Дорогие друзья, предлагаю вам новую работу автора Эрнеста Прохорова.
***
Больничная палата. Приглушённый свет. Закрытые жалюзи, не пропускающие естественного освещения. В центре стояла больничная койка, где лежал больной с бледным цветом лица, изрядно иссохшими и потрескавшимися губами и уставшими глазами, уставившимися в одну точку. Худые, покрытые венами морщинистые руки покоились на животе умирающего пациента. Вдруг в палату вошёл высокий мужчина в дорогом костюме. Вид он имел уставший, волосы растрепались. Звали его Сергей. Он был слегка вымотан и раздражён: мать больна, на работе кавардак, да и в личной жизни не так уж всё и гладко.
— Ну здравствуй, — сказал Сергей.
— Мы разве знакомы? — удивился старик.
— Да, — Сергей не хотел грубить отцу, не хотел выливать на него весь гнев, он только хотел понять почему этот человек бросил его много лет назад, — Я твой сын. Сергей.
Старик поднял недоуменный взгляд и присмотрелся к человеку, назвавшему себя его сыном.
— А! Точно. Я ждал тебя. Серёжа! Серёж, заходи, — жестом пригласил отец сына.
— Я не просто так откликнулся и пришел. Мне нужно кое о чём тебя спросить… — стараясь сдерживать поток других возникших вопросов, сказал Сергей.
— Да, да… конечно, задавай, — отец привстал, чтобы лучше рассмотреть сына.
— Для начала хочу знать, зачем ты хотел меня видеть?
— Просто пообщаться!
— Говори честно. Ты бросил меня двадцать лет назад. А сейчас вдруг я тебе понадобился.
Старик побледнел и стушевался.
— Мне… я знаю… неловко такое просить… мне нужны деньги. Я умираю, сынок. Если мне не сделают операцию, я умру… а я не… понимаешь.. я банкрот сейчас… мою фирму закрыли, а половину всего состояния я отдал банку за долги… у меня сейчас туго с деньгами, понимаешь? Мне нужна помощь, — с мольбой взглянул на сына больной.
— Ты хочешь жить? — угадал Сергей. — А если я оплачу операцию, ты выживешь?
Старик широко раскрыл глаза и утвердительно кивнул. Вдруг Сергей рассмеялся так громко, как никогда не смеялся раньше.
— А я, дурак, думал, что ты захочешь объясниться, поговорить по душам перед смертью или просто, попросить прощения… Боже! — неожиданно посерьёзнел Сергей.
— А зачем мне…, — чуть испуганно начал старик, — зачем мне просить прощение? Я что обидел тебя… или…
— А? Нет, нет, нет. Ты не обидел меня. Ты предал меня и мою мать. Слушай, у меня такой совсем простой вопросик! Почему ты ни разу не задумался, что у тебя есть семья? Моя мать все двадцать пять грёбанных лет растила меня одна, — говорил Сергей, — Она бросила институт, она не сделала карьеру, она даже не вышла второй раз замуж. Все верила и ждала, когда ты вернёшься. А сама за гроши чистила, прошу прощения, сортиры.
— А что мне до твоей матери?! — не растерялся и грозно зашипел старик, — Я тебя породил, а ты не можешь мне жизнь спасти! Может, и к лучшему, что я от вас ушёл! – выплюнул он.
— Да моя мать святая женщина! Она из-за тебя сорвала своё здоровье, поэтому я с тринадцати лет работал, как вол, в то время как другие ребята учились, играли, радовались жизни! Но только не я.
— Да в том-то и дело! Твоя мамаша не святая! Она та ещё дрянь! Ревновала меня к каждому кустику, читала мне нотации! Мне! Взрослому мужику читала мораль! Поэтому я и ушёл от неё! Мне просто надоело, что эта ненормальная постоянно меня контролировала! Я смотрю, такого же моралиста и воспитала. — почти кричал от злости старик, — Если у тебя нет денег на операцию отцу, тогда вали нахрен!!!
