В рамках последовательного изучения «Великого пятикнижия» Достоевского прочитал роман «Идиот» во второй раз. Скажу сразу, что два года назад эту книгу читал совсем другой человек. Я тогда был подвержен той трактовке романа, что предлагает Рене Жирар. Двойники, соперничество и прочее. Сегодня не об этом.
Чем примечателен Достоевский? На мой взгляд, самое главное достоинство его творчества состоит в многообразии интерпретаций. Мало того, что в основных его произведениях сложно вычленить сюжет, в привычном понимании, так еще и сюжетных уровней может оказаться несколько. Например, выявляют следующие: евангельский, символико-аллегорический, мифологический, романический и идейно-психологический. Так или иначе все эти уровни присутствуют в каждом романе пятикнижия, составляя единый монолит повествования. Какой из сюжетных уровней станет основным для понимания романа, каждый читатель решает для себя сам. Кому что ближе. Однако, любой из сюжетных уровней открывается читателю по-разному, в зависимости от эрудированности, вовлечения в чтение, культурного развития и т. д. Наконец, каждый волен трактовать выбранный уровень как захочет. Проза Достоевского всеобъемлюща.
Вернемся к «Идиоту». Понятное дело, что каждый может акцентировать свое внимание на определённом сюжетном уровне и сделать его для себя главным, но отрицать «доминирование» определенного сюжетного уровня в определенном романе не станет никто. Один роман более евангельский, другой больше символико-аллегорический и так далее. При первом прочтении сложно определить тот самый сюжетный уровень, что является главенствующим. Вот и сейчас мне кажется, что тогда я ошибся. Более того, мне кажется, что евангельский уровень сюжета в романе «Идиот» не так важен. Не важен в том качестве, в котором его обычно трактуют – князь-Христос, спасение блудницы и прочее. Это все есть, но, как мне кажется, о другом. Объясню позже.
Сложно начать с чего-то конкретного. Роман очень странный, хаотичный. Изюминка труднодоступна. С наскока разобраться во всех интригах и скандалах задача не из легких. Персонажи двоятся и иногда двоятся без всякой надобности, логики и авторского объяснения. Действующих лиц целая плеяда и почти все рано или поздно замешиваются в скандал или массовую сцену. Если «Преступление и наказание» это монолог, то «Идиот» – нескончаемый полилог. Несмотря на то, что критики пишут о ненужности многих персонажей и их сюжетных линий, я сильного диссонанса от их присутствия не обнаруживаю. Так или иначе, но любое лицо с его маленьким или большим сюжетом углубляет и детализирует роман. И пусть, что некоторые нити так и висят оборванные в воздухе, пусть многие исчезают безо всякого объяснения. Пусть. Эта подвешенность, недосказанность вновь возвращает нас к разговору об интерпретации текстов Достоевского.
***
В романе превалируют аллегорический сюжетный уровень и евангельский. Доля последнего, на мой взгляд, меньше и, повторюсь, проявляется в ином качестве, нежели трактуют обычно. Евангельский сюжет – это Мышкин. В то время как аллегорический уровень задействует вообще всех персонажей. Что вообще такое этот Мышкин? Это князь. Представитель известной, древней фамилии. Аристократ. Он не здоров, у него «проблемы» с женщинами. Мышкин какое-то время живет в Европе, лечится там. Мы знакомимся с ним в поезде, который возвращает его обратно в Россию. Здесь самое время поговорить об аллегориях. Расшифровывается несложно: Мышкин - это дворянство, «болеющая» аристократия. Идиот в первую очередь медицинский диагноз. То есть, мы можем четко уловить послание Достоевского: русская аристократия (дворяне, интеллигенция) вследствие умственной отсталости разной степени тяжести угасает, вырождается и не может продолжить свой род, свою историю. В чем заключается эта умственная отсталость? В полностью отсутствующем знании о своем народе. Дворянин, в том состоянии, в котором его описывает Достоевский, попросту не знает свой народ, не считает себя его частью. Как водится, нет пророка в своем отечестве и «лечиться» такой аристократ уезжает в Европу. Там он набирается сил, новых идей и понятий, которые везет обратно домой. Мышкин прямо говорит о том, что он приехал проповедовать. Причем, интересная деталь – проповедовать он приехал «своим». Ему нужен аристократический слушатель. В романе он как-то оговаривается, что искал встречи с семейством Епанчиных, чтобы его ввели в свет, в общество. Ни Рогожину, ни кому-либо еще ниже себя классом он ничего не проповедует. Если обратить внимание, то в среде простых людей Мышкин сыплет лишь расхожими христианскими истинами. Да, он представлен достойным человеком и достойным носителем этих истин, но вот плоды его деятельности сомнительны. Дерево узнается по плоду.
Как и в случае с многоуровневым сюжетом, не мое это открытие, что Мышкин и Рогожин суть единый русский народ. Мышкин – аристократический полюс, если удобно интеллигенция. Рогожин иная крайность, полюс реакционный в самом худшем смысле этого слова – консервативный вплоть до сектантства, дикий и необузданный, жестокий – простой народ, «чернь». Середина нам не показана, поэтому кажется логичным, что нормальный русский человек по Достоевскому возникает именно в гармоничном соединении двух этих типов.
