Фр. Винке из Гентского университета в Бельгии пишет: «Любую проблему нужно связывать со временем и пространством. Здесь речь идёт о Священной азбуке, усовершенствованной византийским духовным лицом в IX веке, которая явилась плодом глубокого религиозного и аллегорического ума. В те годы каждая вещь рассматривалась как творение Бога. …Доведённая до совершенства Константином азбука (глаголицы) была системой букв, изображающих не только славянские фонемы, но и нечто большее – символическое, даже мистическое как в целом, так и в своих частях».
Эта цитата в цитате взята мною, Nicky Lightpen из статьи 2004 года «Глаголица: новые гипотезы» филолога Т.А.Ивановой. Мне думается, что она является высокой оценкой иероглифичности глаголитических графем и даже прозревает употребление диакритических знаков духовного настроения в церковно-славянском языке. Кроме того, на уровне чувственно-эмоциональном она может быть взаимоувязана с ярким юношеским восприятием мира. Поэтому приступаю к предисловию для стихотворения Пушкина, сочинённого в год окончания поэтом лицея.
Александр Сергеевич Пушкин среди друзей в Царскосельском лицее особо выделял Ивана Ивановича Пущина (1798 – †1859). Товарищей по учёбе объединяло не только общее мировоззрение, но и любовь к литературе. В юности они соревновались, кто быстрее и лучше напишет стихотворение на заданную тему. И поначалу у Вани это получалось и ярче и скорее. Их кельи-комнатки оказались рядом и перегородка между ними не достигала потолка. Перед сном мальчики вели долгие откровенные беседы. Так сложились их очень тёплые, ставшие пожизненными отношения. Они в лицейские годы и влюблены были в одну девушку, Екатерину Павловну Бакунину.
Уже после окончания лицея первым попал в опалу Александр Пушкин. Зимой 1825 года он должен был жить в родовом имении Михайловское, куда власти сослали его за вольнодумство. Живя там лишь с няней Ариной Родионовной, поэт предавался невесёлым раздумьям о собственной судьбе. Он находился на грани отчаяния, полагая, что карьера его загублена, а жизнь утратила смысл. Пущин первым из товарищей навестил Пушкина в Михайловской ссылке. Иван Иванович к тому времени уже был активным деятелем Северного общества декабристов и готовился к свержению в России монархии. Он приехал к Пушкину, чтобы проститься. Хотя и словом не обмолвился, что скоро станет участником тайного заговора и покушения на жизнь императора. Встреча друзей оказалась последней, когда они могли дружески обняться и живо общаться. Увидеться ещё раз им было уже не суждено.
В конце 1825 года произошло известное восстание декабристов на Сенатской площади, в котором участвовал Иван Пущин. Восстание было подавлено, всех декабристов арестовали. Вскоре на заседании Верховного суда Пущина приговорили к смертной казни. Позже приговор заменили на вечную каторгу. В 1827 году декабрист Иван Пущин получил стихотворение от лицейского друга Александра Пушкина с тёплыми воспоминаниями и словами поддержки. В нём поэт писал, что не только озабочен судьбой друга, но верит, что будущие поколения по достоинству оценят его самоотверженный поступок. Перед самой смертью Пущин написал статью: «Записки о дружбе с Пушкиным» и оказался одним из первых биографов великого поэта Пушкина.
Александр Сергеевич тяжело переживал разлуку с другом и написал несколько трогательных стихотворений о близкой дружбе с Иваном Ивановичем. Через своих высокопоставленных знакомых он даже пытался повлиять на решение властей в надежде, что приговор о пожизненной каторге будет для Ивана Пущина смягчён. Однако император Николай I, помнивший весь ужас покушения в день своего восхождения на престол, в помиловании декабристу отказал. Лишь спустя почти 30 лет Иван Пущин освободился из ссылки и вернулся в Петербург в 1856 году. Он побывал на могиле поэта в Святогорском монастыре Псковской губернии, а также в поместье Михайловском, отдав дань уважения своему лицейскому другу, который не отвернулся от него в трагический период жизни.
