Глава 35
– Да нет, пап, «лего», но чтобы из него можно было делать движущегося робота, – объяснил Сева ещё раз. Вот вроде всё обговорили перед командировкой, так папа норовит что-то спутать.
– Ладно, клади трубку, заместитель, я позже перезвоню.
Сева положил трубку на аппарат на столе в кабинете президента «Времён года» и прислушался – вроде бы никто не идёт. На этом компьютере можно было вывести на экран картинки из демонстрационного зала и из мастерской Йована. Сева однажды увидел, как папа глянул, на месте ли Йован, ткнув нужную иконку на рабочем столе. Теперь же, когда дед отправился на производство, а папа и вовсе находится в Праге, Сева вдруг решил сделать то, чего прежде никогда не делал. Даже в школе. У мальчишек была возможность заглянуть в раздевалку девчонок, встав в коридоре около спортивного зала на трубу отопления, но интереса такое подглядывание у Севы не вызывало. А теперь стало любопытно. Включить вид из мастерской. Там-то не школьные девчонки, а модели. Совсем другое дело! Да и надо же как-то убить время, до того как бабушка решит в офисе какие-то свои вопросы и отвезёт Севу домой, а там он уже дождётся с работы Катю. С возвращением Кати начнётся обычный вечер – с уроками, ужином, а может, и с игрой – настольной или компьютерной. Они уже третий вечер проведут без папы, а послезавтра утром он прилетит из Праги. До командировки они успели прожить вместе целых две недели, и Сева мог только похвалить себя за то, что вовремя понял – именно Катя так необходима их семейству.
Ему повезло – девушки в мастерской не только были, но и как раз переодевались. Одна уже просовывала голову в платье, а вторая была в нижнем белье и только потянулась, чтобы взять вещь со стойки. Потянулась она как-то очень даже красиво. И, как показалось Севе, медленно. А что, неплохо работать в кабинете, где есть вот такой компьютер.
– Не рановато?
Сева вздрогнул и увидел рядом с собой Киру. Чёрт возьми, она всегда ходила в туфлях на каблуке, и звук её шагов был слышен издалека. Ни бабушка, ни Кира подкрадываться, по мнению Севы, не умели. Переведя взгляд на её ноги, Сева обнаружил там мягкие балетки.
– Ты рехнулся? – осведомилась Кира, определив, куда он смотрит. – Ещё сопливый, а туда же.
Сева щёлкнул мышкой, закрыв окошко, и подумал – вот какая эта Кира всё-таки мерзкая, нет бы постучать, когда входишь в кабинет президента компании. Хорошо, что папа женится не на ней. Вслух он этого говорить, конечно, не стал бы, но Кира, выкладывая на стол какие-то бумаги, заявила, что нечего ему рассматривать моделей. Такие девушки – для мужчин определённого уровня, а мужчиной такого уровня Севе не стать ни за что.
– Ты ж дефективный.
Она оскорбила его в очередной раз, и он уже имел полное право дать сдачи. Сказать в ответ нечто неприятное.
– Сама такая. Потому тебя замуж и не взяли.
И добавил, что с ними живёт теперь Катя, что прекрасно и замечательно.
Кира оставила бумаги в покое, уселась на край стола и уставилась Севе в глаза таким взглядом, что ему стало страшновато. Словно напротив – вампир из какого-нибудь особенно выразительного триллера.
– Ну ты-то чему радуешься, дурашка? Папа женится, бывает, что это мужикам и в радость. А ты? Дитя от первого брака. Тебе рыдать надо. Думаешь, ты теперь будешь им нужен? Может быть, первое время, но лишь до того, как папа смастерит своей Катеньке ляльку. И чем быстрей он это сделает, тем меньше времени тебе осталось на удовольствия. Понял, зайчик?
– Не называй меня так, мне не нравится, – сказал Сева.
– Я освободилась, – бабушка вошла в кабинет. – Домой?
Будто были ещё варианты. Они ж заранее договорились: после школы бабушка везёт его за новыми очками, потом заходит с ним в офис по делам и подвозит Севу до дома. И дальше уже делает что ей угодно, а Сева будет ждать Катю. К тому же папа попросил его не разводить дома бардак, чтобы Катя не убирала за ним лишний раз, и покупать мелочи вроде хлеба и молока самостоятельно, чтобы помочь Кате. Так что у Севы масса занятий – утром он вдруг вспомнил, что на сегодняшний день перенесли физкультуру и будет она на улице, значит, надо достать кроссовки из шкафа в прихожей. Но так как уже опаздывал, просто вывалил из шкафа всё, что попалось на пути к нужной паре обуви. Теперь этот бардак надо ликвидировать и зайти в магазин – за хлебом им к ужину и за чем-нибудь вкусным, но вредным, лично себе.
