Начало
Кинокомпания «Весенняя» 2017 год
Я сижу в большом помещении с панорамными окнами. Я устала. Я хочу выйти на белый свет. Только эти окна спасают меня от ощущения, что я на допросе в комитете. В сером доме. В КГБ, или как там сейчас называется эта неприятная контора. Два мэна в серых, мышиного цвета, пиджаках похожи на чекистов. Мне становится смешно: почему я сразу не заметила этих мышиных костюмов? Я улыбаюсь. Артем и Игорь смотрят на меня с плохо скрываемой укоризной, ожидая, видимо, что я должна потухнуть и съежиться под этими взглядами. А нам все равно, а нам все равно. Господи Боже ты мой, я же сейчас заржу в голос. И именно чтобы не расхохотаться, я опускаю глаза. Но моим тестировщикам стопроцентно померещится в этом движении акт стыда.
- Это очень неприятная история. Это очень-очень неприятная история. – Хмурится Артем.
- Прекрасно! Я могу идти?
- Нет. Мы уже обсудили. Нужно ответить на все вопросы, которые возникли в результате работы с вашими персональными данными.
- Да нафига? Вам мало одной неприятной истории? Вы еще хотите? Может, я их оставлю при себе? Как идеи для авторского кино, например.
- Вам смешно?
- А Вам грустно? Сочувствую.
- Послушайте, Вы всегда такая?
- Какая? Ну, какая?
- Наглая и равнодушная.
- В основном, да. Это очень помогает мне жить. Здоровый пофигизм очень полезен, рекомендую.
- Ха!
Я смотрю на Артема, выведенного из равновесия моей наглостью, во все глаза. Что это еще за «ха»? Что-то новенькое.
- Судя по результатам психологических тестов, пофигизмом тут и не пахнет. Вы сплошной комок нервных расстройств и фобий!
Какой у него гордый вид. Чем он гордится? Тем, что унижает женщину? Хреновенько Вас мама воспитала, Артем Викторович. Мне вдруг становится неинтересно с ним спорить. Интересно спорить с умными людьми. А это что? Я так и говорю.
- Не стану спорить. Если нельзя закончить эту мутную процедуру, давайте двигаться дальше. Что мне у вас, до ночи сидеть?
- Хорошо. У Вас есть друзья?
- Да.
Удивленный Игорь кивает коллеге, передавая ему свое удивление. Я не выдерживаю. Видимо, мне уже и правда все равно.
- Господи, да нельзя же быть такими тупыми! Учитесь задавать вопросы. А если чешете по готовым – так учитесь их корректировать в процессе. Чего вы такие обалдевшие? Все просто. Тут, в столице, у меня нет друзей. Совсем. А там, в Тюмени, очень много. И все замечательные. Я живу тут десять лет, мы переехали, когда Сашка в школу пошел. У него в Москве куча друзей, а у меня как-то вот не сложилось.
Девяностые
Марина и Барков
Слава Богу, слава Богу, все от меня отстали. Серега в армии, родные махнули на меня рукой. Я жила у подруги, Маринки. У нее был частный дом, без каких-либо удобств, маленькая дочка от местного хулигана и душевная мать. Полная противоположность моей. У Маринки правда был бзик – непременно выйти замуж. Сейчас она во втором законном браке, не считая несколько незаконных, и мать четверых детей. Живет все в том же доме, правда, несколько улучшив его в плане комфорта, выращивает на огороде ягоды и овощи, и совершенно не меняется. А тогда туалет был на улице, вода в колонке, ребенок весь день на нас, девятнадцатилетних оторвах. А вечером тетя Люда отпускала нас гулять без ребенка. Правда она, поддерживала Маринкин бзик и действовала, как она думала, во благо – гуляя, Маринка должна была встретить будущего мужа. А встретила женатого любовника. Точнее, встретила его я. А понравилась ему Маринка. Он был здорово старше нас, лет на тринадцать. В поселке в самом центре города, где у Маринки дом, он строил себе коттедж. Это такое небольшое чудо: в окружении многоквартирных коробок и центральных дорог, спрятана между двух рощ настоящая деревенька. Вроде и цивилизация рядом, а с другой стороны – настоящая деревенская тишина и благодать.
Коттедж планировался большой, трехэтажный, а пока был готов первый этаж. Местные жители с любопытством взирали на стройку, в тот момент там не строилось подобных зданий. Все существующие домики, даже кирпичные, были скромные и одноэтажные. А Василий строил дворец. Пока дворец был в процессе, сам Василий с друзьями жадно глотали свободу от далеко живущих жен. Глотали, запивали ее пивом и закусывали шашлыком. Жене Василия было не по рангу тусоваться на стройке собственного дома. Она была этакой светской акулой. Не в московском духе, а именно в провинциальном. Светская, потому, что одевалась за границей и имела приличное образование, а акулой, потому, что предусмотрительно записала все имущество супруга на себя.
Путь к телефону-автомату, из которого я изредка звонила маме и говорила «мяу» - мол, жива-здорова, - проходил мимо Васиного строительства. Я, чего греха таить, тоже нет-нет, да поглядывала на строящийся замок. Хоть он был в зародышевом состоянии, в нем чувствовался задуманный размах. Одним ясным летним днем меня окликнул хозяин владений – одет он был просто, но слово хозяин угадывалось в глазах и голосе.
- Девушка!
- Что?
- Девушка, постойте! Куда вы так бежите?
- Ну, стою.
- Вы пиво пьете?
- Ну, пью.
- Так, может быть, Вы зайдете?
- Может и зайду. А пиво какое?
- Факс.
- А холодное?
- Обижаете
- Хорошо. Иду.
Мы сидели на веранде во дворе его будущего коттеджа и пили холодный факс. Вася что-то рассказывал. В нем чувствовалось происхождение из правильной семьи. Но какого черта его назвали Василий – это мне было непонятно. Старый, - думала я, - симпатичный, но старый. С другой стороны, явно не бедный. Что тоже плюс ему. В карму. Ха-ха.
- Кристина, у тебя подруги есть?
- Есть.
- Вечером у меня тут будут шашлыки с друзьями. Приходи с подругами.
- Почему нет? Много подруг не обещаю, но одна точно будет.
- Посидим, пообщаемся. Скучно станет – еще куда-нибудь поедем. Машина есть.
- А водители трезвые есть?
- Ой, ну это уже вообще ерунда. Не беспокойся о том, о чем тебе не надо беспокоиться.
Номер карты 2202 2005 1113 0344 для тех, кто захочет поддержать канал и автора