Начало здесь
Предыдущая глава здесь
- Что делать будем? – Спросил у мелкой. Она на автомате поправила очки, взглянула на меня обескураженно.
- Я не знаю. Валь, а зачем это всё? Ты здесь коттедж собрался строить?
- Я??? Извини, до настоящего момента таких мыслей в моей голове даже не возникало. Я же не бригада гастарбайтеров и в связи не служил.
- В какой связи? – Валентина опять поправила очки.
- Это такой род войск. Знаешь, как говорят на армейском сленге?
- Как?
- Два солдата из стройбата заменяют экскаватор, а из связи пять солдат заменяют весь стройбат! – Я засмеялся. Валя непонимающе на меня смотрела. Поправила опять очки. Потом её глаза до невозможности расширились.
- Ты что хочешь сказать, что связисты копают как бригада экскаваторов?
- Что-то в этом роде!
Стояли с ней вдвоём и хохотали рядом с грудой строительного материала.
- Да, Валечка, - смеялась супруга, - жаль, что ты не связист! – Потом смеяться перестала. – Валь, а где ты служил?
- Я?
- Ну не я же?!
- Всё правильно, не ты. Знаешь почему раньше женщин в армию не брали?
- Почему?
- Команду «ложись» неправильно выполняли! – Новый хохот.
- И всё-таки, Валя, кем ты служил? – Смотрит на меня пытливо.
- Писарем в штабе.
- Серьёзно? Писарем?
- Истинный крест! – Перекрестился.
- М-да, какая у тебя героическая служба!
- А что такое? Вам дамам почему то всегда нужен брутальный мачо, типа Рэмбы или терминатора с пулемётом на перевес. А ведь и писарем тоже нужно кому-то служить.
- Знаешь, я не могу тебя представить в роли писаря? Ты же своими пальцами ручку или карандаш сломаешь. Я вообще поначалу думала, что писать вообще не умеешь.
- То есть, ты была обо мне такого дремучего мнения? Классно!
- Валь, ну не обижайся.
- Ага ты думала по принципу – сила есть, ума не надо?!
- Что-то в этом роде. Не обижаешься? – Поправила очки.
- На тебя, гном, обижаться, это себя не уважать.
- Я не гном! Перестань меня так обзывать!
- Я не обзываю, а называю так тебя любя!
- Засунь себе знаешь куда, такую любовь! Меня это оскорбляет!
- Ладно, проехали. Предлагаю свалить отсюда. Тем более у нас есть колеса. Не мерин представительский, но всё же!
Валентина подошла к «Ниве» скептически её оглядела, потом перевела взгляд на меня.
- Эта лайба не развалится по дороге?
- Не развалится. И вообще, кто тебе дал право оскорблять отечественный автопром? Мне, может быть, за державу обидно!
Залез в машину. Ключи были уже в замке зажигания. Провернул их. Мотор схватился с полтычка. Это хорошо! Посмотрел на жену:
- Ну так как? Рвём когти или ты предпочитаешь здесь зависнуть?
Она быстро устроилась на переднем пассажирском сидении.
- Поехали. Мне в душ надо. Мыться в озере это конечно романтика, но не до такой же степени!
- Я с тобой согласен. Особенно насчёт принятия душа вдвоём. Никогда об этом не думала? – Начал разворот.
- Не думала.
- Ну так подумай, пока едем.
- Послушай, Корнеев, ты озабоченный?
- А почему сразу озабоченный?
- Тебе мало? Ночью меня мучил, днем истязал. Мало?
Машина резко остановилась. Мелкая чуть головёнкой лобовое стекло не забодала.
- Валя, ты жену везёшь или дрова?
- А я сейчас даже не знаю кого везу. Что значит мучил? Что значит истязал?
- Ты чего, Валечка так завёлся?
- А ну-ка выметайся из машины!
- Что значит выметайся?
- Очень просто. Дверь открыла и выпрыгнула.