Расберу употребление духовных диакритических знаков по катренам. Диакритик умозрения в заглавии и во второй строке над словом «мною» обращает наше внимание: кто и куда пишет стихотворение. Знак торжественной эмоции в первой строке над словом «тайный» и титло в третьей строке над словом «уголок» придают особенную ценность лицейским воспоминаниям. Ведь стихи пишутся в год выпуска из лицея. При этом разницу между торжественностью и трепетом необходимо просто почувствовать. Значок необъятности над словом «всесильной» в четвёртой строке подтверждает бесконечное могущество мечты, способной в мире внутреннего человека переносить душу в любой момент прошлого и на любые расстояния.
Расставлять эмоционально мощные диакритики духа чаще, чем по одному на стихотворную строку даже для концентрированной в смысловом отношении поэзии будет многовато. Чем чаще они стоят, тем больше обесценивается их значение и запутывается внимание старательного читателя. Итак, в четырёх строках второго катрена оказались все четыре диакритика разных духовных настроений. И они просто усиливают эмоциональное значение слов, над которыми поставлены. Поэтические строчки от этого становятся выразительнее. Вы сами можете это ощутить.
Диакритик торжественности над словом «тихими» в первой строке третьего катрена казалось бы неуместен… Чему торжествовать в слезах тоски? Однако, если взглянуть на все четыре строчки, имея в виду общую возлюбленную друзей, Екатерину Бакунину… Наполненность тихим чувством может быть весьма эмоционально сильной. Камора в третьей строке над словом «любовь» показывает силу первой любви, охватывающей всю юношескую натуру без остатка. В четвёртой строке я сомневался, куда поставить значок умозрения: над глаголом «прошла» или прилагательным «первыми». Однако, что просится сюда именно умозрение – сомнений не было.
Необъятная камора над словом «резвою» в первой строке напоминает об огромной скорости, с которой мечта способна носиться по миру внутреннего человека. Последние две строчки стихотворения оказались пророческими. Судьбы каждого из друзей были трепетно грозными. А союз их дружбы стал пожизненно вечным. На смертном одре Александр Пушкин с большим сожалением, но с великим почтением вспоминал о друге-каторжанине Иване Пущине. Камора над цифрами года не традиционна для глаголиты. Исторически над цифрами во всех старославянских текстах употреблялись титла. Но для современной глаголицы я решился пересмотреть эту традицию. Сегодня цифры для нас, и особенно в программировании, – стали бесконечными и утратили создаваемое нумерологами мистическое значение.
Сделанный выше разбор диакритиков по катренам не позволял целостно воспринимать поэзию в традициях глаголической разметки духовных настроений. Поэтому полюбуйтесь на текст всего стихотворения с ударениями и духовными диакритиками. Красиво смотрится, эмоционально углубляется и, что важно, – ясно произносится. И что ещё важнее, будет правильно озвучиваться в отдалённом будущем. Однако возникает закономерный вопрос: откуда они появились – диакритики духовного настроения? Оказывается, они употребляются в современных богослужебных и молитвенных текстах на церковнославянском языке.
В четырёх, взятых для иллюстрации цитатах из 27 главы Деяний святых апостолов, оказались все четыре исследуемых нами духовных диакритических знака. В стихе 15-м в слове «ѻстров» употребление единого с буквой «Ѻ» вертикального внутристрочного умозрительного диакритического знака предлагает вообразить (увидеть умом): где расположен остров, называемый Клавдий или, по крайней мере, ясно представить себе долгожданную твердь острова, к которому прибился ветром корабль, – и тогда с ясным пониманием продолжить вдумчивое чтение. В стихе 20-м камора над словом «дни» показывает отчаянную бесконечность надежды на спасение пассажиров корабля, носимого ветром по бурному морю.
В стихе 21-м восклицание в виде единого с буквой «ѽ» придыхания под каморой показывает серьёзную важность и торжественность момента, которую апостол Павел вкладывал в своё обращение к измученным и голодным людям. В стихе 23-м титло над словами «Ангел Бога» означает священную трепетность момента, когда человеку является Ангел Божий. Таким и должно быть достойное отношение к святым понятиям.
В конец статьи, чтобы прибавить немного красок в череду чёрно-белых картинок с текстами, я помещаю цветную иллюстрацию здания Царскосельского лицея и старательно пишущего гусиным пером лицеиста Александра Пушкина. Благодарю вас за внимание.