Вспомнил у Пушкина старинное, вышедшее уже давно из употребления слово: самостоянье.
Самостоянье человека, залог величия его.
Твержу его – и кайфую. Экое словцо-то клёвое, бодрящее, прямо выпрямляет всего тебя – а ведь нет его больше в нашей речи, пропало.
Хотя, что ж тут удивительного? Долго искать нужно это самое самостояние в современных реалиях, равно как и величие. Будто цветной алмаз, стало оно на нашем неоглядном пространстве.
Где они, такие молодцы самостоящие? В интернете, что ли, под никами, или на зоне?
Через край у нас всяких разобиженных, сломленных, брошенных на произвол; полным-полно и продажных, безжалостных, без стыда и совести – а вот такие стальные, неустрашимые в своей правде, с замесом Пугачева, Разина, наперечет.
Либо злая природа не отпустила нам щедро этого дара, либо сами загоняем его вовнутрь, приходится все-таки с большинством считаться, оно слишком явных индивидуумов не жалует.
Побравировать этим, пройтись изящно по скользкой грани – это еще можно, ну, чтобы уж совсем не опуститься до стада, но – не больше.
Лучше уж смело озаботиться проблемами Запада, посмотреть непредвзято, как с этим делом у них – надо еще, кстати, разобраться, не они ли это наше самостояние финансируют...
Слово-то классное, ничего не скажешь – но очень какое-то не адекватное, не пропасть бы вслед за ним…
Не ко времени оно. Не та сейчас международная обстановка. Слишком много врагов кругом.
Пушкин-то, между прочим, еще и про изменника Мазепу писал.