Когда мы перестали быть деревенщиной. Когда сказали пожалуйста, почистили зубы, сменили носки. Или влезли в джинсы, закурили с фильтром, выпили черный без сахара. Прочли мастера, отпустили волосы, шиканули аглицким словцом, подали даме руку. Деревенщиной ладно, вот когда подселился аристократический сноб - это вопрос. С чего, почему.
Русская бабка, будучи чистейшей деревенщиной, играла барыню. Жена командира, комбрига. Ординарец, шофер, денщик. Хотя не умела читать про себя, плохо складывала двойку с двойкой. Спесивая, капризная, холодная. Скупая на чувства, эмоции и поступки. Под конец придумала пик коммунизма - легла на кровать и пять лет не вставая мучила маму. В представлении глухой деревенщины барство - ничего не делание. Лежание на печи и раздача указаний. Капризы, претензии и повеления. Ей-бы пирожки печь, внуков выпасать, огород обхаживать - нет, губы ниточкой, демонстративные обиды, многозначительное молчание и стоны. Сплошной кошмар - мрак и материнские слезы. Извод. Аристократизм по-челябински.
Когда те, кто сторчал двор, сдвойчил школу или схалявил ститут, украв в перестройку вагон нержавейки, разбогатели, поперло. Из всех щелей. Катежд с джакузей и ландшафтным дизайном, мартини бьянка, ночные девки и новая жена в целлофане. Гувернантки, садовник, секьюрити, эскорт.
Тут понятно - Мольер. Интересней другое - советский салон, интеллигенция. Не андеграунд, а вторые этажи. Дети начальников - из престижных школ, почему Англия.
Не Франция, Нидерланды или Испания, боже упаси, Великая Российская Империя. Почему выдуманный, фантазный советский молодежный аристократизм носил английский костюм - из-за Шерлока Холмса или Саги о Форсайтах. Феномен Нотр-Дама - десять лет из каждого утюга Эсмеральда - пророс, что ноготь большого пальца, впал вместо Волги в Каспийское море.
Послушайте, были три мушкетера, Анжелика, Ален Делон, Фанфан Тюльпан, Бельмондо. Фантомас, Мигей Матье, Шагль Азнавуг. Мопассан, в конце концов. Испанцы, начиная с Дон Кихота, сплошь гранды. Шведская корона, датская, голландская - нет, Англия. Откуда столь глубокая связь с Виндзорами. Потому что не такая ужасная как Америка, агрессивная, наглая. Футбол, Битлз, Лондон, бритиш инглиш в школе. Стиль. Гармония классики и модерна, прошлого и современного. Империя, колонии, экзотика, наука и техника. Корни дуба, Ярмарка Тщеславия, Байрон, Оливер Твист, Шекспир.
Всю загранку снимали в Прибалтике - Англию, Францию, Италию. Читали в переводах. Мучительно учили склонения, времена, ломали язык на предлогах. Монинг Стар конечно покруче, чем Работническо дело или Унзере Цайд, хотя все равно непонятно зачем. Было еще, что-то очень важное, скрытое, молчаливое. И это что-то накрепко привязывало прогрессивную молодежь к туманному Альбинони.
Сознательная форма - глубинная, укорененная. Аристократия - это Англия, а Англия - главная, первая, высшая. Самая-самая. Остальные лишь реплики, повторы, кальки. Карикатуры. Поэтому в глубине образованного совка жил денди-костюм, а на самом деле тот самый барчук из крестьянского представления, что ни фига не делает, капризничает и повелевает домашними. Тщеславие сыграло злую шутку и колонизация состоялась.
Лондон испортил многие судьбы. Барчуки и барыни дело знали туго. Особенно барыни. Хорошие девочки - школу на отлично. Книжки, стихи, музыкалка, фигурное катание. Цветаева, Ахматова, Пастернак и Мандельштам. Серебряный век как отче наш. Кофе, сигареты и сухое вино. Полный артикул - на кривой козе не объедешь. Народ попроще даже подходить боялся - только свои. Из хороших семей, престижных школ. С репутацией или рекомендацией. Вежливость, остроумие, начитанность, умеренное диссидентство. Заграничные шмотки, интеллигентные манеры и ореол тайны. Разумеется, романтической - с мечтой на выезд, а внутри хитрожопая крестьянка, искренне полагающая себя аглицкой барыней по ошибке заброшенной не туда.
Цепкая, расчетливая, безжалостная - своего не упустит. Зато какая обертка, какая поза - изящное, чуть усталое, сдержанное кокетство, стильное, сбалансированное, самоироничное жеманство, тончайшее манипулирование - чистой воды аристократизм, без мелкоскопа не отличишь. Вот эта поза всю жизнь и потравила.
На избранника возлагались большие ожидания. Обязательно из своих, перспективный, с хорошей репутацией, образованием, как минимум, подающий большие надежды. Чтоб обеспечивал, любил, уважал, боготворил и всю жизнь славил бога за удачную партию. Романтичный ухажер, пылкий любовник, интересный собеседник, и вообще, мужчина, которого не стыдно предъявить в свете. Будущий муж-спутник, способный предоставить бытовой и моральный комфорт - с прицелом на Москву, а вообще-то Запад.
Конечно, никто напрямки не озвучивал полный перечень задач. Раскрывалось постепенно - если бы любил, мог, читай - должен, догадаться сам. Респектабельность, понимание, снисходительность, терпение. Вынь да положь.
Чтоб рукастый - как Гоша из Москва слезам не верит - приятный бонус. Сильный, спортивный, умелый. С хорошо подвешенным языком, но не болтун. Высшее образование и карьерные перспективы. Если наука - звание, авторитет, зарубежные командировки. Завод - восхождение до главного инженера.
Короче, успех - большой, многообразный, многоуровневый, вещественный. И все это в обмен на право быть рядом - пуще, мужем и отцом будущего ребенка. Допуск к телу, семью, круг или клан.
Девчонки попроще иные. Конечно они тоже кокетничали, жеманились, надували губки, стыдливо отворачивались, скромно хихикали и говорили мягкое нет, когда наступал момент истины. Но с самого начала, буквально с первого такта все было предрешено. Разумеется, при наличии симпатии и желания. Обоюдного. Оставалось лишь грамотно исполнить приятный ритуал. Искренно, весело - с цветами и танцами. Без лишних проблем. Главное, не переборщить, не напугать излишней интеллектуальностью, сюрреалистическим фантазмом или интеллигентской бравадой, и тогда зеленый по всем семафорам.
Надо сказать, аглицкие барыни были в цене. Залезали в мозги по самый мозжечок. По ним вздыхали и сохли, а за знакомство готовы были заложить душу. Добивались, любили, боготворили и ублажали. Хотя на самом деле, это именно они овладевали, укрощали, подчиняли и ставили морковку перед носом ослепленного осла. Далее следовали чисто технические процедуры.
И все шло по накатанной, как вдруг взорвалась перестройка. Тогда сломалось все. Планы, карьеры, ожидания и перспективы. Мало сломалось, из людей поползла их истинная природа - человекообразная суть. Причем сама по себе, лучше б оставалась в тени. Подвел полдень
