Целую неделю продолжались переговоры между казачьими начальниками и представителями новой, тогда ещё никем не признанной, но диктующей всем свою волю, власти. Только 12 ноября 1917 года окончательно деморализованные части 1-й Донской казачьей дивизии погрузились в эшелоны и отправились на Дон. Казаки ехали со своим стрелковым вооружением и холодным оружием. В эшелоне 10-го полка везли несколько радиостанций, пригодившихся для связи на полях сражений Гражданской войны. О том, что она неизбежно начнётся, почти никто из казаков и офицеров, так бесславно переставшего существовать 10-го Донского казачьего генерала Луковкина полка, не сомневался.
Путь казаков в полковом эшелоне до родного Дона, по бурлящей России, был очень трудным и совсем не коротким. Почти две недели добирались казаки до станции Каменской. В окружной станице были расквартированы наиболее боеспособные сотни и штаб полка. Часть казаков была распущена по своим куреням. Полком продолжал командовать полковник Бочаров Константин Помпеевич.
Он получал телеграммы от Донского атамана генерала Каледина Алексея Максимовича, который, как известно, не признал октябрьского переворота, совершенного большевиками и принял всю полноту власти в Области Войска Донского, до созыва Учредительного собрания, на себя.
На самом деле никакой полноты власти уже не было. Так же как и не было строгого полноценного подчинения казаков своему командованию. Дон бурлил в революционной стихии. С одной стороны, революционные лозунги привлекали казаков своей простотой и ясностью, с другой стороны, их страшило грядущее равенство и особенно земельное, с теми же иногородними. Старая вражда получила новые дрожжи. И от словесных баталий было очень недалеко до вооружённых схваток. Так и получилось, но немного позднее, в январские дни нового 1918 года.
Заметным революционным событием для всей России стал съезд фронтового казачества в станице Каменской. Он открылся 10 (23) января 1918 года. В газете « Известия Областного военно-революционного комитета Донской области» № 2 есть такая короткая фраза «Присланная Калединым сотня 10 полка прибыла в Каменскую, когда она находилась в руках Военно-революционного комитета».
В знаменитом романе Михаила Александровича Шолохова «Тихий Дон» подробно рассказывается о событиях в станице Каменской и роли в них казаков 10-го полка: «На другой день после съезда в Каменской в станицу прибыл, по приказу Каледина, 10-й Донской казачий полк - арестовать всех участников съезда и обезоружить наиболее революционные казачьи части…. Полк, выгрузившись, примкнул к митингу. Отборно рослые, вылощенные гундоровцы, наполовину составлявшие кадры полка, смешались с казаками других полков. В их настроении сейчас же произошел резкий перелом. На приказ командира полка о выполнении распоряжения Каледина казаки ответили отказом. Среди них началось брожение, как следствие усиленной агитации, которую развернули сторонники большевиков».
После событий в Каменской, связанных со съездом фронтового казачества и разгромом партизанского отряда полковника Чернецова Василия Михайловича, казаки 10-го полка подпали под влияние другого лидера тех смутных дней, войскового старшины Голубова Николая Матвеевича. Будучи известной, популярной и даже горячо любимой личностью среди казаков он, ведя пропаганду среди остатков полков, остававшихся в станице Каменской, убедил их в необходимости присоединиться к его отряду. 10-й Донской казачий полк присоединился к Голубову по причинам скорее патриотическим, чем по политическим. Голубов сумел убедить казаков и офицеров полка, что Донское правительство так или иначе падёт, а если в Новочеркасск ворвутся первыми матросы, то они не оставят там камня, на камне. После этого полк вместе с голубовцами занял донскую столицу и, действительно, не давал разбушеваться красным, пришедшим на следующий день. Новочеркасск в те февральские дни потерял много офицеров, расстрелянных матросами, но он потерял бы намного больше, если бы жители и их дома не находили защиту у голубовцев. Казаки не дали большевикам расстрелять офицеров, арестованных на гауптвахте. Погибли только взятые под арест в первый день, среди них Атаман Донского казачьего войска Назаров Анатолий Михайлович и с ним шесть генералов и штаб-офицеров. Красная гвардия распоряжалась в городе не больше двух-трёх суток. В дальнейшем дежурные сотни голубовцев, в том числе и из состава десятого полка, решительно препятствовали арестам и грабежам до тех пор, пока красногвардейцы не ушли из города. Эта роль казаков, широко известного на Дону полка, не раз изучалась в более поздние годы в эмиграции, находившимися там донскими историками. И мнение никогда не было единодушным. Сами же участники новочеркасских событий мемуаров по этому поводу не оставили.
