( Толстые мысли или по ту сторону табу 2)
Чисто семантический анализ: убивает- значит убийца. Летал на военном бомбардировщике бомбить террористов в Сирии. Значит…
Или, речь идет о идеологии- герой и спаситель, сопоставимый с историческими легендарными героями и спасителями России?
Но разве чисто семантический анализ свободен от идеологии? Аналитические суждения априори, разве ни были признаны формой идеологии, как и сама аналитическая философия? И может ли вообще быть научная идеология, что избегала бы крайностей формализма и неконтролируемости закоренелого предрассудка?
То есть, сам такой выбор заявленный в начале, разве не развод?
Откуда у Байдена, вдруг, столько интервью, что он может дать, кроме денег и прививок, прежде всего своему народу. В бидоне завалялось?
"Киллер". Это артистическое амплуа и такая «раса», видимо, в Североамериканских штатах, и не только, что инвариантна цвета кожи и географическим расам. Наемный убийца. И зачем было переводить не русский язык таким лишенным прилагательного существительным? Киллер- это в том числе и художественная «раса», как космонавт или астронавт, только с минусом, отрицательная раса, имя которой не переводиться. Кем бы был Путин в США, в отличие от Горбачева, которого взяли в артисты, рекламировать Макдональдс, визави Рейгана? Вряд ли все же, лояром, юристом или служителем юстиции? В этом был смысл вопроса журналиста Байдену, что не был озвучен? И на который он получил определенный ответ, в свою школу юристов, Байден бы Путина не взял, но разве? Откуда такие априорные познания?
Если же речь идет о идеологии, и здесь, в РФ, и деньги на мораль, теперь есть, то, герой видимо. Ему и здесь хорошо, зачем ему в США. Да, и зачем ему толстые мысли. Кроме возможно: "Моли бога за нас архистратиг Михаил". Или быть может и вправду, писал бы свое собрание сочинений, подобно Ленину, кроме прочего, из: статей, указов, посланий, выступлений на правительстве или государственных советах разного рода, и не летал бы бомбить на военных самолетах в Сирию, тогда, может быть будущий де старейшина, в которого мол вглянул Байден, и не высказался бы им так, не подумал. Впрочем, тот, мог бы назвать и "мировым жандармом", подражая когда-то советской риторике против США, но не назвал ни журналист, да и Байден не подумал, но Маркса, как и Энгельса, могут использовать и по полной, только косвенно и по умолчанию, демократы, такая игра. Вида: когда 500000 человек были уничтожены с, молчаливого или нет, позволения Башара Асада, РФ не волновало, что происходит в Сирии, когда же до Кипра террористам, захватившим почти всю страну, Сирию, осталось рукой подать, то сдвоенный мотив, идеологический (православие) и экономический (капитал), ни оставил шансов для террористов, против них были применены Калибры со стороны РФ. Более того, сам президент РФ, действовал в интересах в том числе и капитала РФ, промышленно финансовой олигархии этой страны, что нашла себе место хранить в офшорах Кипра свои капиталы и место для отдыха телесного и душевного, надо думать. Впрочем, сделено это было по просьбе и с разрешения законного на тот момент правительства Сирии и ее президента. В легитимности которого, тем не менее, многие страны стали сомневаться."Восток дело тонкое". Только юридическая казуистика, кажется, может спасти его, теперь, от имени «наемного убийцы», но явно в переносном смысле такого статуса. Просто и не просто потому, что масштабы несоизмеримы. Президент РФ не может быть назван именем производным от профессии человека, что убивает кого-то, чаще всего из оптического ружья и за деньги, по заказу, в основном организованной преступной, уголовной группировки, мафии и /или ее лидера. При чем денежное вознаграждение может и не иметь первостепенного значения. Масштаб не тот. Но об этом отчасти и речь. Произошло речевое, языковое событие, чей статус в принципе не однозначен. По отношению к нему может не иметь значения, что думали или нет участники, каковы были их намерения. Каково было их ментальное здоровье или недомогание. Это языковое событие неоднозначно. И потому в виду формальной логики, математическая структура кортежей смысла может быть применена к его исходно модальной и модельной (логической функции истинности семантике), вполне однозначным образом. Эта семантика уже может не быть такой «чистой», как была когда- то по претензии семантика аналитических суждений априори, просто и не просто потому, что и различие между аналитическими и синтетическими суждениями, как и априорный статус таких суждений, могут быть совершенно вне рассмотрения. Это совершенно иной горизонт исследования в этом смысле. То, что афористическое или метафорическое высказывание колеблется по значению истинности, не имеет прямого отношения, ни к априорности, ни к различию аналитических и синтетических суждений. И все же, это формально логическое рассмотрение. Тем не менее, если попробовать не закрывать занавес окончательно: можно ли поставить имя теперь президента РФ в одну строку с именами исторических героев России: Александра Невского, Минина и Пожарского, Суворова, Кутузова или Жукова и Сталина, или он все еще жив, а не исключительно предмет веры в священное воинство и его военных начальников миролюбивого народа, для которого: "бей первым"- никогда не было первым лозунгом в истории, и президент может поменять, или в своем лице президента войны на президента мира, или уйдя в отставку, коль скоро, он достиг мира?
