Когда после тренировки Анатолий Иванович и Игорёк шли от вышки к перрону, Игорёк сказал:
- Спасибо за науку, - потом, помолчав добавил, - И за тренировку большое спасибо.
Анатолий Иванович кивнул, мол, «не за что» и спросил про Палыча – как он? Игорёк только пожал плечами.
- При нашей работе, чтобы просто общаться нужно в одном экипаже работать. А почему Вы спросили?
- Ты сказал про тренировку, вот я и вспомнил, кто реально должен учить, - вздохнув, ответил командир звена.
Потом увидел, что Игорёк помрачнел, восприняв это как упрёк в свой адрес добавил:
- У тебя тоже получится.
В это время он подошли к перрону, по которому пронеслась машина скорой помощи с мигалкой и сиреной.
- Срочное санзадание что ли? – сказал Игорёк.
- Да вроде никого за нами не было, - с сомнением сказал Анатолий Иванович, - а если бы перед нами прилетели, что уже бы давно уехали.
В АДП, где наш экипаж сдавал задание, диспетчер был очень мрачен и, забирая задание на полёт только покачал головой со словами:
- Надо же какое несчастье.
- А что случилось-то? – раздражённо спросил Игорёк.
- А вы, что не в курсе? Вы же только на перроне были…
- И что? - прервал его командир звена.
- Так Палыч под винт попал, - ответил старый лётчик.
Игорёк почему-то подумал, что так он на фронте сообщал трагические новости о тех, кто не вернулся с задания. Подумал и ужаснулся. Это же Палыч. Это же Палыч. Это его вот только, что через перрон везла скорая.
Есть в поршневой авиации команда: «От винта!». Простая такая команда, которая , по сути, есть завершение подготовки к полёту, и забота об окружающих напоминающее всем какая моща у меня под капотом так что лучше отойди на безопасное расстояние, и начало самого полёта.
Эта команда настолько естественна для любого пилота или авиатехника, что даже трудно найти аналог в обычной жизни, как объяснить её обязательность. Умываться и чистить зубы каждое утро? Так сильно опаздывая поутру, можно пренебречь этими привычными процедурами, что максимум может нанести ущерб, разве, что репутации. В случае отсутствия команды, предупреждающей о начале запуска последствия, могут быть трагическими. Например, как в нашем случае.
В кабине самолёта, на котором собирался лететь Палыч авиатехник проводил практические занятия с молодым механиком. Цель занятий – предполётная проба двигателя АШ-62ИР. Стажер исправно давал команду «От винта!», но путал дальнейшие действия и наставнику приходилось заставлять стажёра всё начинать сначала. После пятого или шестого раза стажёр уже забыл давать положенную команду, а раздраженный слабой подготовкой обучаемого наставник этого не заметил. Проезжавший мимо заправщик не оставил Палычу шансов услышать характерный звук стартёра.
Раздражённый техник и его ученик так и не поняли, что произошло, когда к самолёту бежали люди со всех сторон и только выключив двигатель, они увидели лежащего под винтом человек с развороченным животом.
Ещё через минут-другую прибежала врач из стартового медпункта и приняла меры, которые необходимы в такой ситуации. И ещё потребовала всем убраться подальше очень грубыми словами. Даже командир эскадрильи не смел ослушаться.
Скоро к лежавшему на перроне телу подъехала скорая куда очень быстро погрузили Палыча. Оставшимся коллегам оставалось только надеяться на лучшее, хотя в это лучшее верилось с трудом.
Все попытки узнать в городской больнице состояние пострадавшего наталкивались на стандартное: «Идёт операция».
Когда позвонил командир эскадрильи и представился, что он самый главный лётчик в Энске и ему нужно докладывать в управление о сучившемся, дежурная медсестра мгновенно сменила тон и ответила:
- А тогда другое дело. Если Вы главный, я сейчас пойду в операционную и попрошу на время прервать операцию, чтобы хирург подошёл к телефону и доложил, как идёт операция.
- Хорошо, - сказал находящийся в шоке главный лётчик города Энска, - я подожду.
- Что? – заорал голос на том конце провода, - Вы, что там вообще ох*ели?
- и бросила трубку.
