строго-настрого наказывала гнать силы колдовские, ежели те душу Зорины крутить начнут. С ними, говорила, бороться можно, препоны создавая.
- Ой, дочка. Бабка моя горемычная так без семьи и мужика всю жизнь и жила. И было ей едино утешение – матушка моя. И не знала матушка ни отца своего, ни почитания соседей. Всё ей чурались, зная о силах её не человеческих.
Слушала Зарина и молчала, тайну свою затаив, глубоко-глубоко душу на замок захлопнув. И никто не ведал ни батюшка с матушкой, ни её подруги, что по ночам, в амбар ускользая, впускала Зарина в себя знания неведомые и потому влекомые ейной душой.
Так, мужа схоронив, через зиму и сама матушка Зарины ушла за ним. Перед смертью своей строго-настрого наказала:
- Чары колдовские, что в душу стучаться и соблазняют – не моги впускать их, дочка. Сама несчастной будешь, как бабка моя. И не будет рядом того, кто поймёт при жизни, и род твой продолжит. Мать моя мне наказывала, и я тебе завет её передаю. Сама я счастлива была хотя б на остатке жизни своей с батюшкой твоим сойтись, да тебя на свет породить.
Вспоминала Зарина, травки одну к одной складывая для вязки в пучки, для просушки. Вздыхала теперь.
- Прости меня, матушка, но это мой выбор, и жизнь моя.
Но не жалела. Ни о чём не жалела. Да и зависти не было ни к смешливым молодым соседкам своим, ни к гуляниям людским. Оно-то как, каждому своё. У них – свой интерес, а у Зарины – свой. Ежели дар есть – так помогать нужно тем, кто его не имеет, зла никому не желая. А завидуют те, кто наполовину в себя решение пустил.
Не жалела ни о чём Зарина.
Знания, что в душу свою впустила – возвращали ей всё сторицей. Да и помощь людям соседским – сердце грело. Занеможит в селе дитё соседское, что заливисто и смешливо бегало, радуясь солнышку, травке зелёной и непонятно чему, а знание Зарины – здоровья ему и воротят. И страшного нет ничего, кроме того, что парни Зарину стороной обходят. Чудна девка и чудно с таковой водиться.
Своего дитяти всё же вскоре Зарине захотелось, а вот с кем – все не милы. Или скучны, а кто бежит, как от огня. Ну и пусть их. Насильничать против воли – не тот путь, который она для себя избрала.
И надумала Зарина, усмехнувшись, что чары колдовские и травы ей и в этом службу сослужат. Немного совсем, не насильно. Решила в этот раз отправиться в село дальнее и в празднествах Купальских участие принять. Душу и тело своё потешить. А дадут согласия духи неведомые – так и затяжелеть, если кто из молодцев красных приглянется. Соблазнить, ведь собой не дурна вовсе, и на лицо пригожа. Красотой привлечь, а там и дитя – в жизни долгой утешение. И будет, кому силу свою передать, коль будет воля на то самого дитяти. А ежели сынок – там и помощник в доме и благословенье материнское.
_____
Полохнул костёр, искрами заплясал. А вокруг смех да гулянье. Девицы в веселье безудержном через костёр прыгают. Смеются – заливаются. Легко им. Сердце из груди младой рвётся в предвкушении чудной ночи. Когда девки, в обычной жизни чудного чураюясь, сами к неведомому приобщаются. А для кого оно – просто поозаровать на стороне потому, что так все делают.
Веселье вокруг, смех и хороводы. Песни девичьи, призывно ночь разрывая, в сердцах молодцев отдаются. И к полуночи редеет хоровод. И всё меньше девчат и молодцев в нём за руки держатся.
Сидит Верета на бревне дерева, что бурей повалено, среди друзей-односельчан. Ночью легко дышится. Звёзд на небе чёрном – не сосчитать. Тепло костра согревает и душу, и тело.
Улыбаясь, перевёл глаза на девчат, которые через костры прыгают да смеются. И взгляд за одной зацепился. Не знакомая, не здешняя, а всё товаркам своим, как родная. Тело молодое, гибкое.
