В аудитории стоял лёгкий гул. Ленка с параллельного потока, надменная красотка, кривила губы в усмешке. Зинаида Степановна (известная среди студентов подпольной кличкой «Зинок») ожидаючи смотрела.
"О-о-о, бо-о-оже-е… Это когда-нибудь кончится?!" — подумала Катя. Она стояла у доски: на дом задали сделать доклад по мифам древней Греции, доклад она подготовила и получилось вполне хорошо, рассказать осталось. Тут и пошло все как обычно: начала ровно, звучным голосом, но где ж те студенты, что соблюдут безмолвие, внимая повести о подвигах героев? Там что-то уронили, здесь хихикнули — вздрогнула, сбилась, смешок опять же на себя приняла. И все — волнение, и слова не протолкнуть. Сбились в кучу, а наружу не идут, толкаются плечами у выхода. Еще больше расстроилась: все, накрылся доклад.
Посмотрела Зинок внимательно, решила для себя что-то, говорит:
— Доклад на стол. Садись, Екатерина.
Поплелась Катя на место. Глаза вниз опустила — понятно, че там смотреть: кому-то пофиг, но есть и такие, кто ехидничает. Привыкла, конечно, за эти годы — корочкой душа покрылась, да все равно мало приятного. Только в одну сторону взгляд бросила — где Витька Громов сидел. Почему? Спрашиваете… Ясное дело, почему. Витька не ухмылялся — в парту угрюмо смотрел.
Звонок прервал самокопания, и кутерьма конца занятий повлекла Катю суетливой волной из института на улицу. По дороге домой мысли, конечно, не заставили себя ждать: вернулись для грустного копания в них. «Ну что за жизнь? Все как-то не так. Опять же ощущение это — крутит, тянет внутри. Я как будто помню что-то. Вот-вот, казалось бы, откроется сейчас знание: большое, поглощающее. И... Нет. Опять пусто, холодно и нет ничего, — накручивала шарманку тоска. — Бреду бесконечно по делам этим всем опостылевшим, кругом все эти люди — как же надоело, хоть в петлю, — Катя попробовала и такую мысль на вкус, поморщилась. — Нет, в петлю не хочу, вдруг и там ничего не узнаю, окажется, что и там ничего нет, — тут по ее лицу пробежал проблеск воспоминания, угас, подернувшись пеплом общей хандры. — Разве что — сны... Кто придумал так, какой злой и всемогущий бог, чтоб сны были ярче жизни? Только и их ведь совсем не помню — так, обрывки, только душу бередить, — Катя решительно нахмурилась. — Всё, так тому и быть — к доктору пойду: пусть таблетки выпишет, чтобы крепко спалось. Везде одинаково пусть будет: сон, как жизнь, беспробудный да серый, и жизнь как сон, в забытье да тумане».
На следующий день, до пары, сбегала в студенческую больницу, сходила к доктору . Доктор, выслушав про беспокойный сон, таблетки выписал.
Вечером после института, как обычно, шла домой пешком, через парк — хоть какая-то радость. Задумалась, пока шла, залипла в своих невеселых мыслях, совсем перестала вокруг смотреть. Уже начала в подъезд входить, как кто-то придержал за рукав. Оглянулась, широко распахнув глаза от неожиданности, даже испугалась чуточку — дедушка. Интересный такой — волосы и борода, как у волшебника из фильма про хоббитов и кольцо: белые и длинные. Не в мантии правда — так, в пальто каком-то.
— Не пей эти таблетки, дочка. Не закрывайся, — вдруг сказал тот.
— Что, простите? — растерялась Катя.
— Откройся. Отпусти себя. Умеешь ты, — совсем уж непонятно сказал старик.
Смотря через плечо и не отрывая глаз от странного старика, она двинулись к подъезду. Старик следом не пошёл, просто стоял и смотрел. Взгляд его как приворожил Катю: горящий внутренним светом, добрый и светлый. И будто лёгкий ветерок волосы с бородой треплет. Она даже взгляд отвела, на верхушки тополей глянула — не шелохнуться. Обратно посмотрела — нет никого. «Ой. Глюки уже что ли? Нет, надо срочно нормально выспаться».
