И вот мы плывём на Командоры.
На большой карте Тихого океана я обнаружил лишь два острова из группы Командор — остров Беринга и Медный: они были обозначены крохотными точками, размером с булавочную головку. Два других острова — Топорок и Арий камень — я не смог найти: они слишком малы для карты океана.
Вечером мы подходим к острову Беринга. Вначале берег кажется крутым и скалистым. На самом же деле холмы здесь расступились, отошли от воды и дали выход в океан небольшой речке, сверкающей на закатном солнце.
У входа в бухту, справа и слева, как клешни громадного краба, выступают две гряды подводных рифов. Даже в тихую погоду, когда море совершенно спокойно, волны с шумом и пеной разбиваются об эти коварные отполированные камни — и затихают: за полосой рифов, у берега, лежит тихая лагуна.
Командоры стоят в стороне от магистральных морских дорог, причалить к ним нелегко, порой опасно, суда заходят сюда не часто, — и нас радостно выходит встречать всё свободное население острова.
Лишь только мы вступаем на его землю, как одна за другой возникают неожиданности.
Прежде всего с берега лагуны, там, где скалы круто обрываются в океан, до нас отчётливо доносятся какие-то странные звуки: кажется, кто-то сердито урчит, тяжело стонет, звонко хлопает бичом. Оказывается, это морские волны, столетиями ударяясь о скалы, выдолбили в них причудливые пещеры. Оттуда во время прибоя и слышны эти странные звуки — шум волн, вбегающих под своды «гремящих гротов».
Нам некогда слушать этот «концерт» — гостеприимные хозяева острова торопят в село. И снова неожиданности: мне предлагают сесть в сани, хотя вокруг ни пушинки снега, стоит лето, термометр показывает двенадцать градусов выше нуля и передо мной травяной луг, покрытый цветами.
Я покорно сажусь. Пять пар ездовых собак быстро везут сани по влажной траве. И только в пути я узнаю от погонщика, что сани и собаки — единственный и универсальный вид транспорта на Командорах: он прекрасно работает зимой, когда снег покрывает острова, им свободно пользуются летом — постоянные здесь туманы обильно смачивают траву.
По дороге в село Никольское — центр острова Беринга — мы встречаем небольшого зверька, похожего на лисицу. Мне было известно, что на Командорах разводят голубых песцов, и я знал их пушистый дымчато-голубой мех. Но встретившийся зверёк был худ, очень неказист, одет в какую-то полинявшую рыжеватую шкурку. И опять хозяину упряжки пришлось объяснять мне, что только зимой песец переодевается в свой голубой красивый мех, а летом бегает вот в этом неприглядном виде.
Вот и Никольское. Мне почему-то казалось, что на этом маленьком острове, затерянном в океане, я встречу глушь, яранги из звериных шкур, самый примитивный образ жизни. Ничего похожего!
Сани останавливаются у крыльца аккуратного тёсового домика — это контора командорского зверосовхоза. Рядом на таком же доме вывеска: «Семилетняя школа». На соседнем холме высятся мачты радиостанции.
