После спектакля Фёдор снова попытался разговорить Алёну. Они сидели в подсобке и, мило беседуя, пили кофе.
— ... Да не переживайте вы так, на мне всё заживает, как на собаке, — улыбаясь, сказал Супов. — Значит, вы актриса театра и кино?
— Есть такое дело, — ответила Севрюгина, глядя на молодого собеседника.
— А почему вы тогда не в центре живёте? Разве ведущей актрисе это не полагается по статусу?
— А я разве говорила, что я ведущая? — свела брови Алёна.
— Но я ведь это не с потолка взял, — стал юлить Фёдор.
— Ну да, проговорилась, значит...
— А вы совсем одна живёте? — продолжил расспросы хитрый журналист и, поймав недоумённый взгляд актрисы, добавил: — Ну, у вас остаётся время на родных, на мужчин?
— Это сложный вопрос... — задумалась вдруг Алёна. — Я считаю, что нельзя путать личную жизнь и театр. Иначе можно заиграться и перестать понимать, когда ты настоящая. — Многозначительно выдержав паузу, Севрюгина неожиданно для Супова спросила: — Как журнал-то называется?
Фёдор как смотрел в свою кружку, так и остался взглядом в кофейной гуще. «Расколола меня, как орешек, — подумал он. — Боже, как стыдно... Полный провал!» Но Алёне ответил честно:
— «Свет жизни».
— Так, я всё поняла, — Алёна встала, подошла к поникшему Супову, выхватила из его рук пустую чашку и строго спросила: — Это ты мне вчера звонил? — И, не услышав ответа, продолжила: — Хм, совсем журналюги обнаглели! Так, давай поднимайся, забирай свои вещи и уматывай отсюда к чёртовой матери...
— Я всё объясню, Алёна.
— Не надо мне ничего объяснять. Мне и так всё понятно. Так, ты до сих пор здесь? Я ведь могу и охрану вызвать, и полицию.
— Не нужно, Алёна, прошу тебя выслушай меня, — взмолился Фёдор. Теперь он выглядел неловко, обескураженно, но жалости у актрисы не вызывал.
— Слушай, парень, тебе бы в актёры идти, а не в журналисты. Второй раз меня ты не обманешь. Пошёл вон! Давай, я жду!
— Послушайте, если я сейчас уйду, то потеряю работу! — Фёдор впился руками в стул и умоляюще посмотрел на Севрюгину.
— Мне все равно, — равнодушно ответила актриса и открыла дверь нараспашку.
— Послушайте, у каждого человека есть право быть услышанным. Я очень долго не мог найти работу, и теперь вы, Алёна — мой последний шанс!.. Пожалуйста, выслушайте меня.
Такие слова задели сердце актрисы, и молодая женщина прикрыла дверь. Она ещё не осознавала, но Фёдор её чем-то нравился. Может, потому что Алёна успела немного привыкнуть к нему, а может, её поразил сам метод, который применил для достижения своей цели журналист.
— Ну... последним шансом в этой жизни я ещё не была... Хорошо, давай поговорим. Рассказывай, что там у тебя?
Молодые люди просидели в подсобке за разговорами всю ночь. Время пролетело незаметно. Севрюгина сама этого не ожидала. Женщине был безумно интересен её собеседник. Она прониклась к нему.
Фёдор же, в свою очередь, был удивлён и одновременно восхищён Севрюгиной, которая совсем не намного была его старше. В ней не было ни капли актёрской звёздности.
***
Утром они вместе вышли из театра и остановились возле автомобиля актрисы.
— Как только выйдет статья, я её тебе сразу привезу, — сказал Фёдор, глядя Алёне в глаза.
— А до этого мы разве не увидимся? — спросила молодая женщина.
— Алёна, будь просто на связи. Я обязательно позвоню тебе. Вот разберусь со своими «тараканами» и позвоню.
— Поняла. Хорошо, — улыбнулась актриса. — Буду ждать. А... может, тебя подвести?
— Нет, нет, что ты! Я сам доберусь. Ты и так меня выручила. — Супов искренне посмотрел в глаза женщине, которая стала совсем близкой за эту ночь. Как будто они знали друг друга с детства — непередаваемое ощущение. — Спасибо тебе, Алёна.
После этих слов Фёдор натянул лямку рюкзака на плечо, кивнул головой в знак подтверждения сказанному и потопал к автобусной остановке. Сегодня он чувствовал себя победителем, даже желание поспать как рукой сняло. Фёдор запланировал в этот же день написать статью и тем самым окончательно утвердиться в топовом журнале.