Пожалуй, у всех без исключения имеются любимые книжки из детства, которые остались в памяти. Запомнились накрепко. Пусть даже кто-то за всю жизнь прочитал всего пять-шесть произведений, а из этой кучки прочитанного часть книг, наверняка, пролистана именно в юном, цветущем возрасте. Ведь именно с них и начинаются наши шаги: немножко робкие, отчасти несерьёзные и всё как бы играючи. И они чем не путеводный компас?
Да, сейчас вряд ли взрослый дяденька с редкой прядью волос и пивным брюшком возьмётся перечитывать некогда любимого Владислава Крапивина. Он просто-напросто всколыхнётся от тепла, вздрогнет от нахлынувшей волны воспоминаний, если вдруг этот писатель придёт ему на ум, или где встретит его фамилию и его творческие старания. Ностальгия, поди, как фокусник с шляпой, а внутри неё приличное количество кроликов припрятано – для должного эффекта. Одним словом, чудеса-фокусы с человеком умеет вытворять, сам же он так и не поймёт, не сообразит своим серым веществом – отчего его вдруг закинуло в прошлое. Зачем эта неожиданная полудетская сентиментальность? Что за вкусности за собою несут?
С годами мы всё реже помним, какими книжками зачитывались в детстве… они, подобно мыльным пузырям, пофланировали в потоках воздуха и бах – нету! И лопаются не все сразу скопом, а как бы по очереди. От себя скажу: уж всякую прочитанную книгу из островка детства я храню образно, словно вчера держал её в руках, сидя в стареньком кресле у окна в дурмане яблоневого дыма, что шёл со двора. И запах офсетной бумаги, чуть пожелтевшей, колобродит, мельтешит – до сих пор. Издания, бог знает, какого года. Обложка, если из картона, испещрена царапинами, будто кто специально чиркал иголкой. И держать опаска была, а вдруг развалится на глазах весь переплёт. Так или иначе, читать было одно удовольствие, как, впрочем, и сейчас. Из прочитанных тогда… «Малыш и Карлсон, который живёт на крыше» Астрид Линдгрен. Из детства – скорее это номер один. Сколько раз она читана и перечитана мною, взятая у друга. Цитаты, смешливые фразочки персонажей намертво впечатывались. Обязательно что-то такое хотелось придумать, сочинить мальцу лет десяти... ох, как хотелось, то есть мне. Мы даже соревновались с приятелем: кто из нас больше «Карлсона» в количественном соотношении прочтёт и быстрее. Хвалились кто сколько страниц прочитал за день. Эта история уже перешла в разряд домашних баек. Порой сам поражаешься тому, что происходило тогда… как сходили с ума от книг. «На севере дальнем» Николая Шундика. По сути, очень просоветская книжка про пионеров на Чукотке и нехороших эскимосов на Аляске, творящих, по нашим тогда советским меркам, чудовищную несправедливость. Но читалась с громадным интересом, и приключение живое хоть какое-то. Так же и книжка Аркадия Гайдара «Судьба барабанщика» с «Р.В.С.» пленяла своей простотой изложения, детской суматохой. Почти детективные истории. Что тут скажешь! Все мы, дети того советского времени, почитывали социально-правильную литературу; вынуждены её штудировать. И средняя школа тыкала пальцем. Ну, и находили для себя что-то цепляющее, зёрна среди плевел. И сего не выкинешь из биографии. И стыда в том не вижу – ну никакого! Туда же следует отнести и «Молодую гвардию» Александра Фадеева и «Как закалялась сталь» Николая Островского. Ковали из меня, понимаешь ли, сверхидеального гражданина, товарища и читателя.
И, пожалуй, стоит добавить в список «Адъютанты не умирают», «Семь атаманов и один судья» Анвера Бикчентаева. В особенности удивил, окрылил «Адъютант» со своей кубинской историей, и где в обязательном порядке присутствовал Фидель Кастро и его брат. Если я не путаю чего. Давненько пролистывал как-никак. И купил один сборник рассказов в конце 80-х годов с нашими уфимскими авторами, и он, если память не врёт, назывался «Восход». Сама книжка приятного салатного цвета, без каких-либо красочных излишеств. Рассказы разных жанров: и детектив, и фантастика, и с острым как перец юмором. Среди них примелькался, запомнился Камиль Зиганшин, а вот книжки уж нет давно, и куда подевалась? Они с годами имеют противоестественную привычку исчезать в неизвестном направлении. Берут почитать и всё – ищи-свищи ветра в поле. Казалось бы, читать-то сейчас не особо тянутся, а в бумажном варианте тем более. Но нет, находятся знакомые, которые не прочь взять полистать тот или иной «фолиант».