Когда в марте-апреле 1918 года на Дону вспыхнули восстания, том числе и в станице Гундоровской, то в них активными участниками стали офицеры и казаки 10-го Донского казачьего полка. Атаман Краснов предпринимал попытки возродить прославленный полк в составе Донской армии, но полноценной замены не получилось. А вот находившиеся в составе Донского гундоровского георгиевского полка казаки, с удовольствием и большой гордостью, носили погоны с полковым номером «10» и наводили одним своим появлением в цепях ужас на красноармейцев и их командиров.
Краснов Пётр Николаевич, уже будучи на службе в немецком вермахте в 1943 году, попытался вновь возродить себе на радость 10-й Донской казачий полк. И снова ничего не получилось, но это, как говорится, совсем другая история. Как же сложились судьбы офицеров и казаков 10-го Донского казачьего генерала Луковкина полка после его расформирования, на чьей стороне они воевали и как отличились?
О генерале Краснове нет смысла повторяться. Его судьба, как атамана Всевеликого Войска Донского в годы Гражданской войны и затем с 1919 года в эмиграции, так же как и обстоятельства его ареста в 1945 году, суда и казни, последовавшей в январе 1947 года в лефортовской тюрьме, хорошо известны всем знатокам донской истории.
Боевой помощник Краснова по службе в 10-м Донском казачьем полку и его командир в 1915-1917 годах полковник Фарафонов Иван Николаевич был расстрелян в начале января 1918 года (по новому стилю) в станице Каменской. К сожалению, ни точная дата, ни обстоятельства его гибели достоверно неизвестны. В своих воспоминаниях Пётр Николаевич Краснов дал подробную характеристику боевым качествам сотенных командиров и офицеров 10-го полка и они уже приводились в публикациях на канале. Спустя более чем сто лет, после описываемых полковых событий, трудно восстановить по архивным и другим источникам судьбы офицеров. И всё таки следует попытаться это сделать.
Имеются сведения о том, что командир 2-й сотни есаул Григорий Алексеевич Апостолов дослужился в годы 1-й Мировой войны до войскового старшины. После вступления в Донскую армию получил чин полковника и был помощником начальника отдела контрразведки штаба донской армии. В отставку вышел 5 апреля 1920 и после эвакуации из Крыма скитался, как и многие его сослуживцы, на чужбине по европейским и другим странам.
Командир 3-й сотни полка, уроженец станицы Гундоровской, бывший её атаман, есаул Тихон Петрович Краснянский в годы 1-й Мировой войны дослужился до полковника, командовал 46-м Донским казачьим полком. После возвращения на Дон и расформирования полка, Тихон Петрович создал партизанский отряд своего же имени и вместе с партизанским отрядом полковника Чернецова Василия Михайловича совершал рейды по городам и шахтёрским посёлкам Донбасса. Затем увёл свой отряд в «ледяной поход» на Екатеринодар и во время одной из атак на позиции красногвардейцев, погиб под населённым пунктом Выселки, неподалёку от кубанской станицы Кореновская.