Иначе говоря, очевидно, что формально логический анализ может приближаться к анализу идеологических форм вполне близко. С той только разницей, что всякий раз акценты наполнения такого анализа могут быть, едва ли не произвольно любыми, в том числе, и производными от не контролируемых предрассудков, в то время, как логическая форма останется той же, это колебание значений истинности. Афоризм не истинен и не ложен, но колеблется. Иное дело, что какое-то колебание можно находить недопустимым, в виду нарушения меры, как раз масштаба метафор, фигур речи, в общем смысле, сближения или удаления понятий, через чур пропагандистским. Иначе говоря, недопустимо чтобы имена «киллер» и «президент РФ» или «киллер» и «Путин В. В.», встречались бы вместе. Просто и не просто потому, что такое сближение не соответствует, теперь, поведению президента РФ, его званию и должности, в общем смысле, практике исполнения им, В. В. Путиным, его обязанностей в таких статусах, и нет никаких доказательств, что в будущем это может быть иначе.
И действительно, разве участие в боевых вылетах против боевиков ИГИЛ не было борьбой за мир на территории РФ, в которой сообщения о террористических актах, что совершаются отнюдь не только против милиционеров или полицейских, но просто в супермаркетах в людное время, прежде всего, теперь в Дагестане постепенно сходили на нет после разгрома боевиков ИГИЛ в Сирии. Конечно, на основе этих фактов можно фантазировать о том, как бы сфабриковать против В. В. Путина обвинение в преступлениях против человечности, коль скоро, могло быть затронуто гражданское население Сирии, в ходе бомбежек, так и счесть его героем. Но это и исходно есть и будут колебания. Что бы избегать таких колебаний, дипломатично было бы не прибегать к такой пропагандисткой риторике. Что же касается интервью с Байденом, то это не было судебное разбирательство, ни в США, ни в Гааге. Но поэтому еще искать ответ на позицию Байдена в том, что «сам такой», условно, как можно, так и нельзя. Нельзя потому, что даже в судебных разбирательствах и уголовных расследованиях, от участников преступления ищут показаний друг на друга, вне зависимости от степени их вины. Нельзя, потому, что это отчасти может быть аморально. И коль скоро, кто-то взялся читать мораль, то мог бы и оглянуться в рефлексии и на свои поступки. Как бы там ни было, коль скоро, речь шла о частном интервью, что имело оттенок официального, то так или иначе, большая часть высказываний были риторическими, или колеблющимися. Это была риторика, а не обвинительный приговор уголовного или международного суда. Или тем более абсолютная моральная оценка. «Это не приговор». И это не моральное клеймо. Но то, что демократы, в части верхушки этой партии США, давно пытаются звенеть в звонок, по В. В. Путину, это давно может быть ясно. Но вообще говоря, можно вполне, что же что и относительно, но однозначно, не видеть никакой разницы ни только между Джо Байденом и Дональдом Трампом, но и между ними и В. В. Путиным. Когда-то все издания СССР, вполне нашли бы это, если не однозначным, то соответствующим масштабам меры допустимых колебаний смысла. Просто и не просто потому, что все они слуги финансово-промышленного капитала. Бронепоезд ушел. И может быть совершенно безразлично, кто из них, что сказал, в том числе и потому, что: «какая разница, кто говорит». Верно, однако то, что суть дела современности, в самом значимом смысле, может быть состоит именно в конвергенции способов производства и конкуренции ее моделей, диффузии и смешения известного рода, пусть бы и в терминах, государственников и рыночников, которая неизбежна известным образом, и потому любые подробного рода нонконформистские инвективы, таким же образом могут быть недопустимы в соответствующих ситуациях. Это была пропагандистская игра, что возможно так еще чувствительно сработала в ситуации пандемии.
