Вступление Украины в Евросоюз – давняя заветная мечта украинских обывателей с засранными пропагандой мозгами. Ещё с 1990-х, когда находящиеся ныне у власти нацисты лишь только-только выгребались из глубокого маргинеза. Выгребались, в том числе, и за счёт обещания «пустить украинскую Дуньку в Европу». «Пророссийский» президент Леонид Кучма в обоснование этой идеи-фикс даже целую книжку издал с названием «Украина – не Россия». Но воз и ныне там: не ждут «у Европах» Украину, всё более и более убеждающую европейцев в своей дикарской, азиопской сущности.
Казалось бы, так всё хорошо начинается: в Польшу, Прибалтику и прочие восточно-европейские лимитрофы вбухали бешеные средства (это, кстати, главная причина такого стремления украинцев – кто-то им ДАСТ ДЕНЕГ, после чего они заживут, припеваючи гарны писнИ), а потом объявили полноправными членами ЕС. Ну, относительно равноправными. Не совсем, конечно, поскольку для них даже особое название «младоевропейцы» изобрели, но когда это въевшееся в национальное самосознание холопское положение смущало «свободолюбивых» украинцев? Причём, в буквальном смысле въевшееся, поскольку оные даже своих детей называют так, как их многие века называли поляки - «хлопцами», «хлопчиками». Что по-польски означает «холопчик», «быдлочко».
Но даже такое подчинённое положение к «староевропейцам» для населения Украины достижимо исключительно в индивидуальном порядке – в случае получения гражданства какой-нибудь страны ЕС. И никак не при наличии украинского гражданства. Просто потому, что Украина, даже если оно сохранится как государство, НИКОГДА не станет членом ЕС.
Данный тезис – не эмоциональное заявление. Он основывается на правилах приёма стран в состав Евросоюза, так называемых «Копенгагенских критериях». Которые определяются тремя документами:
1. Маастрихтское соглашение 1992 года, декларирующее не только географические и общие политические, но и экономические критерии, необходимые для приёма в ЕС.
2. Декларация Евросовета июня 1993 с более детальным описанием общей политики, куда вошли и политические, и экономические, и законодательные нормы.
3. Результаты переговоров с государством-кандидатом, определяющих и детализирующих условия вступления. Данные переговоры и должны убедить страны-члены в том, что сам ЕС имеет достаточную «поглотительную вместимость» для приёма нового кандидата в «дружную европейскую семью».
Начнём с того, что Евросоюз уже давно плачет о том, что его «поглотительная вместимость» не просто исчерпана, а превысила возможности приёма новых членов. Проще говоря, экономики Германии и Франции, на которых базируется бюджет ЕС, не справляются с финансированием нахлебников. Особенно – после «Брексит», в ходе которого из Европейского союза вошёл третий мощный донор, Британия. Поэтому взваливать на шею ещё одну нищую окраину в Европе никто не собирается: им бы потянуть прочих, привыкших жить за чужой счёт.
Политические критерии включают в себя развитые демократические принципы, верховенство закона, соблюдение прав человека и уважение и защиту прав национальных меньшинств. По демократии просто процитирую: «Необходимо наличие свободных выборов при соблюдении тайны голосования, право на создание политических партий без каких-либо помех со стороны государства, справедливого и равного доступа к свободной прессе; свободных профсоюзных организаций, свободы личного мнения, исполнительная власть должна быть ограничена законами и суд должен быть независим от неё». Теперь вспомним про запреты политических партий на Украине после 2014 г., преследование инакомыслящих, которыми забиты украинские тюрьмы, закрытие СМИ по распоряжению властей либо под давлением «патриотов». Нет, по этим критериям Украина ОДНОЗНАЧНО «не тянет» на «Европэйську дэржаву»!
С верховенством закона и правами человека – та же самая история. Страна, где в Мариуполе действует «библиотека» для внеправового уничтожения людей, политические узники месяцами содержатся в тайных тюрьмах неучтёнными (как это было, например, с моим другом, харьковским профессором Алексеем Самойловым), а ублюдку Стерненко оправдывают убийство на основании того, что он «патриот Украины». Как на днях выразился германский политолог Александр Рар, наличие видимости плюрализма и многопартийности перекрывается отсутствием юридической реформы по европейскому образцу и судебной независимости.
Та же ситуация с правами национальных меньшинств. И если на репрессии против русских, русского языка в Европе ещё могли бы закрыть глаза, то национально-свидомые дебилы умудрились зацепиться на этой почве с нацменьшинствами, поддерживаемыми государствами Евросоюза: венграми, болгарами, румынами, поляками и т.д. И что-то мне подсказывает, что страны, в которых эти народы составляю большинство, будут очень даже не в восторге от нарушения украинскими нацистами европейских норм и правил, касающихся нацменьшинств. Тем более, против украинской языковой и национальной политики «встала на дыбы» даже «ручная» Венецианская комиссия.