- Никуда я выпрыгивать не буду. Я тебе что мартышка, прыгать из машины? Ты одурел? Это, между прочим, мой папа машину купил! – Демонстративно пристегнулась ремнём безопасности и вцепилась в сидение. Я пошарил в бардачке, вытащил документы на машину, прочитал. Владелец – Корнеев Валентин. Показал заразе.
- Видела? Я владелец, на остальное наплевать. А ты здесь всего лишь как балласт, запасное колесо. А если что-то не нравится, можешь при разводе подать на раздел имущества. Возьмём болгарку и распилим тачку на пополам.
- В квартиру как будем делить?
- Продадим, бабки поделим и разбежимся.
Некоторое время она, зло дыша, смотрела на меня, потом отвернулась.
- Сволочь ты всё-таки, Валя. Попользовался мной, наговорил красивых слов и потом можно от меня избавится. – Услышал её тихий голос. Стало стыдно.
- Не реви. Согласен. Сволочь я. Ляпнул не подумав. Но и ты тоже хороша. Если тебе не нравится близость со мной так и скажи. Я не буду тебя доставать. Я же не принуждаю тебя.
Воткнул передачу и машина тронулась. Поколесив по просёлочной дороге, выскочили на федеральную трассу. Валя всё это время молчала. Я тоже. Настроение было ниже плинтуса. Пялился на дорогу впереди. Почувствовал её ладошку на своей коленке. Посмотрел. Глаза у неё были мокрые. Она сняла очки и протёрла их, потом вытерла платочком глаза.
- Валя, ты меня тоже прости. Ты меня не истязал. Я сама не знаю почему так сказала. Если хочешь, можем душ вместе принять.
- Ладно, проехали. – Мир был вроде бы восстановлен. Но вот принять душ у нас не получилось. Когда стояли перед дверью своей квартиры, поняли, что ключей у нас нет.
Пигалица смотрела на меня испуганно. Шарила в своей сумочке.
- Ну и где ключи, дорогая?
- Я не знаю. У меня нет. Может у тебя в карманах?
- У меня тоже нет. Я помню, что ты их положила к себе в сумочку.
- Неужели мы их потеряли?
- Навряд ли. Предки очередной раз нас поимели.
- Как это?
- Думаешь просто так нам тачку подогнали? Конечно, они предполагали, что мы моментально рванём в город. Поэтому и озаботились, так сказать, приняли превентивные меры. Уверен, что и ключей от городской квартиры твоих родителей у тебя нет. Я их не видел, когда ты в своей сумочке копалась.
- И правда нет! – Валя поправила очки и вопросительно посмотрела на меня. – И что мы делать будем? Валь, я помыться хочу.
- Возвращаемся назад. Будем мыться там. Я видел какую-то избушку в зарослях крапивы. Возможно, это баня. Надо посмотреть.
- Мы будем мыться в бане?
- Можем в озере. Что предпочитаешь?
- Валя, мне надоело мыться в озере. Там вода холодная.
- Тогда баня. Там вода будет горячая, если, конечно, там есть в чём её нагреть.
Вернулись к вечеру. Драли с ней крапиву. Больше драл я, конечно. Так как мелкая, ужалившись крапивой, вопила как раненая в пятую точку. Всю крапиву не выдрал, но проход сделал. Руки и физиономия у меня горели как ошпаренные. Не помогли даже верхонки, которые надевал. Но я уже не обращал внимания. Дверь была подперта какой-то палкой. Палку убрал. Зашёл внутрь. Пришлось светить фонариком. Печка-каменка с баком из нержавейки. И то хлеб, хоть ржавчины нет. Открыл и закрыл кран. Нормально. Полок имел место быть. Раздеваться можно было в небольшом предбаннике. И парная, и моечная всё в одном флаконе. Дёшево и сердито. Ни тебе комнаты отдыха, ни тебе прочих прелестей современных бань и саун в виде бассейна. Ну и ладно. Валя смотрела на меня вопросительно.
- Будем мыться здесь. – Вынес вердикт.
- Но здесь нет света, Валя?!
