Начало здесь.
Предыдущая часть здесь.
-Нет, я конечно понимала, что война - далеко не женское занятие, - рассказывала Женя на следующий день, - но с другой стороны понимала, что другого честного способа заработать денег на отдельную квартиру с моим образованием, на тот момент в нашей стране не существовало.
-А откуда вы знали, что война не для женщин?
-Я прочитала множество книг. Посмотрела множество фильмов. То, что я видела и читала - было ужасно.
-Тогда зачем? Зачем вы туда поехали? Вы отдавали себе отчёт, что просто можете не вернуться оттуда?
-Отдавала.
-И почему ваши родители так легко вас туда отпустили?
-Знаете... на тот момент отношения с моими родителями дошли до такой стадии, что я уже не спрашивала разрешения, что мне делать. Я просто всех поставила перед фактом. И они знали, что спорить со мной и переубеждать - бесполезно.
-Думаете, что они за вас не переживали?
-Переживали, наверное, - Женя пожала плечами, - но ведь тысячи родителей провожают своих детей в армию.
-Вы забыли уточнить, что тысячи родителей провожают сыновей.
-А вы хотите сказать, что сыновей не так жалко? - усмехнулась Женя, - или их любят меньше? Да и девушек там было немало...
-Но ведь они не служили в отдельной команде, выполняющей спецзадания. А служили в госпиталях, медицинских отрядах, или в приёмно-сортировочных отделениях стационарных подразделений.
-Да и я бы не попала... Просто капитану Грому деваться было некуда. Команда была сформирована, отправка назначена. Предписание выдано. А медика нет. Их медик тогда забухал. пал в синюю яму. А тут я. Саша надеялся, что я не дотяну в их команде даже до первого задания. Знаете, как в старой сказке про Ходжу Насреддина? Когда ходжа пообещал падишаху научить осла разговаривать за пятьдесят лет. А когда люди спросили его - зачем он это пообещал, Ходжа ответил, что за пятьдесят лет сдохнет либо ишак, либо падишах... Так и Гром... Он думал, что за то время, пока им дадут первое задание, либо я сольюсь сама, либо он вывернется, но найдёт другого фельдшера.
-Я так понимаю, что не произошло ни того, ни другого?
-Правильно понимаете, - кивнула Женя, - я ещё на Урале решила, что во что бы то ни стало научусь всему, что требует капитан. Пулю вынуть и зуб вырвать.
-Как вам это удалось?
-Все деньги, которые я получила при расчёте со скорой, вернее, остатки денег, которые остались у меня после покупки необходимых вещей, я потратила на книги по военно-полевой хирургии. Всю дорогу в поезде я читала, читала, читала... Что-то вспомнила, что-то было для меня в новьё.. Я вспоминала анатомическое расположение сосудов и мышц, особенности того или иного ранения... Знаете, работа на скорой даёт свой опыт. Но он всё равно узкой направленности. Вызова, как правило, однотипные. Экстренности мало... А тут... эти книги по военно-полевой хирургии, они мне открыли, если можно так выразиться, другой мир.
-И вы всю дорогу читали?
-Ну... не то, чтобы всю... С командой я тоже должна была познакомиться. Я рассказала парням о своей жизни. Они, конечно, впечатлились, но не на столько, чтобы позволить мне остаться в своей команде.
А потом мы приехали в Ханкалу... Я понимала, что одной теории мне не хватит, чтобы стать полноценным членом команды. И я решила наработать практику. Знаете... когда я вспоминаю те дни в госпитале... я удивляюсь сама себе... я же практически не спала. Вернее спала, но какими-то урывками. Я старалась быть на всех операциях, на всех ранениях. Училась понимать, из какого конкретно сосуда течёт кровь и вспоминала его расположение...Иногда хотелось просто плакать от обилия и ужаса всего происходящего.
-Почему?
-Потому что война не спрашивает, что я хочу делать, а что не хочу или не умею. Самое страшное для меня было, когда раненых привозили ночью. Представляете лампу в операционной, работающую от аккумулятора? Это ужас. Напряжения не хватает, она светит тускло и иногда мерцает и гаснет. На операционном столе лежит окровавленный человек, которому пытаются помочь хирурги. А кругом - непроглядная темень. А в это время раздаётся крик:
-Слепое ранение живота! - и у тебя самой сводит живот от страха... потому что нужно будет искать эту пулю... и молишься, чтобы не было повреждения селезёнки или печени, или другого жизненно-важного органа... Доходило до того, что раненых осматривали при свете керосинового фонаря... Когда шли массовые поступления, и все врачи, как один вставали к столам, то даже все сёстры начинали работать врачами... А потом какое-то резкое затишье... когда оглядываешься и понимаешь, что все, кому можно было помочь уже прооперированы и спят... или ждут дальнейшей эвакуации...
-Мдааа...
-Гром тогда просил госпитального доктора, чтобы он дал ему другого фельдшера. Уговаривал. А через некоторое время они поменялись местами... уже врач уговаривал капитана оставить меня в госпитале взамен медика-мужчины...
-У вас быстро всё поучилось?
-Я не могу сейчас оценить это... но то, что я научилась очень многому - это факт. Я очень боялась первый раз...
-Боялись идти на задание?
-Нет. Первого ранения... Тогда мы все вернулись живыми. Кого-то эвакуировали... Но... мне кажется, что у мня тряслись руки, когда я оказывала помощь первым раненым из своей команды. Уже после войны я узнала, что Питон, оказывается, тоже меня очень боялся...
Продолжение в следующей части.