Перед сном посмотрела на таблетки. Слова всплыли в голове: «Не пей эти таблетки, дочка». Прогоняя наваждение, головой мотнула, выпила. Крепко спала, вообще без снов.
Вроде хорошо все, но весь день себе места не находила, беспокоилась: не хватает как будто-то чего-то. Три дня прошло в маете, все из рук валилось. Два раза на лекции так в мысли ушла, что преподавателя не слышала. Сидела на четвёртый день, взгляд уперев в таблетку, лежащую на ладони. На тумбочку положила, не стала глотать. Легла, свет потушила, в темноту окунулась, глаза закрыла, вслушалась. «Откройся... Отпусти себя...» — раздалось чуть слышным шорохом на грани сознания. Чувствует Катя — засыпает. Отметила в этот раз, что ощущение, будто на пороге чего-то стоит, но не позволяет себе переступить. Поняла вдруг — всегда до этого так было, держала себя. Вдохнула глубоко, выдохнула. И окончательно в сон проваливаясь, разрешила себе — можно.
Без перехода, как в столб влепиться с размаху, заглядевшись, или воды ледяной ведро сверху — ву-у-ух! Ветер вжимается в плоть, будто с налету упал в нечто упругое и дикая сила пытается утащить тебя дальше. Но упругость не пускает, держит — тело, руки.
Руки? Как-то странно ощутив свои руки, Катя скосила глаза. «Наверное мозг так устроен, что во сне мы не удивляемся», - подумала она. А так было чему — рук, как таковых, не наблюдалось. Крылья — да, крылья имелись в наличии: роскошные, искрящиеся и лоснящиеся чёрным бархатом. «Блин, неужели мои? — с восторгом подумала Катя, — Серьёзно?!»
Изогнув шею, которая стала такой удобно-гибкой и длинной, она осмотрела себя целиком. Ну как — целиком. Условно, но достаточно для первого впечатления. Дракон, скользящий дорогой ветра — шкура, как ночное небо, звездами горящее. И вокруг ночь и россыпь небесных огней. «А может, я и есть небо? Размахом крыльев всю вселенную объяла. В чешуйке каждой — часть её с мирами, что мерцают бликами во тьме ночной», — проснулось внутреннее вдохновение.
Катя попробовала пошевелить крыльями: пока как-то неловко — не знаешь, что делать-то, чтоб управлять, да и вообще — летать, это как? Первая эйфория схлынула, Катя задумалась: «А вот ветер исчезнет или сильнее задует — как управлять? Вдруг дерево, опять же... Я ж не умею!» Вслед за дрожащими мыслями паника начала тонкой струйкой заползать внутрь и уверенно окутывать сознание — полет сразу сделался сбивчивым, дерганным, ушло ровное скольжение.
«Что?! Опять?! И здесь?! Да что ж такое-то?!» — пойманной птахой забились мысли в голове.
— Не старайся. Просто лети, — послышался голос сбоку.
— Что? Кто здесь? — встрепенулась Катя.
— Меня зовут Смарги. Не бойся. Просто подумай, что хочешь. Крылья все сделают. Они часть тебя. Они понимают.
Рядом, чуть ниже, летел другой дракон, побольше. Он размеренно махал могучими крыльями и смотрел, повернув голову на длинной шее, на Катю. Глазами янтарно-желтого цвета.
Кате понравилась мысль, что крылья понимают. Немного глубоко подышала, выдохнула и решительно подумала: «Хочу веретеном через левое плечо крутануться». Тут же крылья закрутили тело штопором. Метнулась гибкое тело чёрным завихрением, блеснув калейдоскопом шкуры.
— Ух ты!! — невольно вскрикнула.
И пошла потеха: исчертив петлями звёздное небо и немного запыхавшись, она вспомнила о другом драконе и что не представилась.
— Спасибо за совет. Ты очень помог мне. Меня Катя зовут. Точнее там, во внешнем мире. А здесь не знаю как.