Но даже если на всё это закроют глаза «такие принципиальные» европейцы, подчиняясь давлению из-за океана, то остаются ещё и экономические критерии. А с этим – вообще полная… Ну, вы поняли. Во-первых, дефицит госбюджета не должен превышать 3% ВВП. К примеру, в 2020 г. он достиг почти 5,2%. Во-вторых, госдолг не может превышать 60% ВВП. В 2020 г. он достигал 63%, а в 2014-17 гг. дотягивал и до 80%. При этом новые кредиты берутся даже не на рефинансирование прежних долгов, а на оплату процентов по ним. В-третьих, государство должно поддерживать национальную валюту, удерживая её в заданном правительством «коридоре». Пытается. Хотя не очень-то и получается из-за общей слабости украинской экономики. В-четвёртых, уровень инфляции не должен превышать более чем на 1,5 % среднего значения трёх стран ЕС с наиболее стабильными ценами. А вот с этим – не просто «не очень», а полнейший швах! Если в Германии в 2020 г. инфляция была менее 0,5%, а годом ранее 1,5%, то на Украине, в соответствии с официальной статистикой, соответственно 5% и 4,1%. В-пятых, процентные ставки по гособлигациям не должны превышать более чем на 2 % среднее значение соответствующих ставок в странах с самой низкой инфляцией. Но и в этом вопросе не всё так хорошо из-за, того, что государство вынуждено задирать ставки, чтобы опередить инфляцию.
Впрочем, если совсем наплевать на реалии и жёстко зарегулировать данные показатели, то уложиться в критерии возможно. Если бы не ещё пара требований: чтобы страны-кандидаты имели функционирующую рыночную экономику, и чтобы их производители могли справиться с конкурентным давлением в рамках Союза. Напомню: Украина до сих пор считается страной не с рыночной, а с переходной экономикой. Что же касается конкурентоспособности, то здесь всё очень и очень печально. Оная наблюдается исключительно в производстве видов сельскохозяйственной продукции, которые можно пересчитать по пальцам. В промышленном производстве и банковско-финансовом конкурентоспособности не было, нет и не планировалось при заключении Соглашения об ассоциации и ЗСТ с ЕС. Даже наоборот: анализ куда более мягких, чем ныне подписанные, условий Соглашения, произведённый в 2007 г. совместно Фондом Сороса и украинским Центром перспективных исследований, показал, что конкурентоспособной на Украине может оказаться лишь… торговля вторсырьём.
И опять слово Александру Рару, отвечавшему на вопрос о перспективе вступления Украины в Евросоюз: «Самое главное – спросите инвесторов, хотят ли они заходить в вашу страну. Их ответ будет лучшим показателем. Спрашивайте крупные компании и банки – они мерка, они следят за ситуацией». Можно и не спрашивать, а проследить, какие европейские инвесторы ушли с Украины в последние годы. А бегство их было почти поголовным, если не считать тех, кто привык ловить золотую рыбку в мутной воде.
Впрочем, что нам немецкий политолог, если есть мнение лиц, обременённых высшими должностями. Вот слова нынешней председателя ОБСЕ, главы шведского МИД Анн Линде: «Любая европейская страна вправе претендовать на членство в ЕС, и это касается также Украины. Но это невозможно до тех пор, пока вы не будете соответствовать критериям членства».
Теперь немного личных знаний. Моя супруга начинала трудовую деятельность в конце 1990-х в Управлении Европейского Союза МИД Украины. И юный украинский дипломат-красавица, руководствуясь лозунгами Леонида Кравчука о вступлении в ЕС, как-то в кулуарах очередных переговоров задала вопрос высокопоставленным представителям Еврокомиссии: когда, наконец, Украину примут в ЕС? Ответ стал ледяным отрезвляющим душем: «Никогда». И дело не в каких-то критериях, как и в ситуации с Турцией, уже почти полвека обивающей пороги Евросоюза.
Дело в том, что представительство в Европарламенте и Еврокомиссии строится по пропорциональному принципу: чем выше население страны, тем большее представительство. Нахлебавшись польского гонора, из-за которого ЕС был вынужден отказаться от принципа вето, «староевропейцы» не могут себе позволить, чтобы «младоевропейцы» влияли на политику ЕС сильнее, чем некоторые куда более предсказуемые члены Союза. Так что, будь Украина небольшой страной, вроде Молдавии или прибалтийских республик, против этой «мелочи пузатой» никто бы и не возражал. Но, уже имея достаточно влиятельную (по квотам) Польшу, которая едва ли не официально считается проводником интересов США в Евросоюзе, добавлять к ней ещё более проамериканскую и непредсказуемую Украину никто не хочет.
Как выразился Александр Рар, «извините, но вы бежите за поездом ЕС, который уходит в другую сторону. Мы потеряли один вагон, Англию. Можем потерять второй и третий. О политической унии здесь говорят всё меньше. Соединённых штатов Европы в нашей жизни уже не будет. Конечно, экономический блок останется, и в него можно стремиться. Но каким будет ЕС политически, никто не скажет. Сегодня, как мне кажется, Евросоюз устал расширяться. Он не может принять даже западные балканские страны».
