Старообрядцы, завернув погоню, конечно на время избавили нас от неё, но с другой стороны, это возможно добавит нам проблем когда мы выйдем к населённым пунктам. Я бы на месте новой погони не поверил старику, не сомневаюсь, что и капитан тоже. В том, что ЭТА погоня так быстро ушла, не было ничего удивительного.
На этот раз это были не быки с раскопа или неопытные солдатики, а хорошо обученная, прекрасно вооружённая группа спецназа ФСИН, многие из бойцов имели наверняка боевой опыт и при встрече с ними в тайге, мы вряд ли сумели бы им так же успешно противостоять, как противостояли первым преследователям.
А ушли они потому, что опытный командир не будет просто так подставлять своих бойцов под пули, не зная и не понимая обстановки. Здесь как раз и был такой случай. На месте командира группы, я бы скрывшись из глаз, десантировал в тайгу пару-тройку наблюдателей, так сказать группу разведки для наблюдения за старообрядческой деревней.
А пока мы с капитаном свободно ходили по деревне, уже в цивильной одежде и на первый взгляд издалека ничем не отличались от её жителей, выполняя план старосты, который капитан полностью одобрил.
Я заметил, что симпатия Аннушки к моему другу оказалась взаимной, капитан теперь, как только она появлялась, не сводил с неё глаз. Он теперь при первой возможности подходил к ней и заговаривал. Девушка, скромно опустив свои чудесные глаза, и залившись трогательным румянцем смущения, отвечала.
Старосту никто не обучал тактике и навыкам спецназа, но как мы уже успели убедиться, благодаря данному от природы острому уму, житейской смекалке и умению думать, он всегда поступал мудро и грамотно, и мыслил в правильном направлении. Даже не сомневаясь в том, что погоня оставила наблюдателей, он придумал план, достойный любого военного тактика, он предложил уходить по воде.
Во-первых на воде нас почти наверняка не ждут, а во- вторых, река почти рядом с деревней делала излучину и несколько километров текла в ту сторону, откуда мы пришли в деревню, почти параллельно нашему недавнему маршруту, что тоже идеально работало на придуманный стариком план, уж там, откуда мы появились, нас искать никак не должны, шансы, совсем небольшие, конечно есть, (исключать на 100% нельзя ничего), но сыграть с такими "картами" можно.
Ночью к реке подойти незаметно вполне возможно, и на лодке, которую даст нам старик, тихо и аккуратно, на вёслах, уйти по течению. Будь такая нужда, я думаю он дал бы нам и подвесной мотор, за короткое время проникшись к нам доверием и симпатией. Но в моторе конечно необходимости не было, его будет слышно на всю округу, да и общине я думаю он нелегко достался.
Автоматы мы должны были оставить здесь, а взамен староста пообещал нам охотничьи ружья с достаточным запасом пулевых и дробовых (для охоты), патронов. Так что при встрече с посторонними людьми, даже выйдя к населённому пункту, никаких подозрений мы вызвать не должны, мало ли, двое охотников то ли собрались, то ли возвращаются с охоты.
Староста тоже заметил симпатию внучки к немногословному сильному пришельцу, и его ответный интерес к Аннушке, но вида не показывал, никаких нареканий и замечаний девушке не делал, только усмехался в свою роскошную бороду, поглаживая её рукой.
Два-три дня в деревне мы должны были выждать для того, чтобы дождаться нескольких молодых охотников, которых старик послал в тайгу проверить наличие наблюдателей, и убедиться в том, действительно ли группа спец. погони ушла, или высадившись из вертушки на пути нашего дальнейшего предполагаемого маршрута, устроила засаду.
Старообрядцы пришли в тайгу много поколений назад, и за несколько веков изучили и поняли её.
Они срослись и сроднились с тайгой не хуже коренного населения, тех же Эвенков например, или Хантов, а в некоторых случаях даже превосходя их.
Эвены, в прошлом Тунгусы, всё же селились в более доступных местах, куда со временем пришли русские, начавшие осваивать Сибирь. А староверы спасаясь от властей и приспешников патриарха Никона, пытавшихся силой заставить их принять новую веру, в большинстве своём не покорялись и забирались в тайгу и на крайний север, тогда тоже ещё не освоенный, как можно дальше, в самые дебри и непроходимые места.
Это сейчас им волей-неволей приходится всё-же иногда взаимодействовать с цивилизацией, чтобы продать или обменять охотничью и рыбацкую добычу на предметы первой необходимости, в основном это охотничьи боеприпасы, соль, чай и одежда, а в некоторых поселениях уже несколько лет, как появились снегоходы и лодки с подвесным мотором.
Но они всё же не растеряли веками приобретаемых таёжных навыков и умения выживать в самых суровых условиях. Они научились передвигаться по топким таёжным болотам, прекрасно ориентируются в тайге, почти все поголовно отличные стрелки, охотники и рыбаки.
Мне даже приходилось слышать, что в последнее время их стали привлекать в качестве инструкторов силовые структуры, по курсу выживания и поведения в тайге.