Про Рогожина хоть и есть, что сказать, но он раскрывается скорее в своей противоположности Мышкину, который из основных четырех персонажей есть самый главный. Роман-то именно о нем! Поэтому продолжим: Мышкин и Рогожин стремятся овладеть Настасьей Филипповной. Ее образ олицетворяет страстную любовь-страдание, рай на земле. Первый стремится из жалости, второй из безумной влюбленности. Могу ли я сказать, что в этом треугольнике разные полюсы одного народа борются за право страдать? Возвышенно, по любви. Ради «великой цели» и «большого дела». Интеллигенция из жалости и долга –любить народ и страдать за него; вместо него. Простой человек из покорности обстоятельствам и высшим силам/смыслам. Вместе их стремление отображает мессианскую идею и характер русского человека. Интересно, что любовь-страдание в лице Настасьи Филипповны наверняка погубит интеллигенцию и сама сгинет в толпе. Мне кажется, расшифровка с моей стороны здесь будет лишней.
Проповедь Мышкина терпит неудачу. Вообще, поразительно насколько она злобная и лишенная конструктива (речь идет о званном ужине у Епанчиных). Относительный успех ждет Мышкина лишь с группой молодежи – Келлер, Бурдовский, Ипполит испытывают положительное влияние князя и в некотором роде меняются. Тут тоже можно пофантазировать: проповедник европейских идей терпит поражение в высшем обществе. Среди состоявшейся аристократии он выглядит нелепо. Другое дело кружок нигилистов - выходцы из народа, стремящиеся стать новой властью, новым дворянством. На них он оказывает непосредственное влияние.
Так почему же Мышкин потерпел фиаско? Достоевский предлагает очень простой ответ: любое, пусть самое бескорыстное и доброе стремление, без Бога, без Христа обращается в зло. Интеллигенция, привезшая из Европы новые политические веяния, права и свободы, завезла вместе с ними и плевелы материализма со всеми вытекающими последствиями. Мышкин, возвращаясь из-за бугра с целью узнать Россию и проповедовать в ней, не верит в Бога (на прямой вопрос Рогожина он отвечает крайне расплывчато – тоже символ!), следовательно, вся его деятельность мертва по своей сути – в ней нет глубины, нравственного и морального стержня. Одни лишь вершки, которые какое-то время и обеспечивают некоторый успех (те самые расхожие христианские истины). Почему же невозможно достижение всеобщего блага вне Бога? Это главный вопрос всего творчества Достоевского. Надеюсь, мы найдем ответы в «Братьях Карамазовых». Однако, для читателя знакомого с русской философией кое-что уже должно быть понятно.
***
Мы приближаемся к финалу. Самое время поговорить об Аглае, антиподе Настасьи Филипповны, о любви-счастье, о подлинном рае. Показательно, что полюсу-Рогожину подобное чувство вовсе не открывается, а полюс-Мышкин отворачивается от нее – по этому поводу очень примечателен диалог Мышкина с Евгением Радомским, из которого мы можем заключить, что никакое добро не стоит того, чтобы ради него совершилось зло. «Что ложью началось, то ложью и должно было кончиться <…>». В этом диалоге чуть ли не весь роман объясняется!
Исходя из вышеописанного символизма, можем ли мы представить, как все должно было быть? Интеллигенция и простой народ должны были бы объединиться, взаимно научая друг друга и стремясь к деятельной любви-счастью. Увидеть эту любовь-счастье возможно лишь с Богом (Мышкину она оказалась доступна через посредничество европейских идей, косвенно основанных на христианской этике и морали). Вне Христа это будет разрушительная погоня за раем на земле - любовь-страдание. Смирение и эволюция против гордости и революции.
Напоследок, о евангельском уровне, где считается, что Мышкин – это Христос. Зачем цепляться за планы и начатки романов мне понятно. В какой-то мере это может пролить свет на интерпретацию текста. Но разве Мышкин «положительно прекрасный человек»? Мы видим, что нет. И попытки цепляться за эту устоявшуюся характеристику, на мой взгляд неверны. Да, Достоевский планировал так. Но. Есть нечто сверхчеловеческое в творчестве – Достоевский задумал одно, а в процессе «откровения» вышло иное. Мышкин никакой не Христос и даже не антихрист. Он из гуру – проповедник, несостоявшийся лидер какого-нибудь движения или секты. Именно в своей пародии на Христа, без самого Христа, он так глубоко падает. Как видим, и здесь без Бога не обойтись.
Не роман, а притча. Смерть Настасьи Филипповны не является финалом, если мы говорим о символе – вот-вот достигли рая на земле, как тут же его и убили, соединившись в этом приступном акте. И так бесконечно, раз за разом, одна «Настасья Филипповна» будет сменять другую, пока, наконец, тяжким трудом и терпением не будет обретена «Аглая».