В первые месяцы войны в Галиции 4-й сотней полка командовал есаул Евгений Иванович Тапилин. В 1917 году он стал полковником. В мае 1918 года Евгений Иванович вступил в Донскую армию и командовал самостоятельными отрядами повстанцев. Принимал участие в боях на севере Донской области в качестве командира 1-й бригады 3-й донской казачьей дивизии. Командовал 8-й донской пластунской бригадой и стал генерал-майором. Член Астраханского войскового круга. В начале 1920 года эвакуировался в Грецию на остров Халки. По состоянию на ноябрь 1922 находился в Болгарии.
Самым возрастным сотенным командиром в 10-м Донском казачьем полку был командир 5-й сотни есаул Дмитрий Емельянович Тюрьморезов. Ему на начало войны исполнилось 52 года. Боевые отличия позволили Дмитрию Емельяновичу стать полковником. В 1918 году он вступил в Донскую армию и с весны 1920 года состоял в офицерском резерве. Вышел в отставку генерал-майором 19 июня 1920 года. Эвакуирован из Евпатории на тральщике № 412. Тюрьморезов Дмитрий Емельянович умер в Болгарии 2 июня 1928 года в приюте для престарелых русских военных инвалидов, располагавшемся на Шипке.
Сотник Бочаров Константин Помпеевич встретил войну полковым адъютантом (что по современным представлениям и по функционалу соответствует начальнику штаба полка). В ходе боёв был назначен сначала командиром сотни, затем воевал в качестве помощника командира полка и наконец, возглавил 10-й Донской казачий полк. В Донской армии он был начальником штаба 9-го Донского казачьего Усть-Бело-Калитвенского пешего полка. В январе 1919 года стал полковником. В октябре 1919 года находился в должности помощника командира 80-го Зюнгарского калмыцкого конного полка. До эвакуации из Крыма служил во 2-м донском запасном батальоне. Эвакуирован в Турцию и затем на остров Лемнос в Греции. Осенью 1925 года был в составе 3-го Донского казачьего полка в Болгарии.
Среди наиболее часто упоминаемых в журналах военных действий 10-го полка встречается одна очень звучная фамилия - Шляхтин Николай Яковлевич. Молоденький хорунжий. Любимец командира полка Краснова. Меткий стрелок, отчаянный рубака и прекрасный джигитовщик. Уроженец станицы Гундоровской, выпущенный в полк в 1913 году из Николаевского кавалерийского училища. Службу в полку он закончил подъесаулом в 1916 году, после чего поступил а Академию Генерального штаба. Академию он не закончил. Помешала революция и последовавшая за ней Гражданская война. С первых её дней он оказался в Донской армии и стал главным инструктором кавалерийского дела донской офицерской школы. В декабре 1918 года получил чин войскового старшины. В 1920 году командовал дивизионом Атаманского военного училища, затем был назначен командиром 3-го дивизиона в Донском пластунском юнкерском полку. Эвакуирован из Крыма на корабле «Лазарев». Был в Чилингирском лагере в Турции и на острове Лемнос. 21 июля 1921 года переехал в Болгарию, затем отправился в Париж. Осенью 1925 года - в составе донского офицерского резерва, в чине полковника. В эмиграции Николай Яковлевич организовал одну из самых известных групп казаков джигитовщиков, которая выступала в цирках и на стадионах многих стран Европы. В годы 2-й Мировой войны служил в Русском корпусе. С 1951 года в Марокко. Умер 24 октября 1958 года в городе Гент, Бельгия.
Бой на станции Белжец в Галиции 1 августа 1914 года назван в журнале военных действий полка первым славным боевым делом и в качестве одного из героев этого боевого события упоминается хорунжий Николай Тропин. Он также, как и почти все его сослуживцы, оказался на стороне войск белых и в чине войскового старшины возглавлял отряд повстанцев, действовавший на Дону в 1918 году.
