Журналистка Ксения Собчак поддержала инициативу Следственного комитета России проверить высказывания Виктора Мохова, известного как скопинский маньяк. Ранее Собчак записала интервью с Моховым, вызвавшее бурные общественные дискуссии. Эксперты, обозреватели и читатели «ВМ» обсуждают, этично ли сегодня давать слово преступникам и какие изменения готовит нам эпоха новой морали.
Александр Лосото, обозреватель:
- Давайте признаем: запрос общества на переживание, а вернее пережевывание чужих страданий, столь силен, что никакая мораль ему не помеха.
Полемический пост Ксении Собчак, которая вроде бы борется за право журналиста брать интервью у преступника, чтобы «исследовать границы добра и зла», на самом деле лишь дополнительно рекламирует ее фильм про освободившегося насильника Мохова. Вдруг кто еще не слышал об этом «исследовании»?
Эмоции — ходовой товар, которым торгуют медиа. Именно они приносят успех, измеряемый числом посещений, дочитываний, лайков, репостов. Чем сильнее резонанс вызовет интервью с Моховым, тем чаще преступников будут выводить на экран. Их будут звать в студию как настоящих звезд. Впрочем, почему «как»? Сегодня скопинский маньяк — настоящая звезда экрана. А звезды, помимо своих часов славы, получают и соответствующие гонорары.
Тот же Мохов, вернувшись наконец домой, хвастался «полным мешком денег». Монетизировал, так сказать, страдания своих жертв, выгодно продал годы, проведенные по ту сторону колючей проволоки. Нет и не может быть правового механизма, который бы не пустил маньяка в монитор. А вот лишить его материального вознаграждения за «мемуары» вполне реально. В 1977 году полиция Нью-Йорка арестовала некоего Дэвида Берковица, который расстреливал на улицах юных брюнеток. Совершив очередное убийство, он оповещал об этом редакции газет, подписываясь «сыном Сэма».
Арест не охладил его горячего стремления общаться с прессой. Стало понятно, что он вотвот продаст свою историю Голливуду, как это делают едва ли не все американцы с драматической биографией. И тогда был принят «закон сына Сэма», по которому средства, полученные преступником за интервью, книги, права на экранизацию, подлежат конфискации. То же самое касается родных и соседей, готовых за мзду поговорить на тему «Я и маньяк».
Деньги, как правило, передают жертвам. И это, конечно же, справедливо. Может, и нам стоит задуматься о принятии подобного закона? Иначе, боюсь, скоро спасенья не будет от героев, начинающих рассказ с одной и той же фразы: «Иду я, значит, с ножом и веревкой в портфеле…»
Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции