Родители Кирилла были физиками – людьми серьёзными и вечно занятыми. Развитию своих творческих способностей и таланту художника Кирилл был обязан маминой сестре. Тётя Лида часто навещала своих родственников, живущих в столице. Она не тяготилась обществом маленького племянника. С детства он посещал вместе с ней музеи, картинные галереи, всевозможные выставки. Вместе с ней он часто выезжал за город, и с детства, живя в большом городе, он с удовольствием бродил с ней по полям, лугам и лесам в поисках необычных и красивых пейзажей. Тётя Лида была художницей, и её неизменным спутником в загородных поездках были кисти и мольберт.
Эта страсть к рисованию, желание запечатлеть вечно меняющуюся красоту природы не только в памяти, но и в своих работах, предалась и ему.
Родители настаивали на более серьёзной профессии. Кирилл еле-еле закончил институт и получил диплом архитектора. Но влиться в ряды офисных работников, ежедневно выполнять однообразную и скучную работу, Кирилл так и не смог.
Зарабатывать на кусок хлеба он научился частными ремонтами. Эта работа его больше устраивала. Он мастерски штукатурил, красил, клеил обои, мог подобрать идеальные сочетания красок.
В загородные поездки со складным мольбертом сейчас он ездил один. Закончив ремонт очередной квартиры, получив немалые, честно заработанные деньги, уезжал подальше от городской суеты, снимал у какой-нибудь бабушки в деревне комнату и занимался тем, что ему действительно нравилось.
В тот день Кирилл рисовал чудесный летний пейзаж. Перед ним лежала как на ладони украинская деревня, бескрайнее поле, вдали виднелся золотой купол церкви. Сзади к нему подошли двое и потребовали денег.
С каждым годом жить в Киеве становилось всё опаснее. Власти как таковой уже не было, вернее сама власть стала преступной. Район, где он снимал небольшую комнату на окраине города слыл неблагополучным.
Парни не стали слушать его оправдания и стали жестоко избивать. После сильного удара по голове он потерял сознание.
Отлежавшись, Кирилл пришёл в себя. К вечеру еле добрёл до села. Уже почти смеркалось. У крайнего дома на лай собаки из дома вышла молодая женщина, она увидела лежащего у забора человека и позвала на помощь свою мать. Взяв его под руки, они вдвоём кое как втащили его в дом и уложили на кровать.
Лицо девушки нельзя было назвать красивым, но в нём, Кирилл увидел удивительную чистоту украинского неба, которое он столько раз рисовал на своих картинах.
Она поила его из ложечки отварами лечебных трав и домашним куриным бульоном, вкуснее которого он в жизни ничего не ел.
Из чувства благодарности, немного окрепнув, Кирилл стал помогать своим спасительницам в нехитрых деревенских делах. Он работал вместе сними в огороде, ухаживал за домашней живностью, колол дрова. Ему нравилась спокойная и размеренная деревенская жизнь. В свободное время он мог заниматься своими пейзажами.
Однажды он помогал Оксане кормить скотину. Крепкими, привычными к тяжёлой работе руками, она насыпала в бочку с пропаренной картошкой муку. От простой деревенской еды шёл непередаваемый аромат. Кирилл помогал размешивать похлёбку для нетерпеливых и голодных, маленьких визжащих просят.
Молодое девичье тело манило его с такой силой, что, не выдержав, он обнял девушку. Она ответила на его объятия с не меньшей страстью и отдалась ему прямо на сене в сарае.
Позже, спустя годы и даже десятилетия, он вспоминал эти месяцы, как самые счастливые в своей жизни.
Но вскоре мать девушки стала ворчать и высказывать недовольство, что городской житель не такой скорый работник, что всё он делает медленно и не так, как ей бы хотелось. Мужем своей дочери она видела простого работящего деревенского парня, который бы приносил деньги в дом. Она всё чаще говорила Оксане, что пора бы её кавалеру найти какую-нибудь работу, а нет – так пусть уезжает в свой Киев. Содержать в доме нахлебника, который только и умеет, что картинки малевать, с которых никакого проку нет - не входило в её планы.
Эти обвинения были унизительны и задевали самолюбие Кирилла. Он звал Оксану с собой, но влияние матери на деревенскую девушку было сильнее.
- Куда ты поедешь – у него ни кола, ни двора. Что ты там будешь делать? Пойдёшь на завод вкалывать? Он будет картинки писать, а ты его содержать? Зачем тебе нужен такой дармоед?
Оксана осталась с матерью, а он вернулся обратно в Киев. Здоровье уже не позволяло ему зарабатывать на пропитание ремонтами, как прежде.
Он стал осваивать компьютерные программы, которые позволяли рисовать без привычных кисти и красок.
Первые его работы не принимали, но он упорно продолжал совершенствовать свои навыки. И вскоре его труды оценили. Позже и обычные его рисунки с удовольствием брали в различных журналах и издательствах.
Наступило время, когда оставаться в Украине становилось опасно. Да и не хотел он жить в стране, где люди боялись говорить по-русски, да и просто говорить то, что думают. И Кирилл уехал в Россию.
Сначала он снял квартиру в небольшом провинциальном городке, потом купил собственное жильё. Женился, у него подрастали дети. Он построил большой загородный особняк, каждый год всей семьёй отдыхал за границей на море. Но не было того ощущения счастья, которое он испытал в том, забытом богом, украинском селе вместе с Оксаной.
В праздники, когда, не рассчитав свои силы, выпивал чересчур много, Кирилл заходил на станицы в соцсетях и возобновлял переписку с Оксаной. Звонил ей, чтобы услышать знакомый голос. Она по-прежнему была одна. Неустроенность личной жизни сделала её более смелой и решительной. Она уже была готова всё бросить и уехать с ним хоть на край земли.
Утром он смутно помнил эти разговоры и ему было стыдно перед женой, детьми и больше всего перед Оксаной. Ведь все эти годы она ждёт и надеется. Но чувство долга перед семьёй не давало ему той свободы, о которой он мечтал, и которая позволила бы ему вернуться в прошлое. Сейчас он понимал, что в жизни были вещи более важные, чем личное счастье. Счастье детей для него было важнее.