Со злостью поглядев на Киру, Сева отправился к выходу из кабинета. Думая, что Кира сейчас запросто ещё и выложит бабушке, как он включал вид из мастерской. Ничего преступного в этом, по его мнению, нет, но бабушка может расценить это как некультурное поведение и ворчать потом половину дороги. Но Кира ничего не сказала, только кивнула Севе на часы на стене, мол, приятная часть жизни вот-вот закончится.
– Я не вру, так всё и будет.
Кира не знала, что Катя и папа уже ждут ребёнка. Но почему-то была уверена, что для Севы это плохо.
По дороге у бабушки зазвонил телефон, и она успела, не выпуская руля из рук, ещё и отчитать за что-то деда. Впрочем, она теперь была постоянно занята и в напряжении, поэтому ворчала и делала другим выговоры чаще обычного. А Севе поясняла, что невесте перед свадьбой и положено волноваться. Конечно, у них не будет такой свадьбы, как у папы и Кати – с белым платьем и всем, что там полагается, но торжество всё равно состоится, в стенах «Времён года», и гостей будет не так уж мало, всё больше полезные партнёры компании. Времени до этой свадьбы осталось всего ничего – бабушка и дед должны были зарегистрировать брак в последнюю субботу апреля.
– О чём вы говорили с Кирой?
– Ни о чём. Она принесла деду документы, – соврал Сева.
Дома, сняв школьную одежду и усевшись в прихожей у горы обуви, выброшенной утром из шкафа, Сева задумался. И мысли его были об эгоизме. Среди его знакомых взрослых считалось, что эгоизм – это плохо. Человек не должен думать только о своей выгоде. Это правильно в бизнесе, но подводит в жизни, в отношениях между людьми. А он сейчас чувствовал себя последним эгоистом. Ведь и правда, он так хотел, чтобы папа женился на Кате, но не ради счастья самого папы, а ради того, чтобы получить больше внимания. Чтобы обзавестись новой мамой, и эта новая мама занималась бы Севиными делами – играла с ним, ходила на конкурсы в его школу, делала всё, что обязаны делать хорошие мамы. Конечно, кроме этого Катя ему просто нравилась, и им втроём было замечательно. Но что если Кира сказала правду: родится новый ребёнок, и всё, что только началось, – закончится? Всем снова станет не до Севы. И даже хуже – не только Катя переключится на малыша, но и папа, бывший до этого всё-таки безраздельно Севиным. Тут нормальный мальчик, не изуродованный безграничным эгоизмом, должен бы самоотверженно решить – пусть. Ему же вдруг стало так тоскливо, что живот заболел, будто от голода.
Подняв с пола зимний ботинок, Сева повертел его в руках и кинул в угол прихожей. Всё равно к следующей зиме эта пара обуви будет ему мала. Как стали за зиму малы кеды, в которых он бегал по улице ещё в августе. Он растёт. Но почему-то только в смысле размеров. А ощущает себя вовсе не взрослым и даже не подростком, которым, говорят, становится наплевать на родителей. Он чувствует себя ребёнком, у которого вот-вот не станет никого. Потому что малыши – это так мило, малышей все любят, заглядывают к ним в коляски, таскают на руках. В поединке между крошкой и пятиклассником последний проиграет без вариантов. В животе ныло уже почти нестерпимо, хотя голодным Сева быть не мог – они с бабушкой поели в кафе сразу после приобретения очков. Разве что от стресса он так быстро проголодался. Вытащив из пакета хлеб, купленный по дороге домой, Сева поленился идти на кухню и отрезать его, и отгрыз корку, сидя среди беспорядка в прихожей. Поставил пакет к стене и извлёк из шкафа второй зимний ботинок. Чтобы швырнуть его в угол к первому. Скоро в прихожей наверняка припаркуют коляску, и ботинками вот так не покидаешься. Стало стыдно. Он и верно дефективный. Что, нормальный человек начнёт переживать насчёт транспорта в коридоре? Никогда. Нормальный – обрадуется появлению брата или сестры. Всё-таки у него не одни только математические проблемы...
К возвращению Кати с работы Сева так и не успел справиться с беспорядком. Он вспомнил про детали «лего», рассыпанные у кровати, и ушёл в комнату. «Лего» скоро рассыпать будет нельзя, мелкими кирпичиками могут давиться маленькие дети. Сева решил построить замок по инструкции и потом убрать на шкаф готовый. Сооружая постройку, об обуви и хлебе в прихожей он забыл…