Субботнее утро началось ни свет ни заря со звонка в дверь.
Ильдар — осоловевший, взъерошенный, в помятом пиджаке и явно хмельной — стоял на лестничной площадке с чемоданами.
Судя по его виду, между домом, где он жил с мамой, и квартирой Маши произошла еще одна запланированная остановка. Клуб. Или бар. А может, и там и там.
— Сударыня, извольте принять меня, — пробормотал он, пошатываясь. — Ваш приз прибыл.
— Я такой не заказывала, — сказала Маша и закрыла дверь прямо перед его носом.
Ильдар все же успел в последний момент просунуть лицо в проем.
— Ты хочешь прожить со мной три месяца. Не я с тобой. Это ты придумываешь дурацкие условия.
— Ильдар, от тебя ужасно пахнет. Я не хочу видеть тебя таким.
— Просплюсь — и наладится.
Он ловко затащил чемоданы в прихожую, разбросал их, запинаясь перепрыгнул через последний и рухнул на разложенный диван, где спала Маша.
— Ты будешь спать в одежде? Мило…
— Не ворчи. И дня вместе не прожили — уже запилила.
— Беременных раздражают резкие запахи! Ты воняешь помойкой. Отвратительно!
— Искупаюсь позже, — отмахнулся он, заваливаясь головой на подушку.
Едва щека коснулась наволочки, комнату разрезал мощный храп.
…
Постойте.
Постойте.
Как отмотать пленку назад?
Ильдар переехал к Маше.
И занял в позе морской звезды весь диван.
Вернее, диван с наматрасником.
Так просто?
Он принял условия?
…
Несколько недель назад Маша сделала тест на беременность.
Он оказался положительным.
На эмоциях она сразу же сообщила новость отцу зарождающегося в ее теле ребенка.
Но на следующий день она повторила тест. Для страховки. И результат — отрицательный.
Как возможно подобное?
Форумы уверяли: запросто. Эмбрион мог плохо прикрепиться, оплодотворение произошло физиологически, но развитие не началось.
Маше казалось, что она пошла ко дну. И достигла дна океана разочарования.
Но она понимала, если Ильдара сейчас не остановить, не завершить начатую историю с беременностью, то тот продолжит так же безответственно относиться к женщинам, пудрить им голову — ловко, уверенно, как делал это и с ней.
Дело не в альтруизме и не в желании спасти женский мир или Москву.
Ей было важно постоять за себя.
Не убежать, как раньше, от неприятного — а рискнуть.
Позже она названивала Вере, верной спутнице своих слез, побед и истерик. Жаловаться, сомневаться, искать пути отступления.
Но самолет уже взмыл ввысь. И сойти с него можно только после посадки.
До последнего Маша была уверена: Ильдар спасует. Откажется. Выкрутится. Ее ультиматум звучал глупо.
Но почему-то он согласился. И спал здесь.
В ее комнате.
На разложенном диване.
Что он сказал матери, когда уезжал — сложно представить.
Лгать он умел метко. На одном дыхании. Убедительно.
В полдень
— Я ухожу на фотосессию, — Маша легонько потормошила Ильдара. — Хочешь остаться дома один? Имей в виду, ключи я тебе не оставлю.
— Ты не сделала для меня дубликат? — поморщился он сквозь сон, словно только что прожевал лимон.
— Нет, не успела.
— Никакой подготовки, — пробубнил он, потирая виски. — Ладно, пойду с тобой.
— Со мной?
— Я люблю фотографироваться. Ты же снимаешь экспресс-сессии? Пятнадцать минут — и свободна?
— Сегодня у меня мероприятие…
— Я одеваюсь! Подожди!
— Ты даже не спросил какое.
— Не имеет значения. Все лучше, чем торчать тут.
Начало
Продолжение
Перечень всех историй Кати Лян: Каталог