Тут Витя братик ко мне с просьбой, мол никогда не прощу, если откажешься. Наверное, так и есть, не простил.
Ранее: Как я свои первые сапоги чуть не потеряла.
Уже холодно стало, зима, а Тома вызывает меня в Ургенч. Оказывается, получила квартиру, и я зачем-то была ей нужна. По холоду не хотела ехать к ней с детьми, мало ли что там у неё. Детей оставила на тётю Дилю, на Виктора надежды не было. Как ни уговаривал оставить детей с ним, я не согласилась. У меня уже был горький опыт.
Летом тоже мне надо было на выходные попасть в Ургенч, и он тоже просил оставить детей с ним. Обещал, что сам посмотрит за детьми, что он отец, а не враг своим детям. Мне же надо было всего-то доехать туда шесть часов на поезде, там часа четыре, да назад столько же. Торопилась всё сделать быстро.
Тут Витя братик ко мне с просьбой, мол никогда не прощу, если откажешься. Наверное, так и есть, не простил. Но душа моя болела и сердце было не на месте за детей. Вите надо было, чтобы я поехала с ним сватать ему невесту. Невеста кореянка, отец её против брака с русским и ему очень нужна была моя поддержка.
Если бы он только заранее мне сообщил о том, что пригласит меня на это мероприятие, то я бы и детей с собой взяла. А так нет, не могу. Дети дома с Виктором. Домой возвращаюсь и готова бежать впереди поезда, такое беспокойство меня охватило, что сил нет. Ночью в Ходжейли приезжаю в четыре утра, там к этому поезду всегда стоит автобус до Нукуса, через Тахиаташ.
Останавливается за три километра от дома, так я почти весь путь бегом пробежала. Издалека вижу, что в нашей квартире свет горит. Бегу еще быстрее. Взлетаю на второй этаж, стучу в дверь. Мне её никто не открывает. Стучу сильнее, потом долго. Бесполезно. Выхожу на улицу и пытаюсь закинуть камушки на диван с улицы через веранду, там может спать Виктор. Тишина.
Если бы точно знать, что там на диване Виктор, то и камушки взяла бы поувесистей, ну а вдруг он с ребенком. Вышла на улицу и нашла полоску железа, ею и дверь вскрыла. То, что я там увидела, заставило меня реветь.
Моя младшенькая стоит в кроватке с опухшим лицом, так долго плакала, ей тогда два с половиной года было, а старшенькая сидит на полу в зале и играет камушками, которые я кидала в комнату с улицы. На мой стук в дверь никак не ответила. Виктор же лежит на диване в дым пьяный, а в коридоре на полу лежит авоська, в которой килограмм пять свиного мяса, рядом корчится в муках котенок, которого при мне не было. Он мяса объелся и стоять на лапах не может. Живот не даёт.
Виктора не бужу, скандал мне не нужен, умываю девочек, пою. Маленькая пить очень хотела. И спать ложимся в спальне на одну кровать. Обе не отпускают меня, ручонками в меня вцепились. Когда уснули с котенком пошла возиться и не знала, что с ним делать. Плачет тоже, как ребенок. Укутала котенка в платок, да в коридоре спать уложила. Думала с утра ветеринара поискать. Официально в городе его нет, но найти можно. Мясо в холодильник убрала, прибрала немного дома, да на работу пора.
Сбегала за тётей Дилей, чтобы полдня посидела с детьми, а я до обеда управлюсь со своими делами на работе, да дома буду сама с детьми. Она соглашается, у неё смена в этот день как раз после обеда. Прихожу домой, а дома ни Виктора, ни котенка, дверь открыта. Вечером сказал, что отнес туда, где взял, а где взял не говорит. Конечно был сильный скандал.
Вот поэтому в этот раз я обратилась к тёте Диле, которая любезно согласилась посидеть с моими девочками, а я отправилась к Томе. Она уже давно замужем, родила мальчика и всё это время мыкалась по квартирам.
Однажды она уже приезжала к нам с ребенком и мужем, погостила у нас несколько дней и уехала. Тогда ребенку было месяцев пять и было лето. Мои девчонки, пока мы манты лепили, успели накормить его семечками. Хорошо вовремя заметили и он не смог их проглотить, а то не знали, что было бы.
Потом возле себя коляску с ним всё время держали, а мои малышки всё никак не могли поверить, что это не кукла живая, всё норовили забрать его с коляски и поиграть., но тут мы на страже были. Тогда мы говорили девочкам, что это не кукла, а такой же человечек, как и они и скоро вырастет, и они с ним будут играть, тогда он будет кушать всё вместе с ними.