- У нас есть керосинка. Будем мыться как в старину. Зато романтика!
- Видала я эту романтику! Никогда не прощу родителям такого! – Мелкая чуть не плакала. – И я никогда не мылась в бане.
- Как это? Подожди, но у твоих родителей есть загородный дом. И, насколько я понял, там шикарная баня!!!
- Мало ли что у них есть. Я в их баню ни разу не ходила.
- Понятно с Вами, мадам, всё. Будем приобщаться к народным традициям. На Руси банька это святое! И игнорить её, это сродни заниматься святотатством. Ты же не собираешься множить свои грехи, дочь наша? – Последнее попытался сказать голосом дьякона. Пигалица ничего не ответила, только смотрела на меня поблёскивая стёклами своих очков.
Затопил баню. Натаскал воды из колодца в бак. Потом в вёдра и в таз холодной воды. Валя готовила ужин. Оказывается, нам привезли чугунный котел. Супруга сказала, что это казан. Готовила плов. Довольно вкусно пахло. Всё готовилось на улице. Решил, что надо будет оборудовать летнюю кухню под навесом. А то это ни в какие ворота, использовать какие-то чурки.
Баня была готова, когда уже стемнело. Был двенадцатый час ночи. Хорошо, что в сумерках сумел наломать березовый веник. Запарил его в горячей воде. Валентина приготовила полотенца. Притащил в баню керосинку. Мля, романтика, едрит её налево! Проверил парок! Очень хорошо банька его держала, несмотря на старые и потемневшие брёвна стен сруба. Вообще, по уму, надо было всё тут отдраить. Но ладно. Облил всё кипятком. Разделся и уселся на полок. Поддал парку. Вскоре открылась дверь и в парную прошмыгнула мелочь. В отличии от меня голого, она была в купальнике. Я прибавил света в керосинке.
- Дорогая, поясни, что это за дичь и зашквар?
- Ты о чём? – Она присела на корточки на полу.
- Как о чём? О твоих непонятных в бане тряпочках!
- Каких тряпочках?
- Которые на тебе.
- А что?
- А ничего. Мы с тобой как? Супруги или просто рядом тусовались?
- Супруги.
- Но супруги пребывают в бане исключительно в голом виде. Исключения, если присутствуют третьи лица. Тогда да, трусы и купальник нужны. Ты видишь здесь третьих лиц?
- Нет.
- Я тоже никого не наблюдаю. Тогда в чём дело?
- Валя, извини. Я пока ещё тебя стесняюсь.
- Ладно, стесняйся дальше. Я вот тебя не стесняюсь. – Развалился на полоке. – Ты чего там к полу жмёшься? Иди сюда, ко мне.
- Жарко, Валя.
- Ничего не жарко. Иней в углах таять только начал. Я очень мало поддавал. Вот если я нормально поддам пар, то у тебя уши в трубочку свернуться.
- Нет, Валя, можно я на полу посижу?
- Подожди. – Соскочил с полока и метнулся в предбанник. Притащил полотенце. – На, тюрбан сделай, как вы, женщины, себе делаете.
Валя накрутила чалму. Я заставил её сесть на полок. Сидели вместе, потели. Вообще кайф. Снял заодно с неё очки. А то это не дело в парной и в очках. Сидела рядом близоруко щурилась и украдкой бросала на меня взгляды. А точнее на мою нижнюю часть тушки. В какой-то момент посмотрела мне в глаза. Мы сидели рядом с ней вплотную.
- Малыш, ты чего краснеешь? – С придыханием спросил её тихим голосом.
- Я не краснею.
- А, я понял, это ты от жара?
- Да, от жара и пара.
- Я даже не сомневаюсь. Может тряпочки свои снимешь, а то спаришься в них? Совсем пунцовой станешь.
- Валентин, перестань. Тебе что, совсем нисколечки не стыдно сидеть вот так передо мной?
- Нет. А чего я свою жену стесняться буду? Я что, лошара тёмный?
- В смысле лошара, да ещё и тёмный?