Худое лицо отца сморщилось от сильной боли. Сердце его началось биться чаще. Видимо, столь негативный разговор сильно ухудшил состояние и без того больного человека. Сергей стоял в дверном проеме и смотрел на мучение отца. Радость переполняла его в этот момент. Он чувствовал прилив энергии, был готов скакать от счастья, словно восторженная семилетняя девчонка, которой купили новую куклу. «Наконец этот ублюдок сдохнет, пусть мучается», — думал Сергей.
— Твою ж мать! Как же больно!!! В…рач… где он?! Мне н-нужен укол… обезболивающее…
— Ах! Тебе больно? — засмеялся Сергей, — Почувствуй ту боль, которую перенесла моя мать! Удачи! — Сергей вышел из палаты, громко хлопнув дверью. Он весь трясся, не мог прийти в себя, одолевало желание кого-то избить до полусмерти или размозжить кому-нибудь череп.
Тем временем, старик вытаращил больные красные глаза. Тело билось в конвульсиях. Руки сжались крепко в кулаки. На лбу выступила сильно пульсирующая жилка. Из палаты доносились стоны, которые становились всё громче и громче. В тот момент в коридоре у Сергея появилось горячее желание растерзать, разорвать на части подонка-отца, а останки изувеченного тела скормить голодным собакам.
Интересно, что хуже? Умереть от удара топора сразу, или лежать в одинокой больничной палате и медленно умирать от боли. Пожалуй, второе, — подумал Сергей.
Он достал айфон, который все это время лежал выключенный в кармане. На него пришло около шестнадцати уведомлений. Среди них были восемь звонков, текстовые и голосовые сообщения от замдиректора, от личных помощников и членов совета директоров. И лишь одно сообщение было от сиделки его тяжелобольной матери. Это насторожило, Сергей тут же набрал сиделку.
— Анна, что случилось?
Девушка сильно плакала. Это еще больше напрягло Сергей.
— Да что произошло, говори же?!
Анна всхлипывала, проглатывали некоторые звуки и тяжко дышала.
— Сергей Владимирович… ваша… Мама… она… умерла, — уже рыдала девушка, — У неё случился сердечный приступ, я вызвала врачей, но ее так и не уд…. удалось.. спасти...вы
У Сергей создалось ощущение, что все это лишь иллюзия. Все это лишь мрачные видения, части кошмарного сна, который съедает остатки твоей здоровой психики. Ужас переполнил Сергея. В тот момент захотелось снова очнуться рядом с матерью, снова услышать ее нежный, до боли родной голос и почувствовать на себе взгляд, полный любви, заботы и спокойствия, которого так не хватало последние дни.
— Вы… ваша мама звала вас. Она сказала мне, что… должна вам что-то сказать… но вы… я вам звонила… но вы не отвечали… ваша мама говорили, что умирает и хотела сказать вам… что-то… что-то личное…
— А ты где была! Ты не могла оказать ей помощь?! За что, блин, я тебе плачу?! — орал на все отделение Сергей, крепко сжимая в руке телефон.
— Но ведь я не врач! — рыдая, оправдывалась Анна, — что я могла сделать…И потом вам следовало ее положить в больницу!
— Мне, что делать нечего! Уговаривать ее лечь в больницу, если она наотрез отказывалась!!!
Мать Сергея и вправду с детства не любила больниц и побаивалась больничной обстановки в окружении незнакомых ей людей.
Сергей изо всей силы швырнул телефон об стену. Тот разлетелся на мелкие осколки. Некоторые медсестры замерли на месте, словно статуи, наблюдая, как Сергей, едва волоча ноги, тяжело опустился на близстоящую кушетку. В его голове вихрем закружился целый поток негативных мыслей, все больше погружающих в апатию и глубокое уныние.