Что там ещё из давно ушедших, убежавших, канувших в никуда времён. Умирал от смеха при чтении рассказов Николая Носова – и «Приключения Незнайки и его друзей» пришлись по сердцу… по затыльнику. Уж они до коликов смеха доводили, будь здоров! Не успеешь строчку прочесть, как тут же прыжки затевались в компании букв, и сама книга становилась попрыгуньей у меня на коленках.
И на веки вечные из моего детства запомнился один волшебный книжный шкаф, что стоял у моей двоюродной сестры, жившей вместе с нами, в отдельном пристрое-комнате. Уж у неё библиотека по тем временам довольно серьёзная, не то что у нас… у меня – «колхозно-социалистическая». Большая часть литературных произведений приобреталась ею по талончикам, которые получала после сдачи макулатуры. И она вполне серьёзно этим занималась. Всегда лежали у неё на полу, возле вешалки, несколько пачек старых газет и журналов, связанные крест-накрест шпагатом. И после «заражения» чтением я, элементарным образом, просто обожал поковыряться в книжном шкафу. Кто только там не поживал: и Жюль Верн, Эмиль Золя, Мельников-Печерский, Оноре де Бальзак, Рафаэлло Джованьоли, Майн Рид, Александр Дюма, куча книг из серии «Классики и Современники», книга о искусстве эпохи Возрождения, обожаемый мною трёхтомник Александра Пушкина в солидной коричневой обложке. Одним словом, шкаф тот, со стеклянными дверцами, для меня являлся книжным Клондайком, невозможным раем. Поначалу сестра мне не очень-то разрешала брать её литературные ценности… ну, мал ещё, несмотря на мою проснувшуюся ненасытность к книгам. И да, она очень дорожила и берегла свою маленькую (для меня тогда очень огромную) библиотеку. В нашей семье все почитывали и брали книжные шедевры чаще у неё. Соответственно, рано или поздно и мне доставались. И то старалась сестра давать мне пока не из коллекции дефицитных изданий, а преимущественно известную, согласно школьной программе, классику. Я и тому был рад несказанно. Николай Гоголь с его жуткими, но красочными сказками. «Отцы и дети» Ивана Тургенева заглотил целиком, как троглодит, не дожидаясь, когда его будем проходить на уроках литературы. «Дети капитана Гранта» несколько раз перечитывал, как и «Всадника без головы» Майн Рида: уж приключенческая литература всегда была любима подростками в ту эпоху. Случалось, я втихую, после школы, заходил в её комнату, пока она на работе… ключ уж известно всем, где лежал. Безусловно, шёл к волшебному шкафу и там, говоря по-простому, на сленге, зависал достаточно долго. Мог на час и более. Листал и разглядывал, вдыхал чарующие запахи страниц. Что-то на ходу читал, частично и те книжки, которые мне пока условно не разрешали. И таким образом я всю библиотеку знал поштучно, по экземплярам, изданиям. И точно они мне как родные. Спустя десятки лет незначительное количество (а наверное, и значительное) её книг перешло в мою библиотеку, что я собирал всю свою жизнь. Одарил, можно сказать, её книги вторым дыханием, новым жильём.
Помимо своих книг и книг приятеля, я, случалось, что и в библиотеку бегал. А как не бегать. Особенно часто заглядывал в дом детского творчества «Новатор»: уж библиотека – всем пример библиотека. И главное, недалеко от дома – всего пара трамвайных остановок. В «тихом царстве» и познакомился поближе с другими детскими писателями: Эдуардом Успенским, Киром Булычёвым, Владиславом Крапивиным, Юрием Олеша, Александром Грином, Александром Беляевым. Их в книжных магазинчиках практически невозможно было найти. Опять если есть талон, а так – фига с маслом. Пожалуйте о «Мальчише-Кибальчише» читать… И долго довольно похаживал туда, пока учился в школе. Пока конкретно, основательно не перешёл на серьёзную, взрослую литературу.
Алексей ЧУГУНОВ
Издание "Истоки" приглашает Вас на наш сайт, где есть много интересных и разнообразных публикаций!