— Знаешь, — подмигнул жёлтым глазом Смарги.
Катя послушала себя. Вдруг поняла — и вправду знает.
— Вьенто. Так меня зовут.
Они ещё долго молча летели, ныряя и кружась в сплетение воздушных струй. Кате-Вьенто казалось, что её шкура впитывает свет звёзд и тело начинает звенеть от переполняющей его энергии.
На прощанье Смарги сказал:
— Завтра тоже здесь буду.
Утром Катя проснулась полная сил. Был выходной. Она занялась домашними делами, находясь мыслями в чудесном сне. Или не сне? В любом случае, она с нетерпением ждала вечера. Когда он наконец настал, легла пораньше, включила спокойную музыку и не заметила, как уснула.
И сразу в полет: тотчас завернула несколько стремительных виражей, проверив новый навык — просто летать.
Смарги не заставил ждать себя долго: мелькнула стремительная тень, заслоняющая звезды, и Катя-Вьенто встретилась взглядом с янтарно-желтыми глазами Смарги.
— Привет, — сказал он, — полетаем?
И они помчались, рассекая телами вихри воздуха, сплетая траектории своего полёта в причудливом танце стремительных тел и грациозных крыльев.
Вьенто забылась в этих оглушающих ощущениях и в какой-то момент потеряла чувство направления. Просто мчалась, погрузившись всей сутью в стремительность полёта.
— Осторожно! Назад! — вдруг хлестнул её крик.
Смарги всем телом и распахнутыми крыльями возник у неё на пути, сбивая скорость.
— Туда нельзя, — добавил он.
— Куда? — недоуменно и, немного раздосадовано вмешательством, спросила Вьенто.
И тут увидела сама: чёрное нечто в тёмном ночном небе. Это нечто угадывалось на первый взгляд только по отсутствию в этом месте звёзд. Присмотревшись, можно было увидеть что-то похожее на воронку. И оно звало, тянуло. Задумался на миг — не заметил, как ближе подлетел.
— Что это? — спросила Вьенто.
— Это смерть, — коротко ответил Смарги.
Помолчали, медленно летя в сторону от чёрной воронки — дурачиться расхотелось.
— Это чёрная дыра, которая пьёт силу звезд. Нас, звёздных драконов, сила звёзд питает, как земля кормит своим соком траву и деревья. Когда приходит наше время, мы, как и отжившая трава становится землёй, уходим в них своей сущностью, становимся частью их силы. Чёрная дыра, поглощает силу звезды полностью, и та умирает. Для звёздного дракона чёрная дыра также смертельна — выпивает досуха. Один способ есть избежать ее объятий — наше пламя. Как только почуял прикосновение жадных щупалец — надо жечь. Если промедлить, будет поздно. Я научу тебя.
И Смарги начал учить Вьенто выдыхать пламя. Руководствуясь его словами, она вслушалась в свое тело и вправду ощутила, будто затаившийся внутри на уровне живота, клубок огня.
— Обратись к нему, открой путь и выдохни. И это все то время, пока хочешь, чтобы огонь жег, — говорил не совсем понятные слова большой дракон.
Но Вьенто честно старалась. Вслушивалась, как-то пыталась открыть путь. Хотя в результате больше просто широко разевала пасть — пламя не вырывалось. Один раз только мелькнуло похожее ощущение — огонь в животе будто разгорелся, двинулся в сторону груди, запекло в горле и.... Лишь горячее дыхание вышло густым облаком пара, как из-под поднятой крышки кипящей кастрюли. Катя расстроилась, но Смарги её утешил тем, что у него тоже не сразу получилось.
Так прошла неделя: ночью яркие полёты, днем обыденные дела с мыслями, торопящими время к вечеру. Многие замечали усилившуюся рассеянность Кати: она стала ещё меньше общаться с окружающими, говорила коротко. Отметили, что, отвечая, она далеко мыслями, и меньше в этот момент в её речи сбивчивости и заикания — нет практически. Сама Катя этого не замечала.