Моя младшенькая после эти слов падает на диван, хватается за сердце и говорит: - «Ох! Я умираю!». А мы сначала растерялись, а потом все хохотали над этой комичной сценкой. Но она не обиделась, а только встала, посмотрела на нас и грациозно удалилась в комнату.
Муж сестренки мне не понравился. Также примитивен и груб, как и мой. Также непробиваем и необязателен. Поесть, попить, да на работу сходить, если заставят, моего хоть заставлять не надо, сам до работы охоч. Тоже рано замуж выскочила, но у него там же, в Ургенче, и родители жили. Тома сначала и там пожила, да не ужилась. У неё самой характер был не сахар, а тут коса на камень, привыкла быть самостоятельной. Не сказать, что совсем разругались, но отношения натянутые.
Вот и стали жить по квартирам. Я была уже на двух её частных квартирах, фактически их было много больше. Эту от государства получила в бараке, да еще и коммуналка. Общий коридор и общая кухня. Всего одна комната. Соседка давно живет и естественно недовольна, что освободившаяся комната, которую могла бы получить она, живя со взрослым семнадцатилетним сыном в одной комнате, заселяют новыми жильцами.
Но сестренке и эта квартира в радость. Свой угол. Теперь не надо мыкаться по чужим углам. В тот день я приезжаю поздно, к часам двенадцати, а у них свет горит. Стучу в окно. Она меня встречает, не так как обычно, говорит, проходи и я иду за ней. Здороваюсь с её мужем, который стоит над кроваткой ребенка и агукает ему.
Сестренка оказывается за моей спиной, и я вдруг вижу, как стопка фарфоровых тарелок опускается на голову её мужа, а осколки их разлетаются вокруг ребенка. Сергей кидается к Томе, а я к ребенку. Смотрю не поранился ли он, но на нём ни одного осколка, даже на кровати нет. Тогда разворачиваюсь к ним, а они мутузят друг друга, ни он, ни она не уступают. Пытаюсь разнять их и не могу. Действо переходит на общую кухню, я за ними.
Только вхожу на кухню, как мне на голову опускается кастрюля с квашенной капустой. Оба остановились и смотрят на меня, как я собираю эту капусту с головы. Пока они снова не сцепились, предлагаю Сергею ретироваться к родителям на несколько дней. Он мычит что-то нечленораздельное и уходит в комнату. Тома помогает мне снять с меня последнюю капусту и ставит воду на огонь, чтобы мне вымыть голову и ополоснуться от остатков рассола.
Всю оставшуюся ночь проболтали. Она уже не кормила ребенка грудью, говорила, что рано молоко пропало из-за мужа. Постоянно на нервах. К себе я её не звала, уже опыта набралась. Видела, что она еще не нажилась с ним и всё у неё еще впереди. Просила только, чтобы не повторяла жизнь родителей и мою. Я в стадии развода, хотя у меня и не принимают еще заявление, но примут когда-нибудь.
На следующий день увиделась с Юрой и другими братишками, решили Томины вопросы, и я уехала домой. Снова шесть часов на поезде до Ходжейли, а там автобус до Тахиаташа. Иду пешком, морозно и светло очень. Решаюсь идти снова через ишак-базар, по хорошо утоптанной тропинке. Солончак чуть примерз.
Совсем забыла, что прохожу мимо одного дома, где на ночь отпускают собаку алабая, и она всегда лежит на крыше дома. У нас с нею крайняя антипатия. В этот раз на крыше её нет, но появляется она сзади со сворой других собак. Понимаю, что, если эта собачка гавкнет, то собаки могут меня разорвать, мне её только задобрить надо.
Она же встала передо мной и стоит, преградив мне путь. Я тоже остановилась, стоим так и смотрим друг на друга. Я спокойно, а она миролюбиво, чего раньше никогда не было. А может мне показалось. Если побегу, они легко догонят и раздерут. А пока она не настроена нападать на меня, и я не хочу её провоцировать, то ставлю сумку и сажусь на неё.
Она спустя какое-то время тоже ложится передо мною на тропинку, за нею остальные псы вокруг. Почти все крупные, как и она сама. Так и сидела с ними пока люди не пошли, а они нехотя расходиться стали. Всё хорошо закончилось для меня, а то было, что незадолго до этого собаки мужчину загрызли недалеко от нас на пустыре. Кстати, та собака потом никогда на меня не лаяла.
Далее: Новый год, который не помню.
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи " История знакомства моих родителей ". За ними следуют продолжения о моей жизни и жизни моей семьи. Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.