«Сука!!! Сука!!! Что за сучья жизнь?! Почему?! Как это могло произойти?! Почему именно со мной?!? — Сергей в мыслях ругал всех, — Эти ублюдки не приехали на вызов вовремя?! Ведь окажись они на секунду раньше, мать была бы жива?! Мрази!!! Я не успокоюсь, пока не засужу эту гребанную шваль!!! Это из-за их халатности я потерял все!!! Все, что пытался сохранить все эти годы…»
Шел ливень. Город накрыли тучи. Нескончаемый поток дождя хлестал по лобовому стеклу, перекрывая видимость. Сергей мертвой хваткой держался за руль, стараясь сосредоточиться на дороге, но в то же время со всей злости давил на газ. Его БМВ нёсся по насквозь промокшей трассе с огромной скоростью, что для такой погоды довольно опасно.
«А может, это я виноват?! Может, это я не оказался рядом с матерью в трудный момент!!! — продолжал терзать себя Сергей, — Как я мог оставить мать с этой тупой девчонкой, которая нихера не умеет!!! Зачем я поехал к отцу, зачем я на это повелся… надо было быть рядом с матерью… я столько всего не успел ей сказать перед смертью… а ведь она так и не смогла попрощаться со мной».
Впервые Сергею стало тошно. К горлу подступил ком, слезы, словно дымовая завеса, мешали нормально видеть, глаза слепил яркий свет, откуда-то позади яростно сигналили фуры. Сергею так и хотелось надавить на газ, как можно сильнее, съехать с трассы, разбить машину об ограждения, истечь кровью и медленно ждать своего конца. Ему не хотелось жить дальше, на душе пустота, ненависть и злость ко всем людям и судьбе. Впервые он ненавидел себя так же сильно, как и собственного отца все эти годы. А страшнее всего, приехать в совершенно одинокую квартиру, зайти в комнату матери и не найти там никого, кроме сплошной пустоты и одиночества.
В глубине души Сергей начинал медленно понимать, что у него больше никого нет. Нет матери, которая так и не успела высказаться перед смертью. Вина мучила Сергея, ведь его не было рядом с умирающей матерью. Столько времени он потратил на своего отца, но не задумался, что где-то в другом конце города
умирает женщина, давшая ему жизнь и воспитавшая его. Он платил столько денег сиделкам, няням, соцработникам, гонясь за карьерой, что постепенно позабыл о своём самом родном человеке.
Сергей не выдержал, вытащил из бардачка где-то завалявшуюся пачку старых сигарет «Winston». Он достал одну, щелкнул металлической зажигалкой и глубоко затянулся, потом взял следующую. Сколько он уже не курил? Год? Два? Может, три… он облокотился о руль и нервно смотрел вдаль, как молния рассекает пасмурное небо, тяжело дышал, тем временем сжимая в зубах догорающую сигарету…
Сергей протянул дрожащим голосом лишь одну фразу.
— Господи, прости…
Вдруг Сергей развернул машину и со всей силы надавил на газ. Спустя час он шел по хорошо освещённому коридору больницы. Он подбежал к стойке администрации и спросил о состоянии своего отца:
— Я сын Владимира Михайловича, — сказал Сергей, — Мне срочно нужно знать о его самочувствии? Я готов оплатить ту операцию…
— Секунду, сейчас посмотрю…ах, — вскрикнула медсестра.
— Что? Что такое?! — Сергей побледнел, в горле пересохло от сильного волнения.
— Мне очень жаль, — простонала медсестра, — Он… то есть, Владимир Михайлович Злобин скончался сегодня в утром в 9:55. Сразу после вашего утреннего визита…
Сергей облокотился о стойку, и медленно заплакал. Крупные слёзы бежали по его лицу. В мыслях было лишь одно: «подвёл мать, убил отца, а что дальше…» — винил себя Сергей. В тот момент ему хотелось взять что-то острое и просто перерезать себе глотку, наконец воссоединившись с покойными родителями...
***
С приветом, Ухум Бухеев и автор рассказа Эрнест Прохоров