Но вот случился тот день, который все поменял. В этот день Катя задержалась в институте, придя наконец домой поняла, что давно не убиралась. Пока все сделала, приняла душ — уже за полночь оказалось. Легла и моментально в сон провалилась. Очутившись в звёздном небе, полетела по все расширяющейся спирали — Смарги искать. Думала все, разминулись. Увидела какие-то сполохи вдалеке, отличные от мерцания звёзд, рванула, поняв чутьем — туда.
Стремительно летя в сторону странных сполохов, Вьенто наконец различила бешено бьющего крыльями и плюющегося огнём Смарги. Ещё миг яростной борьбы с пространством и стало понятно — его что-то держит. Это оказалась чёрная дыра: щупальца абсолютной темноты тянулись от неё к большому дракону и крепко окутывали его тело. Крылья ещё бешено молотили звёздное небо, огонь с ревом исторгался из пасти, отжигая одно щупальце за другим, но все новые продолжали свое жадное стремление, и видно было, что Смарги слабеет.
Вьенто суматошно закружилась вокруг, паника захлестнула ее, крылья начали неметь и полет стал походить на спотыкание калеки. Но в какой-то миг вдруг ощутила разгорающийся жар своего внутреннего огня. Он будто напоминал ей — я есть у тебя, я с тобой! Она почуяла мягкую, но мощную силу звезд, которая окутала её шкуру и проникла вглубь поддерживающим теплом. В душе её вспыхнула чистая ярость, которая соединилась с пробудившимся жаром и сковырнула застарелую внутреннюю заслонку.
И пламя хлынуло! Чистый поток ревущей огненной мощи исторгся из пасти гневной Вьенто и ударил в цепкие щупальца чёрной дыры! Одним ударом выжег половину, а новые, ещё не вцепившиеся в Смарги, отдернулись, будто испугавшись, обратно.
Тот, воспрянув духом, исторг не меньшую мощь драконьего пламени. Два потока огня, переплетясь в своём естестве, ударили в коварного врага, окутали и скрыли из виду.
Буйство пляшущих языков опало. На все стороны мерцающий узор звёзд ничего не заслоняло — противник был повержен.
— Это все ты, — сказал, чуть помолчав, Смарги. — Без тебя я бы пропал.
Вьенто смущённо и растерянно молчала: всё было так неожиданно, на неё обрушился стресс пережитого. Она закрыла глаза, выдохнула и отдалась лёгкому спокойному полёту. Внутри тлел её огонь, теперь она его знала.
Утром Катя проснулась со чувством странным, а точнее непривычным: будоражащее ощущение силы и всемогущества. На этой волне она быстренько накидала доклад ко второй паре, благо первой как раз не было. Считать ли совпадением, что темой доклада было символ дракона в мифах разных народов? Ей подумалось, что в такой день по-другому и быть не может.
Сама вызвалась зачитать свой доклад, вышла к доске: ожидаючи смотрела Зинаида Степановна, шушукалась аудитория — накатило ощущение дежавю. Катя вздохнула и попыталась начать — первое же слово споткнулось и задержалась на пороге судорожно стиснувшегося горла. «Бли-и-ин! Неужели опять...» — мелькнула паническая мысль. Но тут будто шорох крыльев раздался и на грани сознания возник вкрадчивый шелестящий голос: «Я с тобой. Я — это ты, а ты — это я, Вьенто».
Катя внутренне расправила бархатистые изящные крылья, услышала в животе набирающий силу жар своего пламени, вдохнула и выпустила его.
В конце доклада Зинаида Степановна с глубоким одобрением в глазах покивала уважительно головой, показав рукой — вот, дескать, пример берите. Аудитория замерла в молчании, в котором читалось легкое замешательство и внимательная заинтересованность.
А Катя прямо посмотрела в глаза Витьки Громова — в них тлело удивление, узнавание, любовь. И таял янтарно-желтый отблеск.
Номер карты 4100 1167 8477 9834 (ЮMoney), благодарю вас за поддержку канала! :)