- В прямом. Ты меня голого видела, я тебя тоже. У нас законный брак, а не туфта фиктивная. Я прав?
- Прав и что?
- Мля, Валя, вот ты не пробиваемая. Ну ладно. Будем учиться.
- Чему ты учиться собрался?
- Не я, а ты учиться будешь.
- И чему я буду учиться?
- Полноценной семейной жизни. Понимаешь, быть женой, это целое искусство!
- Правда? И кто учитель?
- Как кто? Я, как твой муж!
- У тебя такие глубокие познания в семейной жизни?
- Конечно. Парни в этом плане развиваются гораздо быстрее, чем вы, дамы! У нас это с рождения уже заложено, так сказать, впитано с молоком матери!
- Я сейчас с полока упаду и не встану от смеха. Тебе Валечка клоуном бы подрабатывать. Цены бы не было! Тоже мне прирождённые мужья в подгузниках! А мужем быть разве не искусство?
- Искусство, даже большее, чем вам быть женой! Поэтому мы и развиваемся в этом плане быстрее девочек.
- У меня уже истерика начинается. Я точно сейчас упаду! Тоже мне, великий кормчий! Валечка, ты так не шути больше, а то у меня нервы слабые, сердце не выдержит.
- Вот никакого у тебя, дорогая, креатива! Урок первый – мужа надо всегда почитать и поддерживать в его начинаниях. И быть верной подругой, не только в постели, но и в мыслях. Это первый необходимый постулат счастливой семейной жизни. Всё, ложись. – Соскочил с полока.
- Куда и зачем?
- Парить тебя буду.
- Спасибо, Валечка, но не надо. Я уже согрелась.
- Я сказал легла резче на живот! – рявкнул ей так, что она подскочила на заднице. И что удивительно, выполнила приказ. Легла и зарылась в свои ладошки. – Вот какая умница, умница-разумница. – Усмехнулся я и вытащил из таза распаренный веник. Шлёпал её потихоньку. Хотя было дикое желание нахлобучить от души по её миниатюрному, чуть оттопыренному заду, но сдержался. Не надо ей пока такого экстрима. Закончив, присел рядом с ней на корточки.
- Солнышко. Всё, иди остывай.
Она молча встала и вышла. Поддал мощно пар и похлестал себя от души веником. Выскочил на улицу. Мелкая там уже была и хватала ртом воздух. Подхватил её на руки и побежал к озеру.
- Ты куда меня тащишь? – Заверещала она.
- Помолчи, женщина. Мужчина знает, что делает.
В темпе добежал и прыгнул с ней на руках в воду. Завизжала, но тут же заткнулась, хлебнув воды. Выскочила из озера как пробка. Я спокойно завис на одном месте в воде, лениво шевеля руками и ногами. Постояв и посмотрев на меня, прислушавшись к себе, улыбнулась и вошла в воду. Освежившись, вернулись в баню. Второй раз, когда пошли в парную, купальник она сняла. Ещё попарились, потом вымылись. Ничего больше не было, хотя мне хотелось, как озабоченному бабуину. Но я сдерживался. Надо начинать дрессировать мелочь. Наверное она чего-то от меня ждала. Но я вел себя спокойно и не делал движений в сторону интима. Попили чай. Я надел свежее нижнее бельё. Заметил, как она удивлённо на меня смотрела. Не, дорогуша, так дела не делаются. Я подожду, пока ты сама созреешь! А то устал уже проявлять инициативу. Пора тебе, пигалица, начинать её проявлять. Легли спать поздно ночью. Я по мимо трусов, ещё и майку напялил. Она стояла перед нашей импровизированной постелью, завёрнутая в полотенце. Улыбнувшись, положил перед ней её прикольную пижаму.
- Я сейчас выйду, а ты переоденешься. Спать пора, солнышко маленькое моё. – Вышел из дома. Валя провожала меня шокированным взглядом. Но не остановила. Значит ещё не созрела. Подождём!
Спасибо, что дочитали!
Продолжение здесь