Джан уже несколько дней не отходил от сына Николая и Евгении. Температура не спадала. Китаец никому не разрешал подходить к мальчику. Даже матери строго-настрого запретил. В это время как раз съехали квартиранты, и Зоя с детьми, и Евгения переселились в дом деда.
Евгения всё время билась в истерике. Зоя, как могла, успокаивала её. Обе молились за здоровье маленького Прохора.
Зоя не знала, что у Евгении был сын. Когда узнала, стала еще больше жалеть подругу.
Женя рассказала, что мальчик заболел каким-то неизвестным заболеванием. И в деревне, где жила её мать, не нашлось ни врачей, ни лекарей, ни бабок, которые смогли бы вылечить ребёнка. Почти две недели жара, и Евгения осталась одна. Не выдержав этого горя, и мать Евгении померла. Потеряв и мужа, и сына, и мать, Евгения не ела несколько дней, не выходила из дома. Как-то к ней заглянула любопытная соседка, да как начала ругаться. Притащила чугунок с похлёбкой и выпаивала истощённую женщину.
— Дура, ты, Женька, — причитала соседка, — Жить тебе и жить ещё. Молодая ты, нарожаешь хлопцев. У меня вон шестеро на том свете давно. Время сейчас такое, болезное. Жизни себя лишать не надо. Бог сам заберёт, когда нужно будет.
Окрепнув, Женя решила вернуться в Ростов, навестить могилку мужа, забрать некоторые вещи, да уехать потом на край света. Но в Ростове её ждал Николай. Признался в любви, позвал замуж.
С ним Жене было хорошо, родила сына, но любви к мужу не испытывала. Всю любовь отдавала сыну. Николай хорошо помогал, Женя благодарила. Он не требовал никаких признаний.
Пришла любовь, когда его на войну забирали. Резануло что-то в сердце, прилипла к нему и не отпускала долго. Плакала, умоляла остаться. Впервые тогда сказала, что любит.
А Николай от счастья чуть с ума не сошёл. Никогда жена не позволяла себе слёз, а на прощании разрыдалась так, что Николай даже не смог успокоить.
— Люблю, люблю, люблю, — шептала Евгения ему, целовала. — Ну хочешь, я буду говорить это всегда, только не уходи.
— Женя, любимая, я вернусь, я теперь обязательно вернусь, ты только жди и сына береги. Я теперь не один на войну отправляюсь, меня любовь твоя сопровождать будет.
Так Николай и ушёл.
Уже столько дней войны прошло, а весточки никакой не было. А тут еще и Прохор заболел.
Прорвались Женины слёзы. Столько лет держала всё в себе, а тут что ни день, то ручьи.
Зоя по-прежнему рано утром убегала в столовую. Стала вставать на час раньше, чтобы успевать вернуться к рассвету. Не высыпалась. Были даже ночи, когда сон совсем не шёл.
Прижимала к себе детей, шептала им, что жив их отец, что чувствует она его. Не верила в то, что ей говорили в участке. И пани Анна всё время твердила, что жив Янек, что вернётся и нужно только ждать и верить. И Зоя ждала и верила.
Однажды пришла в столовую как обычно, а там уже кто-то намывает посуду. Глянула, а это молодой парень, тёмненький, а ручки маленькие, как женские. Зоя подошла ближе. Паренёк оглянулся, Зоя ахнула. Перед ней стоял совсем не парень, а Галя, с короткой мальчишеской стрижкой. Она, видимо, не сразу признала Зою. Мало кто узнавал теперь Зою. Стала она такой же худой, как мачеха, даже еще худее.
— Я пораньше пришла, — произнесла Галя, — хозяин квартиры буянил с утра, я сбежала и сразу сюда. Разрешили мне тут пожить, пока новую квартиру не найду. Ну что, давай знакомиться?
Зоя улыбнулась впервые за долгое время.
— Галя, — девушка протянула руку.
— Не узнаёшь? — ответила Зоя, не представляясь.
Галя вытерла руки, подошла ближе, посмотрела пристально и покачала головой:
— Не узнаю.
— Я Зоя. Зоя Кирьянова.
Галя сначала отшатнулась назад. Потом воскликнула радостно:
— Зойка! Неужели это ты?
Девушки обнялись.
Галя до сих пор не могла поверить, что это Зоя. Всё вглядывалась в неё.
— Не похожа ты на себя, Зоя. Совсем другая стала, — сказала Галя.
— А ты такая же, — произнесла Зоя.
— Такая, да не такая, — с грустью в голосе ответила девушка. — Хожу как мальчишка, волосы не растут. Видать отец мои волосы вместе со своей злостью в могилу забрал. Не прощу его никогда. И мать не простила. Отомстила за нас обеих.
И Галя рассказала, как её мать Алия поквиталась с отцом, как жили они долгое время в Турции, а когда мать умерла, ей, Гале, как метиске, не дали жизни на Родине. Вот она и решила вернуться в Ростов. Еле ноги унесла.
— А ты-то как? — поинтересовалась Галя. — Замуж небось вышла? За Янека?
— За Янека, — с грустью в голосе произнесла Зоя.
— Ну хорошо же как! — воскликнула Галя. — Ты же его так любила, я завидовала даже и теперь завидую.
— Не завидуй, — строго сказала Зоя. — Нет больше Янека.
Зоя смахнула слезу. Она и не заметила, как под разговор чудесным образом вымылась вся посуда.
— Как нет, а где же он? — произнесла Галя.
— Мне домой пора, прости, Галя, дети ждут, — Зоя повернулась и вышла из кухни.
— Зоя, — услышала она вслед, — до завтра…
Продолжение тут
Ссылки изменили цвет, для перехода на новую главу нужно нажать на "тут"