В малиново-черничном дне ты заблудишься как в пустом лесу.
Когда выпадет первый снег, он растает как сон с утра.
И в звенящей стрелой тишине, холодно мне как псу.
Замерзающему под луной, между искр своего костра.
И не петь нам песен вновь, не катать по полу мячей.
Шелестящей листвой у ног, нам не стать, нам не быть.
Уходящих в моря кораблей, в трюмах нам не зажечь свечей.
В белых халатах врачей, вены скальпелем не открыть.
Мой спасательный огонек, в мраке уличных фонарей.
В серых лицах прохожих душ, в красных днях календарных дат.
Торопило время вперед, пело песню свою скорей.
Посылало на бой сыновей, укрывало пеплом солдат.
Костерок мой, оранжевый чай, белой ноткой жасмина вкус.
Отмечали карандашом, подрастали когда в плечах.
Был герой, канонады сказ, был с огромной душою трус.
Жил на ниточке под рукой, скрипнув дверью - меня встречай.
Скоро выпадет первый снег, скоро кончится долгий дождь.
Распахнется на зеркала шелест белого лепестка.
Скоро кончится старый век, успокоится в теле дрожь.
И парным молоком по губам, словно запах тумана с листка.
Ты заблудишься во дворе, будешь долго стоять и смотреть.
И на ниточке под рукой, я тебя уведу от зимы.
Спи мой Ангел спокойно, с тобой будут впредь…
Мой чернично-малиновый день, мои смех, шелест листьев и сны.