Любое историческое событие в себе расколото, так можно заменить высказывание о том, что оно стохастично и потому истину о нем, как не странно, невозможно высказать однозначно. Можно восстановить только соответствующее колебание в отношение такого события, что могут быть когерентны ритмам сердца и дыхания, ритмам ритурнели или пассионарности, ритмам и мелодиям, песен и танцев, шествий и прохождений, построений и гуляний, коль скоро, это мысли праздников в честь таких событий. Целые поколения когда-то думали или могли думать, что это не так, и однозначность вполне достижима, например, в отношении победы в Отечественной войне 1945 году. Но потом выяснилось, что победы просто нет и не было, война все еще не закончилась, все еще длиться, коль скоро, с японцами у РФ не подписан мирный оговор, победа если и была, то была пирровой, и победили в ней евреи, коль скоро по всему они выходили выгодо получателями, что же что только через много лет. Что было лишь одним из немногих смещений кортежа смысла, что тиражировались в разного рода источниках во времена ура-гласности в СССР и затем в РФ. И потребовались вообще говоря, не малые усилия чтобы вернуть горизонт соответствующих колебаний, что никогда не останутся окончательными, и надо думать одиозно экстремальными, в виду открытости горизонта будущего и не предсказуемости прошлого. Их можно только удерживать подобно плазме в термоядерном реакторе. Для этого не подходят слишком крупнозернистые и жесткие средства вроде бетона, он просто может расплавиться. Необходимы таким же образом стохастические ловушки, вроде электромагнитных, или действительного красноречия, если не гимнов историков, кроме кропотливой работы позитивного исследования цепочек фактов и событий. На что можно возразить, в первом приближении, что народы разные и пассионарности у них могут быть разные, верно. Но верно так же то, что в вакууме вообще никому невозможно дышать и поддерживать какие-либо ритмы. Поэтому, в сущности, интересы народов могут быть в известном смысле едины, мир и процветание. Каким бы прекраснодушием это иногда ни казалось.
Иначе говоря, можно привести некий пример, в котором различие в отношениях к поведению может быть ясным. Допустим, что некто играет в компьютерную игру стрелялку и в ходе игры оценивает всех условных противников крайне негативно, по сути совершая то же самое, что и они. Или, иначе, игра для него стопориться, просто и не просто потому, что большая часть игроков соперников, отказываются: стрелять, и даже участвовать. Одинокий воин не зарабатывает очков, просто и не просто потому, что нет соперников в игре, в которой можно по умолчанию вступать в группы и/или сражаться в войне всех против всех. Регистр оценок, таким образом, может меняться. Он не всегда может соответствовать регистру оценок, что быть может уместен в «войне всех против всех», и даже в этом случае ни быть однозначно противоположным всякому другому участнику от этого самого, по грани добро и зло, даже если совершается в игровой манере, не всерьез. Но может быть и так, иначе, все что этот самый делает, делая то же сто и остальные добро, все что делают они - зло. Что может вызвать даже улыбку, просто и не просто потому, что это игра. Первоначально такова и была реакция президента РФ на высказывания Байдена в свой адрес. Коль скоро, это была риторика, некоего рода игра, прежде всего словами, и коль скоро, едва ли не так, что «старый, что малый».
И таким образом различие художественной правды и исторической может быть чрезвычайно тонким и трудным делом, коль скоро ближайшим образом, это могут быть сплошь колебания и потоки смысла, что отвечают стохастичности истории, то ли художественной, то ли научной или действительной. И формально логически может быть трудно отличить одно от другого. Коль скоро, формальная логика- это вовсе не план или методология научного исследования, но скорее способ анализа готового знания и возможность быть рационально понятым, способ упорядочения дидактического содержания. Ближайшим образом формальная логика в виде математической структуры кортежей для семантики модальностей, может предоставить в основном лишь количественные различия: больше, меньше, равно, что могут указывать на границы меры таких дискурсов, поэзии и истории, сказки и документа. Что, тривиально может быть определено и «на глаз», вида присутствует ли в тексте многообразие дат, в форме числовых последовательностей, что относительно однозначны, или нет.
Что же, и действительно, может быть осталось еще что-то, что не мешает президенту РФ выходить по ту сторону всякой идеологии и функциональности (технологической связности), к действительному познанию, в том числе, и истории страны, не забывая, впрочем, что власть слов- это именно власть, а общий ход вещей, это именно общий ход вещей, что помимо субъективной и объективной видимости могут быть субъективная и объективная функциональность, и граница последней, технологической связности эпохи, может быть дана, едва ли не только в опытах действительно революционной науки и техники, как и границы объективной видимости в идеологии, могут быть даны только в действительной социально политической революции. И потому, фронтир границы традиции и обновления каждый раз нового, по меньшей мере это то, на чем развертывается жизнь современности и ее пределов.
"СТЛА"
Караваев В.Г.