На третий день вернулся один из посланцев старика.
Двое других, по его словам, сами наблюдали за оставленными наблюдателями, и ждали распоряжений старшего, а остальная группа погони находилась в семи-восьми часовом переходе и ждала сигнала. Старик подумал и сказал, -возвращайся к ним и как совсем стемнеет, шумните и уведите их, покружите их по тайге несколько часиков и возвращайтесь. Если получится, рацию заберите, пусть себе потопают по тайге соколики.
-А вам ребятки как раз по темноте и уходить, вернее плыть надо. Сейчас соберём вам в дорогу что требуется и ступайте себе с Богом. За амуницию свою и оружие не беспокойтесь, сохраню, один Господь знает, что и как будет, и каким боком оно повернётся, глядишь, когда и понадобится ещё, но сдаётся мне, что всё у вас получится сынки, и когда доберётесь туда куда вам надо, и сделаете, что задумали, лихих людей всё же поменьше станет, а это уже хорошо.
Остаток дня прошёл спокойно, я отправился на сеновал подремать, ночью спать не придётся, а капитан встретив Аннушку у околицы, возвращающуюся с реки с коромыслом на плечах, на котором висели деревянные вёдра с водой, снял их с коромысла и отнёс в дом, а потом на улице о чём-то долго говорил с девушкой.
Я прилёг на душистое сено, пахнущее солнцем и тайгой и вдруг поймал себя на мысли, что хотел бы остаться здесь, жить среди этих добрых бесхитростных людей, принять их веру, которую они считают истинной и правильной, работать, охотиться, рыбачить вместе с ними, своими руками добывая себе пропитание, защищать вместе с ними своё жилище от плохих, злых людей, встретить здесь девушку вроде Аннушки, жениться на ней, а потом учить наших сыновей и дочек грамоте, рассказывать им любимые сказки и радоваться, глядя на то, как они взрослеют.
Но меня с самого детства учили, что долг для мужчины превыше всего, что его надо выполнить любой ценой, что человек обязан сначала сделать то, что должен и только потом то, чего ему хочется. Это конечно правильно, мужчина должен держать слово, не забывать о долге и чести, но ведь обычных человеческих радостей и немного личного счастья тоже хочется.
Когда стемнело, мы услышали невдалеке одиночный автоматный выстрел ( подручный старосты взял один из автоматов), и короткую очередь в ответ, наша "группа прикрытия" начала свою работу. Значит пора уходить и нам. Мы спустились к реке, погрузили в лодку увесистый мешок, собранный староверами и отправились в путь по тихой ночной реке.
Сидя в лодке и тихонько работая вёслами, направляя её по течению, я вспоминал прощальные слова старика: -ну сынки, отправляйтесь с богом, да не стесняйтесь поминать его и помощи просить, хоть вы и не верующие, он всё равно поможет. На лодке вам сподручнее будет, да и доберётесь быстрее чем ножками, провиант у вас есть, ну а если закончится, охотиться будете, дичи сейчас в тайге полно.
Ну а если вдруг посудину придётся бросить, или даст Бог на ней и до самого Енисея-батюшки доберётесь, лодку утопите, не надо следов оставлять-.
-Да тебя отец инструктором в спецназ надо-, улыбнулся капитан, глядишь и научил бы многому молодёжь.
-Живу долго, много видел, много знаю-, добродушно улыбнулся старик в ответ, и перекрестив вслед отчалившую лодку и двух её пассажиров, зашагал обратно в деревню.
Капитан долго молчал, о чём-то думая, а потом негромко произнёс: -когда вся эта катавасия закончится, вернусь, увезу девчонку, она согласна-.
-Так не отдадут капитан-, ответил я, -не воевать же ты с ними будешь?-
-Отдадут-, с уверенностью сказал напарник, -дед внучку любит, добра ей хочет и мешать её счастью не будет, а если понадобится, так я и покрестится могу и веру их принять-.
-Вот именно добра-, усмехнулся я, -а с тобой что её ждёт?, ждать тебя из постоянных командировок и слёзы лить, гадая живой ты или нет? Да и не приспособлена она к городской жизни, не сможет одна жить, зачахнет-.
-Тогда значит сам здесь останусь, ради неё всё к чёрту брошу-
-Тебе дедушка что сказал-?, улыбнулся я, -Бога поминай, а не чёрта-.
-Да иди ты-, отмахнулся капитан, и мы снова надолго замолчали.
Лодка тихо скользила по спокойной ночной реке, и она казалась таинственной и заколдованной, буд-то какой-то волшебник заколдовал её до утра, чтобы она выспалась и отдохнула, а с восходом солнца снова радовала всё живое своим похожим на песню, негромким журчанием, чистой прозрачной водой и красотой.
Друзья, читайте очередную главу моей повести, не забывайте "лайкнуть" её, если нравится, подписывайтесь на мой канал, делитесь прочитанным в соцсетях и комментируйте.
Продолжение следует.
С искренними пожеланиями удачи, здоровья и радости, Геннадий Мастрюков.