Продолжение
Начало
В тот же день, в камере изолятора временного содержания появились новые постояльцы. Наряду милиции пришлось утихомиривать конфликт, возникший между местными бомжами прямо на перроне вокзала. Особо буйных бродяг, в числе которых оказался и небезызвестный Борода, доставили в отделение.
Борода - это всего лишь прозвище некого гражданина Свиридова Павла Ильича, полученное им за свою поистине уникальную внешность. Борода у него и впрямь была знатной и покрывала почти все лицо, за исключением лба, носа и небольшого участка под глазами.
Кудинов некоторое время украдкой наблюдал за Свиридовым, изредка продолжавшим переругиваться через решетку со своим недавним оппонентом, а затем подошел поболтать с задержанным, как бы между делом и скуки ради:
- Давненько Вы что-то, Павел Ильич, к нам не захаживали.
- Так я, гражданин начальник, законопослушный член общества, в отличие от некоторых, - он кивнул на своего визави за решеткой.
- Так-то оно так, но люди говорят, что живете Вы на нетрудовые доходы, подворовываете...
- Брешут, гражданин начальник, брешут!
- Так уж и брешут? А давеча кто два мешка сахара на товарной станции заныкал и на базаре толкнул?
- Знать не знаю, слыхом не слыхивал, ничего такого не было....
- И на товарной не были?
- Вот тут врать не буду, - был. Дак я почти каждый день там. Собственным горбом копеечку зарабатываю.
- Хорошо, а в ту ночь сколько Вас таких честных труженников там было?
- А я не считал, все свои.
- Так уж и все? Значит, новый кент тоже уже своим стал?
Борода сморщился, как будто съел лимон:
- Да если бы я знал, что он крысой окажется, извините за выражение...Это все он! Он сахар-то, того...Ребята рисковали, а он все себе заграбастал.
- Что, неужто совсем не поделился?
- Да кинул нам на бутылку, а остальное все себе. Лохов нашел, а я цены знаю! Хотели потрясти его немного, да тут ваш сержант нарисовался...
- А где у него сейчас лёжка?
- А нет его больше...
- Как нет? Куда делся?
- Ребята говорят, уехал на электричке.
- А куда, ребята не сказали?
- Да мне без надобности...Одно скажу, - мутный он какой-то. Прикидывался бродягой, а у самого чемодан новенький в камере хранения.
- А зачем ему прикидываться?
- Я думаю так, - следил он за кем-то...
- За кем?
- А это уж Вы сами думайте, гражданин начальник.
Кудинов поспешил перевести беседу в другое русло:
- А сегодня-то что не поделили?
Борода насупился и перемолчал. Но его коллега в соседней клетке, все это время с любопытством прислушивавшийся к их разговору, с ухмылкой подсказал:
- Так Борода сам скрысятничать хотел, лопатник заныкал...
- Да не было никакого лопатника, чего базаришь! - взвился Свиридов и снова попытался через решетку достать оппонента.
Кудинов призвал задержанных к порядку и когда они угомонились, продолжил опрашивать Бороду:
- Так что всё-таки приключилось сегодня, Павел Ильич?
- Да этот кент давешний, когда на электричку садился, обронил кое-что. Я подобрал, а эти...решили, что я делиться не хочу. Только это просто блокнот оказался, а по виду - портмоне.
- Что за блокнот, где он?
- Да выбросил я его сразу в мусорку...извините, гражданин начальник, в урну на перроне.
Кудинова тут же подбросило, он был готов тут же сорваться с места и побежать проверять все привокзальные урны. Но это значило выдать себя. Поэтому он, как мог, делал вид, что рассказ Свиридова и его приятеля не вызвал у него особого интереса. А вопросы задавал разве что для порядка.
Немного так помаявшись, капитан Кудинов выглянул на улицу и огляделся по сторонам. Заметив неподалеку дворника, подметавшего перрон вокзала, подозвал его и попросил вытряхнуть все содержимое местных урн для мусора и найти для него кое-что.
Дворник неторопливо пошел выполнять задание, а Валерий, постоянно держа его в поле зрения, с нетерпением ждал результата.
Борода не обманул, - через несколько минут блокнот в кожаной обложке был уже в руках Кудинова. Тут же он ознакомился с его содержанием. Бывшего опера ожидало открытие, к которому он уже был морально готов. Записи в книжке не представляли для постороннего человека никакой ценности, - только столбики цифр и букв, которые могли означать все, что угодно. Это явно был какой-то шифр.
Картина вырисовывалась крайне тревожная. Не зря Петриченко так нервничает, не все так просто с этим грузом. Да и они с Нестеренко, похоже, по неосторожности разворошили пчелиный улей. Этот незнакомец вполне мог быть засланным казачком, а сахар - совсем не сахаром. А потеряшка на рельсах при таком раскладе вполне может быть случайной свидетельницей, за что и поплатилась.
"Вот вляпался", - с досадой подумал Кудинов. Продолжать дальше копать в этом направлении может оказаться себе дороже. Это не трусость, это здравый смысл. Дело с каждым днем оказывалось все опасней.