В журнале военных действий полка было указано, что с 16 сентября 1914 года во вражеском плену находился подъесаул Мазанкин Степан Михайлович. Он действительно тянул нелёгкую лямку военнопленного целых три года. Вернувшись на Дон, Степан примкнул к повстанцам. Довольно быстро сделал карьеру, но уже не военную, а скорее политическую и стал членом Донского Войскового Круга от станицы Гундоровской. Вместе с остальными представителями донской власти, он был вывезен в эмиграцию в Константинополь. Стал одним из агитаторов за возвращение казаков в Советскую Россию. Сам вернулся в СССР в 1925 году, но на свободе пробыл недолго. Арестован в 1927 году в Луганске и приговорен к расстрелу с последующей заменой на 10 лет лагерей, где и умер.
Подъесаул Абрамов Петр Фёдорович дослужился в полку до войскового старшины. Весной 1918 года оказался в рядах Донской армии. Получил в том же году чин полковника и командовал различными казачьими частями. В августе 1919 года он стал командиром 11-го Донского казачьего полка, а затем командовал конным запасным полком 3-го Донского корпуса. В 1920 году Абрамов П.Ф. был назначен старшим адъютантом управления дежурного штаб-офицера Донского корпуса. Эвакуирован из Крыма в Турцию. Сведений о его жизни на чужбине в последующие годы обнаружить не удалось.
А вот как сложились судьбы офицеров, служивших в конно-пулемётной команде 10-го полка. Начальник конно-пулемётной команды подъесаул Иванов Михаил Данилович, тот самый, который жаловался походному атаману казачьих войск на то, что его обходят чинами, только в конце 1-й Мировой войны был произведён в войсковые старшины. Уже в Донской армии, в декабре 1918 года, получил чин полковника. Прошёл все горестные этапы эмиграции и оказался во Франции, где и умер 22 февраля 1949 года. О подчинённом начальника полковой конно-пулемётной команды хорунжем Беляеве Владимире Ивановиче тоже сохранились сведения. Службу в Донской армии он начал подъесаулом в Нижнебузулукском конном полку. С 27 марта 1919 года он войсковой старшина. Был старшим помощником командира 27-го Нижнебузулукского полка. До эвакуации из Крыма, нёс службу командиром особой конвойной сотни штаба Донского корпуса. Находился на острове Лемнос в Греции. Осенью 1925 года числился в составе донского офицерского резерва в Болгарии.
Меткий пулемётчик, герой боёв под Незвиской на Днестре, хорунжий Лазарев Роман Григорьевич проявил себя храбрым офицером и на другой войне – Гражданской. Будучи сотником, он воевал в качестве заместителя командира отряда Чернецова Василия Михайловича. Затем, после разгрома этого отряда, стал участником кубанского «ледяного» похода. Вёл за собой 2-ю сотню в партизанском полку. В Донской армии он стал войсковым старшиной и командиром отдельного отряда. Весной 1920 года в чине полковника находился в офицерском резерве в Крыму. В эвакуацию не ушёл. Был расстрелян вместе с другими белыми офицерами, оставшимися в Советской России
Прапорщик Изварин Аркадий Николаевич, отец которого, священник Николай Изварин в мае 1916 года ходатайствовал о переводе сына в 10-й Донской казачий полк, в действительности, совсем скоро оказался в боевых порядках полка. Но отличиться ему в боях не удалось, поскольку самих боевых столкновений уже почти не было. Далее об этом офицере можно узнать только из сведений о Донской армии. В ней Аркадий Николаевич Изварин в декабре 1918 года стал сотником и храбро воевал в составе Донского гундоровского георгиевского полка.
Даже по этим отрывочным и не всегда точным сведениям, можно смело утверждать, что почти все офицеры 10-го полка воевали на стороне Донской армии, продолжили в ней свою военную карьеру и потому не имели шансов остаться на своей Родине. Всех их ждала эмиграция, которую поначалу называли эвакуацией. Когда же надежд на скорейшее возвращение поубавилось, то бывшие боевые казачьи офицеры стали обустраиваться на чужбине и своим тяжёлым трудом добывать себе хлеб насущный. О том, как всё это происходило, будет рассказано на авторском канале, в публикациях посвящённых Донскому гундоровскому георгиевскому полку.