Краткое содержание предыдущего рассказа. (Он опубликован под заголовком "Ох, какие женщины..."). Неизвестная дама пыталась уличить Василия Васильевича в измене.
Праздники городок не забывал. Вот и на этот раз в центре под взглядом не только сохранившегося, но и оживлённого свежей краской вождя мирового пролетариата гремела музыка, дымились шашлыки… - народ гулял. Не упускал случая и Василий вывезти на такие мероприятия семью. Давно не виденных знакомых встретить, за уличным столиком семейно посидеть – такое детям нравится…, да просто – поднять настроение! Динамики грохочут, ведущая что-то бубнит в них глуховато, кто пляшет, кто ест, кто просто стоит. Вдруг клубная аппаратура вместе с нарядными певичками затихла, и ведущая объявляет: «Внимание, приз! Его получит тот, у которого в кармане окажется фотография тёщи!».
Василия Васильевича это позабавило. В далеком детстве у него была оч-чень красивая и страшно интересная книжка под названием «Это футбол» с разными незабываемыми футбольными историями. Так вот, то ли в ней, то ли где позже он прочитал, как на одном бразильском стадионе перед матчем на футбольное поле выкатили автомобиль. И объявили всё то, о чем рассказала только что ведущая. Там, в далекой Америке, двадцать тысяч зрителей огорченно смотрели, как невостребованный автомобиль укатили назад под трибуны – хозяин ему не нашелся. Вот и Василий негромко усмехался рядом стоящей жене, кратко пересказывая бразильские события.
Но та его хихиканье не приняла. Полезла в сумочку, достала паспорт, из паспорта – фотографию своей мамы. Отдала немного опешившему мужу и толкнула: «Иди за призом». Знала, что не сразу среагирует, подождала несколько секунд и подтолкнула опять: «Иди, иди!».
Да, быть в центре внимания толпы Вася по жизни не любил, каким бы ни был повод, даже приз. Но тут – никуда не денешься…, он неуверенно двинулся в сторону дамы с микрофоном. Народ затих, все провожали Василия взглядом без всякой зависти, но с большим удивлением, выдавая себя смешками и репликами. Идентифицировать тёщу, понятно, никто из организаторов не собирался, и приз выдали без всяких формальностей под одобрительные слова ведущей о хороших зятьях, уважающих своих тёщ, а, значит, и крепких семьянинах.
К жене Василий возвратился под аплодисменты и с большой упаковкой макарон: какой семьянин – такой и приз! Возбужденно пообсуждал с женой, немного успокоил пульс и отошел кинуть приз в багажник автомобиля – не с ним же маячить. Вот тут и началось!
- Что, хороший семьянин, говоришь?! – За спиной стояла та самая дама из магазина с теми же глазами-буравчиками, какая-то раскрасневшаяся и еще более нахальная. И понеслось из неё такое обличительное! Мол, ни стыда, ни совести у людей не осталось: мало того, что втихаря творят непотребное, так еще и не стесняются на людях правильных из себя корчить…
Василий почувствовал в себе знакомый холодок трусости, но прошлая встреча сошла за тренировку, потому он почти дружелюбно спросил:
- Пьяная, что ли?
- Да, выпила, а тебе-то что. Праздник, имею право!..
Тут Василий ей не поверил: вряд ли эта колючка ограничивается одними праздниками… Но это было не его дело – больше беспокоило то, что жена где-то рядом, и ей точно не понравится его общение с незнакомкой, - сколько раз уже нарывался на трёпку… Дама расчетливо уловила, как он оглянулся, и уже почти злобно пошла в атаку:
- Сейчас вот пойду и всё расскажу твоей жене!
Переход на «ты» и неожиданная агрессивность сработали: Василий неожиданно почувствовал себя настоящим мужиком. Какая-то … будет ему жизнь еще портить! Он разозлился, он запсиховал! И не стал, как прошлый раз, трясти перед ее глазами ладонями, а просто схватил её за пальто и дёрнул так, что полетели пуговицы:
- Пошли!
- Куда?.. – Дама вдруг удивительным образом точно стала похожа на матрешку - обмякший колпак заварного чайника. Куда делись наскок и злой блеск в глазах, всё слетело, она сама струсила!..
- К жене! Ты же сама хотела все ей рассказать! Иди, рассказывай!.. – Василий уже без церемоний орал на «ты», но при этом и понимал, что слегка блефует. Кто знает, как жена на все это…
Неизвестно, чем бы всё закончилось, только эту бурю в стакане воды внутри шумного праздника успокоила подруга дамы. Тоже пьяненькая, но веселая, она подскочила и со словами «чего ты тут застряла, пошли в компанию» потащила её с собой. Любительницу портить праздники такой финал, пожалуй, устроил, но плюнуть-то надо: «Погоди, ты меня еще плохо знаешь!» - заорала уже через толпу, без возможности ответить, давая понять, что Вася по-прежнему у нее на крючке.
Сев в машину, жена заметила его вдруг совсем не праздничное настроение: «Чего опять не так? За тёщу обиделся?».
И Василий рассказал всё как есть. И о той встрече в магазине, и о яблоках в ведрах, и вот сейчас опять пришла нервы трепать, чего ей надо – непонятно…
- А кого-кого она тебе в любовницы, не поняла?..
- Ну, эту – Воскресенскую…
И затих. Вот он, момент истины! Взрыв сейчас или что?.. Жена, много лет уже Василия жена, та, которая вспыхивала как спичка из-за тупых мелочей. Та, которая при разговорах об изменах говорила: «Узнаю – убью обоих», чем беспросветно вгоняла мужа в безысходность на этом фронте. Та, которая обязана была сейчас закатить… ну, не скандал, а небольшую выволочку хотя бы со словами «дома разберемся»… Эта жена, чуть помолчав, буднично сказала:
- А-а… Да с ней пусть у тебя что и было бы… Поехали уже.
Так Василий стал философом на тему: правильно ли он прожил свои предыдущие годы семейной жизни.
Дорогие мои читательницы и читатели! Ручаюсь за каждое слово своих воспоминаний. Сам комментировать люблю, и вас прошу написать комментарий. («Интересно – скучно, полезно – пустота, длинно – маловато и т.п.»). Если пойму, что зря стараюсь – перестану засорять дзен.
g����