(сентябрь 2015)
Летний сезон прошлого года я провела, крутя педали. Обретённый на Юноне велосипед стал моим лучшим другом. Я объездила на нём половину Питера и стала добавлять в ленту своих подписок блоггеров-велопутешественников. Ребят, в отличие от меня, носило аж по всей Европе, они в красках рассказывали о своих приключениях и неприятностях в дороге. Миллион ярких событий приносил им каждый день.
Велопутешествовали, казалось, все! Девочка Дина, с которой я ходила на языковые курсы, улетела в Испанию, где прямо из аэропорта умотала на горном велосипеде в Португалию. И путь её длился четыре месяца. Это было серьёзным испытанием, ведь много времени она и её подруга преодолевали — ни много, ни мало — Пиренеи.
Читая посты, рассматривая фотографии, я думала: вот где настоящая свобода. И у меня родилась мечта также объездить Европу. Какое-то время я даже думала, что смогу использовать свой складной Forward.
Беззаботно катаясь по благоустроенному городу, где самые сложные подъёмы — на гранитные ступеньки или на мосты через Неву, мне казалось, что для того, чтобы куда-то поехать, нужны только сбережения и смелость. Я считала, что для начала хорошо бы съездить «в разведку», проехать для начала от и до проспекта Стачек, а затем выехать за пределы города. Казалось, что если у меня получится преодолеть страх в направлении, что ведет непосредственно на границу с Эстонией, значит, я докажу себе, что всё возможно.
Маленький успех окрылил бы меня. Мне пришлось бы вернуться в город, осознав, что тест-поездка получилась, и тогда я бы точно решилась. Но… страх, что страха не станет и мне придётся действовать, останавливал меня.
Как и все теоретики, которые отдаляют практику, я много взвешивала. Подсчитывала, сколько понадобится сбережений на еду, когда лучше ехать, чтобы было ни жарко, ни холодно и чтобы в садах и на полях выросли плоды для перекусов. Я думала, как буду ночевать в дороге, узнавала, сколько стоят плащ-палатки. Мне было неясно, как преодолеть страх перед сном в природных условиях или вообще у дороги, если придётся. Фантазировала, как будет меняться маршрут в зависимости от обстоятельств или как я начну вдруг менять его по своему желанию.
Я искренне верила, что однажды смогу снарядиться и поехать. Много времени проводила в гугл-картах в режиме просмотра улиц, измеряла расстояние пешком от города до города. Представляла себе, как поеду по трассе Е20 от Питера. Записывала в план каждую деревеньку на пути и города: Раквере, Таллин, Пярну, Ригу, Юрмалу. Дальше как в тумане, как говорится. Мои следы, скорее всего, затерялись бы в где-то в Амстердаме. А может быть, в Португалии, а может быть, в Монако.
Люди, которым я рассказывала о своих намерениях, подмечали, что мне нужен психиатр горный велосипед. Что в пути могут пробиваться колёса, что всё, что я буду использовать в дороге, будет иметь короткую износостойкость. Говорили, что мне, как альпинисту, следует продумать каждый грамм, который я решу брать с собой, поскольку вещи будут мешать передвижению, если их будет мало-мальски больше. Спрашивали, как я буду переживать плохую погоду, смогу ли нормально чувствовать себя без душа, путешествуя с минимумом отелей. Интересовались, известно ли мне, как сложно и опасно ехать по автострадам, где ездят фуры и автомобили на больших скоростях. Мне также говорили, что у меня, скорее всего, нарушится гормональный фон и обмен веществ.
Да. Причин для сомнений было много. Интересно, что я чувствую теперь на этот счёт? Во-первых, думаю, что была странной девушкой со странными мечтами. Во-вторых… и теперь живу с тем, что хотя не списала их со счетов навсегда, но и не сделала реальностью. Мне по-прежнему хочется продегустировать путь по Европе на скорости велосипеда.
И всё же, как бы ни сложилась дальше жизнь, я уже теперь понимаю, что эти планы лелеяла не зря. По меньшей мере, ради идеального двадцать седьмого дня рождения. Того, что приключилось, попросту не состоялось бы, если самой мысли не крутилось в моей голове и если бы, конечно, рядом не случилось отзывчивого друга детства.
— Привет. Что делаешь?
— Ничего. Может погуляем вечером?
— Слушай, у тебя вроде были велики сестры и твой.
— Их давно нет. А что ты хотела?
— Ах, как жаль. Да покататься просто. Не хочется, чтобы кто-то пришел и стол накрывали, всё это, знаешь…
— Ну я могу знакомых поспрашивать.
— Тоже тогда спрошу, может мама знает, у кого есть.
Велосипеды нашлись. Мне достался подростковый с тормозом от педалей, а Паше что-то с переключающимися скоростями.
