"Зоя" 169 / 168 / 1
«ЗолОто моё, здравствуй», — Янек начал писать письмо жене.
Задумался: «Что написать? С чего начать? Как можно ворваться вот так в жизнь после четырёх с половиной лет неизвестности?»
Чем больше Янек думал об этом, тем тревожнее становилось у него на сердце, продолжил:
«Если б можно было обнять через письмо, я бы сделал это немедленно. Ни за что больше не отпущу тебя, моя родная. Я не знаю, сколько времени мне нужно, чтобы приехать домой, но ты меня жди, любимая. Сообщи маме. Целую тебя и детей. Твой Я…»
Поначалу Янек хотел изложить в письме всё, что произошло за эти годы, но не стал. Он решил, что при встрече определится, может, и рассказывать не придётся. Мысли о том, что Зоя замужем, Янек гнал от себя, но они липли, точили его изнутри, нагоняли страх.
Матери тоже написал: «Дорогая мама, вашими молитвами я скоро буду дома. Прошу Вас, сообщите Зое. Ваш сын Я…»
Эти письма на следующий день Оксана отнесла на почту.
Катя сторонилась Янека. Вечером второго дня, как Янек появился в доме Оксаны, он услышал, что Катя плачет и что-то шепчет Оксане. Слышал, что отвечала Оксана:
— Он хороший, ну посмотри, Катя, мама ни за что не отдала бы тебя плохому человеку. Так нужно. Я не смогу вас поднять. Мне тяжело со своими. Серафим вернётся с войны, и что будет? Он Карину не любил, а тут ещё вы. Оно-то и понятно, не выгонит, но как отнесётся к вам, я не знаю.
Янек слушал, и ему было не по себе.
Стало казаться, что он вторгся в чью-то жизнь и нагло подслушивает. Но было ощущение, что Оксана намеренно говорит громче, чтобы и до него доносилось.
То, что говорила Катя, он не понимал. Только слышал, как она всхлипывала. Понимал, что будет нелегко. Но и сдаваться не собирался. Расстроился только из-за того, что не получилось выдвинуться в путь, как планировалось. Прожил у Оксаны больше недели. Погода была такая, что и со двора не выйти. Метель мела и мела.
Сын быстро привык к Янеку. Оксана поначалу собрала все вещи Карининых детей, их оказалось так много, что Янек выбрал только самое необходимое. Всё лёгкое и летнее решил не брать. Впереди было ещё много зимних дней и холодов, и тащить на себе всё это было бессмысленно.
—Вам бабушка Анна сошьёт всё необходимое, — сказал он Кате, когда та начала свои платья складывать в заплечный мешок.
— Мне это мама сшила, я всё заберу, — ответила девочка.
Янек не стал противиться. Ему так и не удалось найти общий язык с девочкой. А лишать её возможности забрать с собой памятные вещи он не стал.
В последний вечер перед отъездом Оксана отдала Янеку документы и пачку денег. Он дрожащими руками провёл по знакомым буквам: «Янек Левандовски». Также Оксана отдала ему маленькую шкатулочку с золотыми кольцами. Янек хотел отдать одно колечко Оксане, та наотрез отказалась.
— Мне своего хватит, Каринка знала, что делает. Как деньги закончатся, продашь кольца. Деньги она копила на ваш побег. Целое состояние. Я ни копейки не взяла. Тяжело было, но не взяла.
Ты сообщи, как доберётесь. А то ж я места себе не найду.
— Сообщу, — пообещал Янек.
Всю ночь Оксана рассказывала про Карину, про её детство и юность, про её отца-портного, который перед своей смертью устроил дочь в тюремный швейный цех, где сам трудился несколько лет.
— Она долго упрашивала отца, он противился, но сдался. Карина добилась своего. Она рассказывала мне о том, как ей интересно наблюдать за разными людьми. Угадывать их характер. А потом увидела тебя и словно умом тронулась. Я знаю обо всём, что между вами было, — говорила Оксана.
Янек покраснел.
— Я не осуждала её, — продолжила Оксана. — Мне такой жизни, как была у неё, не нужно. Но благодаря ей, я узнала, что все люди разные, и мир не ограничивается соседями. Она открыла для меня разные судьбы. Спасибо, что ты оправдал её надежды. Бог с тобой, Янек. Я буду молиться за тебя и детей.
Рано утром Оксана разбудила детей, одела потеплее маленького Янека. Помогла старшему Янеку примотать младшего к телу, а сверху Янек надел тулуп Оксаниного мужа. В этот тулуп поместились бы два Янека, но зато было удобно. Ребёнок под тулупом отца не замёрз бы.
Катю тоже замотали платками с головы до ног.
На улице ждал извозчик, он должен был довезти Янека и детей до станции.
Прощались недолго. Катя не сказали ни слова Оксане. Просто посмотрела на неё грустно, махнула рукой.
Когда начали отдаляться от дома Оксаны, Янека охватила паника. Сердце бешено стучало. Осмотрелся. Начал успокаиваться, под тулупом продолжал спать его сын. Рядом сидела девочка, с которой предстояло теперь найти общий язык. Янек рассказывал ей про Зою, про Злату, про то, что не знает, кто у него родился. Про пани Анну, которая шьёт, как и мама Кати.
Но девочка продолжала молчать. Даже когда сели в поезд, она не проронила ни слова. Просто смотрела в окно, изредка обращала внимание на брата. И всё молчала, молчала…
Продолжение тут
Рассказ "Бобриха" о семье, которая столкнулась с колдовством тут