Глазами встретился – так и вовсе потерял голову.
Девица через плечо зовущий взгляд кинула, и за круг света направилась.
- Верета, ты это куда? – окликнул его Некрас, который рядом сидел.
- Да по нужде я, - махнул рукой Верета, мол, успокойтесь.
А сам за очами зовущими в лес шагнул.
_______
- Ты откуда такая? Звать-то тебя как? – с жаром выдохнул Верета, с трудом от уст девицы отрываясь. От тела её молодого, белого.
- Зариной звать меня. А больше знать не моги. – и шутливо ладонь ему на губы положила, - Целуй меня и люби.
И ночь рассыпалась вдруг образами яркими. И лес запел голосами дивными. И всё вдруг быть перестало, кроме них, двоих. Да ещё и леса тёмного, что вдруг обнял, прижал их друг к другу. За кругом костров, а всё тепло от жара тел молодых. Радостно сердца стучат, музыкой дивной сплетаясь.
______
Зимой Зарина дочку родила.
Всплакнула над ней чуть. Знать судьбинушка такая – в род дочек приносить. Слёзы утёрла – поняла, что сама должна нести грех свой, если соблазнила женатого. Разбивать семью не планировала и не хотела. Своё бы получить и удержать.
А теперь дочка – потеха. А глаза у неё – глаза молодца из леса волшебного, что стыд их собой прикрыл.
_____
Стук в дверь дубовую оторвал её от дел. Аккуратно отставив котелок с отваром в сторону, - пошла открывать.
На пороге молодец стоял. Тот самый, как запомнила его.
Вскинули очи друг на друга и остались стоять столбом. Закружила-завертела память.
«Нашёл, значит. Не забыл. Думал». - дрогнуло сердце. Ноги подогнулись, будто кто по ним ударил. Но Зарина, взяв волю в кулак, выдохнула.
- Заходи, коли пришёл.
Шагнул в избу, чуть пригнувшись. Высокий, стройный.
- Значит, ведьма ты? – молвил. – Люди говорят…
Горько улыбнулась Зарина, гордо подбородок вскинула.
- Правду люди говорят. Так и есть.
Осмотрелся в избе. Травки сухие под потолком. А какие – в венок заплетённые. А в углу возле кровати детская люлька качается. Шагнул в волнении и над кроваткой детской согнулся, дитё на руки взял.
- Девочка, - улыбнулся. – Моя?
- Моя. – твёрдо ответила Зарина, поборов ком в горле.
Прижал к сердцу, на руках покачал. Задумался.
- Как назвала-то дочку?
- Всезара. – и вырвалось, нехотя, - Она – как память о ночи той единственной. Потому такое имя ей. Родилась – всё моё собой озарила.
И, взгляд его глаз серых словив, вдруг в глаза ему упрямо взглянула. Зелёные очи её, мягкие добрые, теплом повеяли.
«Не забирай» - читалось в них под ресницами длинными.
Проснулось дитё, глазки открыло. А цвет их был зелёный, как травка и серый, как небо перед грозой.
Вздохнул, чуть губы дрогнули, дочку Зарине отдавая. И молча к двери шагнул. На пороге обернулся. Смотрел в глаза долго-долго и вдруг молвил:
- Веретой звать меня. Я из Хутора Зареченского.
Сказал и вышел вон. Закрыла глаза Зарина, прислушиваясь к перестуку копыт, который по улице удалялся. И по щеке слеза покатилась.
_____
Спало село поутру. Зорька вот-вот зажигалась. А вдоль дороги, что на хутор Зареченский тянется, ветер пылью поигрывал, разметая в сторону соль, которой Зарина следы Вереты посыпала.
По щекам катились слёзы нежданные. Сердце глухо томило от действий своих нелогичных.
- Не разрушу я счастье твоё, Верета. Два сына у тебя. Живите вы счастливо. Мне – моё, а тебе – твоё. Прости и прощай.
Вздохнула, тоску из сердце отпуская, повернулась и пошла по дороге к избе своей. Где ждала её маленькая Всезара.
_____
Продолжение следует...