— Чего, куда поедем?
Мы прокрутили пару кругов по ближайшим улицам и как-то незаметно поехали, куда глаза глядят.
— Идеальный день рождения. Мне так нравится на велике кататься. Мой в Питере угнали.
— Как?
— Не знаю. Во дворе железные ворота. Потом домофон. Замок на нём висел. И всё равно угнали. У нас много неблагополучных семей во дворе, и я думаю, что своровал кто-то свой. Знаешь, как я плакала, когда не нашла его на месте! Еще намыла его накануне. Так любила его. Прошлое лето всё прокаталась. Мечтала о велопутешествии по Европе.
— По Европе? Это же так… так много!
— Да, но представь себе — едешь вот так, едешь. Поля, леса, не знаю… яблони, моря, горы. Сверху небо-небо-небо. А ты всё едешь, любуешься всем этим. Классно же.
— А хочешь, до Румынии доедем?
— Мы с тобой? Завтра?
— Сегодня.
— А Румыния далеко на велосипеде?
— Понятия не имею. Часа два. Или четыре… Поедем?
— Сейчас третий часа дня… Как мы вернёмся-то ночью?
— Ну давай до куда доедем, до туда доедем. Там посмотрим. Я, честно говоря, готов в поле ночевать ради такого.
Я была не готова. У нас ни лея с собой не было, ни одежды теплой. Но под эту короткую беседу мы выехали из маленького нашего родного города по холмистой, в трещинах и многочисленных ямах дороге, кое-как кое-где «заштопанной», а участками просто засыпанной щебнем. Спусков было значительно больше, чем подъёмов. Это означало, что обратно нужно будет поднапрячься.
Неожиданно начался ливень. Наверное, мы продолжили бы ехать под дождём, если бы внезапно не увидели в лесу ресторан румынской кухни с гостевыми беседками на территории. В одной из них мы укрылись от непогоды.
Дождь, казалось, не закончится. Хотя, не думаю, что он действительно был долгим. Скорее всего, только показался таким. Переждав, когда он закончится, мы решили ехать дальше. Мой велосипед весь дребезжал, быстро скатываясь с очередной горки. Природа преобразилась от свежести, при этом было тепло. Растения вдоль дороги очистились от пыли и краски стали еще более сочными. А воздух, насыщенный озоном, придал путешествию ощущение головокружительного счастья.
Дорога сделала поворот и мы оказались в селе Руска. В нём было всего пару дворов с простыми домами за деревянными заборами. Перед ними (и перед нами) простиралось ровное золотисто-жёлтое поле, превращающееся вдали в зелёный лес. Мы стали черпать ведром питьевую воду из очередного колодца. Меня охватило благоговейное умиротворение.
К сумеркам мы проехали чуть больше двадцати километров в сторону границы. Я так была благодарна этому дню и Пашке за путь, за новый опыт, новый взгляд на Молдавию. Пусть вот так, просто катаемся, по сути, вблизи от дома, но по духу это настоящее приключение и у нас чувство, что мы уже где-то очень далеко. Зрительные впечатления, эмоции и настроение — улёт! И я убедилась ещё сильнее, что путешествие со скоростью велосипеда не сравнимо с поездкой на машине.
Я уже еле передвигалась, когда мы увидели переполненные деревья диких груш, растущих на краю дороги. Мы набрали их много. Не только в рюкзак, но и заматывали килограммами в футболки. А затем отправились в обратный путь. Ехать стало совсем невозможно, мешал лишний вес. Почти не сдвигаясь с места на своем велосипеде без переключения скоростей, я думала: нам точно нужны эти груши? Я шла пешком даже на ровном месте, где налегке могла бы ехать. Было огромное желание лечь под любой куст, проспать до утра, наутро всё-таки доехать до границы и вернуться домой на следующий день. Но мы остались без связи и не могли предупредить своих домашних об этом. Я, в принципе, понимала, что дома итак наверняка уже кипиш. Ночевать под открытым небом хотелось нам обоим, и мы договорились, что когда я приеду в следующий раз, мы выберемся куда-нибудь с ночевкой (не выбрались).
Сумерки сменились теменью. Фонарей вдоль трассы не было. Фары машин слепили нас очень сильно. Почти всё время водители включали дальний свет, сигналили нам отчаянно, хотя мы находились на обочине каждый раз, пропуская их. На обочину мы отходили, даже если она не сулила ничего хорошего. От фар и сигналов стала раскалываться голова. Кроме того, сложности были в сплошных подъёмах, ямах и участках дороги, не покрытых асфальтом. Мы менялись велосипедами, но всё равно большей частью я шла пешком. Наш обратный путь я ненавидела. Злилась. Но усталость прошла, как только мы въехали во двор. Я поняла, что на сегодня это лучший день рождения в моей жизни.
